Научник не закончил свое восклицание – он словно зачарованный смотрел назад, туда, откуда на максимальной скорости уводил вертолет Стебенев.

– Что там такое, Виктор Анатольевич?

Голос, которым ответил Померанцев, выдавал всю глубину его ошеломления:

– Думаю, лучше вам взглянуть самому.

* * *

Каньон Рускеала

Хоть я и был подключен к единому информационному пространству Сеятелей и, более того, через меня прокачивался огромный объем их энергии, который, думаю, мне бы не выдержать, если б не осколок Источника в моем теле, но я понятия не имел, что именно они намереваются сделать. Никто меня, впрочем, и не спрашивал, и не собирался информировать. А когда процесс начался и я осознал, что именно творится, то изумлению моему не было предела.

Сеятели масштабно меняли реальность!

Впервые в жизни я имел возможность увидеть, на что способны посланцы вселенского разума, действуя сообща. На очень многое. Под каньоном Рускеала открывала черную пасть бездна гигантского Провала. Такой громадной аномалии я в жизни никогда не видел. И хотел бы не видеть больше никогда. Одному Источнику не под силу создание чего-то подобного. И противостоять подобному он тоже не в состоянии. Враждебных Сеятелей больше, и суммарно они намного сильнее, но я благодаря осколку Источника в своем теле смог создать союзным численное преимущество вот в этом конкретном месте. И думаю, очень ненадолго. Когда Рускеальский Сеятель опомнится и позовет своих на помощь, справиться с ним будет невозможно. Но «наши» и Посвященный понимали это прекрасно и сделали то единственное, что требовалось для быстрой победы. Провал действовал как черная дыра, затягивая в себя все и вся и гася любые волны, в том числе и ментальные, исходящие из зоны его действия. То есть коли уж ты в него попал, то фиг позовешь на помощь. Плохие новости для вражеского Источника.

Эпицентр черной бездны был по ту сторону каньона, там, где находился Рускеальский Сеятель, так что первым затянул в свое бездонное чрево именно его. А потом в черную пропасть полилась Нова. Она бурлила, бесновалась, выбрасывала щупальца в разные стороны, пыталась выбраться из ненасытной аномалии, да куда там! С могучим притяжением и невероятно мощным энергетическим вампиризмом гигантского Провала справиться было невозможно даже Нове и Сеятелю, не говоря уже о… Ох, ежики, а ведь мы с Игорем следующие! Пожрав каньон, Провал затянет и нас. Неужели я породил катаклизм, из которого не смогу выбраться? Очень похоже на то.

Мой разум агонизировал, пребывал на грани сползания в безумие – ведь ни один человек не способен долго и без последствий переносить такие потоки энергии, прокачиваемые через его тело. В данном случае – мое. Еще немного – и я просто взорвусь. Никакой Провал не понадобится, чтобы убить меня. Но через хаос, правящий бал в моей голове, вдруг пробился один-единственный мыслеобраз, исходящий от Посвященного. И расшифровать его можно было как «Физический контакт!». Соображал я туго, но это до меня дошло. Я обернулся и успел схватить Игоря за руку буквально за пару секунд до того, как нас с ним поглотили холод и мрак перемещения через пространственную аномалию.

* * *

Петрозаводск

Стебенев не верил своим глазам: страшный, казавшийся необоримым фронт облачности распадался на глазах. Причем не из-за стана, нет. Ультрамариновые искры и молнии продолжали пронзать зловещую массу туч, а падающие на город губительные капли – вспыхивать синим в воздухе, но дело было не в них. Могучая армада фиолетовых облаков утрачивала целостность, как будто кто-то проткнул оболочку воздушного шара и выпускал горячий газ, удерживающий его в воздухе. Сила, которая наполняла облачность энергией и гнала ее на город, вдруг иссякла. Ничем другим нельзя было объяснить то, что творилось.

Вертолет завис, и все, кто в нем летел, не отрывая взглядов, смотрели на происходящее. Облака замерли, клубясь и бурля, и не пытались более двигаться вперед, на город. В них возникали громадные разрывы, где-то здоровенные лоскуты казавшегося бескрайним покрывала туч отрывались от основной массы и катились прочь, а где-то клочья поменьше просто растворялись в воздухе. И уже было совершенно ясно, что полный распад этого фронта – всего лишь вопрос времени, причем весьма небольшого.

– Что это? – вырвалось у майора Стебенева. – Что происходит, черт возьми?!

Он перевел взгляд на пневматика Сильфа и… Стебенев думал, что сильнее удивиться уже не способен. Но ошибался. Потому что на лице Измененного играла широченная улыбка!

– У них получилось, – тихо и потрясенно вымолвил Сильф.

Майор не стал переспрашивать, что именно и у кого, – главное ему было уже ясно. И он тоже заулыбался. Жизнь продолжается. Продолжается, черт возьми!

США. Окрестности аэродрома Уоллопс, штат Вирджиния

– Ихоры! – цедит Кара, и лицо ее выражает почти физическое отвращение, словно она вляпалась в нечистоты.

– Это еще кто?!

– Порождения Новы… Это такая субстанция биологически активная, ее можно назвать альфа-мутагеном. Она накапливалась в глубинах земной коры с момента падения Сеятелей на Землю. Враждебные Источники способствуют подъему Новы на поверхность, а она изменяет все, чего касается, и создает своих… биоморфов. Ихоры – одни из ее любимых тварей. Они… Нет, давай я тебе лучше покажу… Ты позволишь?

Я киваю. Открыться воздействию псионика второй ступени, которая уже однажды переходила на сторону врага, представляется мне идеей спорной, но в этих гонках на выживание у нас слишком много общих врагов, чтобы отталкивать недоверием чуть ли не единственного союзника. К тому же мне надо знать, с какой новой напастью придется иметь дело.

Кара подходит сзади и кладет ладони мне на виски. Я убираю ментальный щит, и мыслеобразы транслируются напрямую в мое сознание. Это, похоже, ее воспоминания, причем совсем недавние. Вижу травянистую равнину, усеянную трупами. Человеческими. Не очень понятно, кто и как их убил, открытые раны заметны лишь на некоторых, но эта загадка уже через несколько секунд перестает меня волновать – мое внимание привлекают новые объекты. Это нечто вроде гигантских зеленых слизней длиной несколько метров каждый. Их студенистые аморфные тела выглядят довольно-таки отвратительно даже для меня, хотя я вижу лишь ретранслированную картинку из чужого разума, но мыслеобразы Кары приправлены вдобавок ее эмоциями, причем несколько более яркими, чем я привык видеть у Измененных. В этот миг я и понимаю, что передо мной те самые ихоры. Они ползут по полю, по трупам, оставляя за собой след своей мерзкой слизи, а потом… Holy shit!

Я бы протер глаза, если бы это было возможно при просмотре мыслеобразов. Не верю тому, что вижу, но… Мозг аналитика подсказывает мне, что в образах нет признаков лжи или фальсификации. Эти Измененные подобное чувствуют сразу. Значит, Кара демонстрирует мне не придуманное ментальное «кино», а свои реальные воспоминания. И все же… как такое может быть?!