В свою свиту Екатерина Медичи выбирала лучших девушек — самых красивых, самых образованных, самых остроумных, умеющих поддержать беседу, петь, танцевать, музицировать. Зачастую в ход шло все женское обаяние, чтобы очаровать жертву и получить нужную информацию. Фрейлин собирали не только во Франции, но практически по всей Западной Европе и умела добиваться от них беззаветной преданности. Про самую знаменитую из “летучего эскадрона” мадам де Сов говорили, что по приказу королевы она двадцать лет спала то с одной, то с другой партиями, выведывая их секреты.

Я потому и запомнил историю про “летучий отряд”, что эта идея показалась мне впечатляющей. Удивительно, что до королевы Екатерины мало кто додумался наладить эту систему.

Выходит, госпожа Рея была одной из фрейлин при императрице? Фрейлиной или нет, но точно состояла при дворе. А вот уж какую должность занимала, предстояло выяснить. Я знал, что чины придворных дам отличались, но еще плохо выучил их обязанности. Что ж, повод снова засесть за книги.

— Итак, вы служите императору или императрице… Вы защищаете их интересы. Но почему ради этой защиты вам понадобилось призывать родовой дух? — спросил я.

— Затем, что родовая сила напрямую зависит от благочестивости рода. Сила Благодати исходит от Осколков, она может принадлежать любому, кто свяжет себя с ней. Чем сильнее камень, тем могущественнее его род-обладатель. Однако не мне вам объяснять, от чего зависит могущество родовой силы.

Кажется, я начал догадываться, к чему вела женщина.

— Я связан ограничениями. Не могу убивать без последствий для силы, если не вынужден сделать это ради клятвы или защиты рода. Не могу обманывать, вредить родственникам, да и вообще грешить, если только это не делается в целях защиты рода.

— Все верно. А еще вы по рождению и титулу являетесь подданным его императорского величества, — добавила Рея. — И это означает…

— Что я не смогу навредить ни императору, ни его семье, ибо служу государю, — заключил я.

Женщина кивнула.

— Именно. Нарушите клятву — лишитесь силы и погубите родичей. К сожалению, родов-праведников вроде вашего можно пересчитать по пальцам одной руки. Всех развратила Благодать. Когда сила идет от камня, а не от духов предков, легко начать грешить. Возможно, родов-носителей больше — должны остаться среди старообрядцев, но они добровольно отказываются от этой силы. У меня ушло много времени, чтобы выяснить историю и потенциал рода Соколовых, ваше сиятельство. Однако все усилия были не напрасны.

Интересное кино у нас получалось.

Я-то грешил на Ксению Константиновну — дескать, она запустила проект по имени Миша Соколов, версия 2.0. Но, судя по всему, Великая княгиня лишь воспользовалась своими крепкими связями с Аудиториумом, и когда мы с Серегой явили свои сверхспособности миру, просто подсуетилась и взяла нас под крыло. В своих интересах, конечно же. Которые, к слову, пока что не обозначила четко.

В таком случае и Корф мог появиться в Ириновке не случайно — больно уж он быстро отреагировал после ритуала. Если предположить, что ему направили информацию напрямую, а то и вовсе приказ спустили, то он мог посадить меня на крючок так, чтобы я точно не соскочил. А потом и сам втянулся.

Складывалось.

Оставался вопрос с Темной Аспидой и Орденом Надежды. Корф сперва отправил меня в Аудиториум ради ячейки Ордена. Темная Аспида вылезла позже — и довольно внезапно, да и то явно потому, что почувствовала во мне угрозу. А потом с Радамантом получилось договориться. На время.

Что ж, кое-что начинало становиться на свои места. А то надоело тыкаться, как слепому котенку.

— Хорошо, — вздохнул я. — Вы обозначили мою миссию — защищать интересы императора. Мы с ним рюмку чая на брудершафт не пили, но и без учета подданства он мне симпатичен. Так что тут вопросов пока что нет. Надо — служу, прикажете — защищу. А теперь, молю, обрадуйте меня, что я привлек на свою голову внимание именно тех людей, от которых нужно защищать нашего венценосного государя.

— Потрясающая проницательность, ваше сиятельство, — усмехнулась Рея. — Все верно. Здесь я должна сделать небольшой экскурс в историю, дабы вы всецело понимали масштаб и серьезность ситуации. Зачем, по-вашему, была создана Темная Аспида?

Я пожал плечами.

— Как противовес Ордену Надежды.

— За что борется Орден Надежды?

— Если обобщать, то за право простолюдинов претендовать на обретение Осколков. Сейчас они доступны лишь потомственным аристократам, а новые выдаются нетитулованным дворянам крайне редко. Орден Надежды, по крайней мере, наиболее адекватная его часть, выступает за то, чтобы пересмотреть порядок дарования Осколков. Радикалы хотят и вовсе расколоть Великие Осколки и раздать их простолюдинам, оставив Романовым лишь такой же, как у всех…

Госпожа Рея кивнула.

— В целом верно. И Темная Аспида…

— Защищает интересы потомственных одаренных, — отчеканил я. — Потому как все понимают, что настолько фундаментальная реформа затронет, в первую очередь, наше сословие.

— И здесь вы правы, ваше сиятельство. Однако вам явно недостает информированности.

— Так просветите, — занервничал я.

Рея облокотилась о постамент статуи, отвернув от меня лицо. Я видел лишь темный силуэт на фоне затянутого сероватыми тучами ночного неба.

— Идея реформировать порядок наделения подданных Осколками витала еще при отце нашего государя, — тихо начала женщина. — Отец Алексея Константиновича, Константин Павлович, царствие ему небесное, провел большую работу. В те годы еще не было Ордена Надежды как оформившегося явления, но, разумеется, то и дело возникали всплески негодования. Пропасть между сословиями росла все сильнее, и, говоря откровенно, многие аристократы действительно злоупотребляли могуществом.

— То есть провоцировали народный гнев.

— Именно. Были вспышки народного гнева, восстания, митинги с требованиями взять аристократию под строгий контроль, лишать провинившихся Осколков, даровать выдающимся простолюдинам не только нетитулованное дворянство, но и Благодать. Времена серьезно изменились, и то, что терпели в позапрошлом веке, сейчас безнадежно устарело.

— Согласен.

— Вы в меньшинстве. И все же государь Константин Павлович организовал рабочую группу, которой поручил проработать варианты реформы, — продолжала Рея. — Не буду вдаваться в детали, но задача стояла непростая: ограничить полномочия одних и расширить возможности других, не развалив при этом страну и не спровоцировав еще большее недовольство. Увы, государь не успел утвердить окончательный проект на рассмотрение Сенатом. А когда на трон взошел его сын, появились более насущные задачи.

— Так реформу окончательно завернули? — уточнил я.

— Именно тогда начались первые провокации. Революционно настроенные простолюдины начали давить. Вместо мирного диалога начался террор. Службам пришлось сперва закрутить гайки, как это у них принято говорить. В это же время подняла голову Темная Аспида — сообщество аристократов, желавших любой ценой не допустить реформы. Подключали все возможности: влияние, деньги, связи. Есть предположение, что во многих актах террора на самом деле виновны именно “аспиды” — им было выгодно выставить сторонников реформы в дурном свете.