Квартира Макса выглядела так, как будто в ней не убирались, по меньшей мере, год.

– Привет, – сказал он еще раз. – Принесла?

Он не делал никаких лишних движений: ни тебе дружеских поцелуев в щечку, ни даже дежурной улыбки. Что ж… умерла так умерла. Это я о нашей прошлой любви, которой, увы, не суждено было стать дружбой… Или такого не происходит никогда, потому что это просто очередной миф художественной и околохудожественной литературы?

– Да, – ответила я так же деловито. – Вот.

В пластиковом пакетике болталось что-то маловразумительное. Макс взял это «что-то» в руки и присвистнул.

– Да, Мурзик… похоже, ты слишком высокого обо мне мнения. По этой штуке что, на танке катались?

– Попробуй, – настаивала я упрямо. – Ну, что тебе стоит?

– Посиди пока. – Мой бывший не слишком приветливо кивнул в сторону комнаты.

– Я телефон тоже захватила… на всякий случай.

Я ткнула Максу в руки второй пакет – побольше и повесомее, но выслушивать то, что он тут же захотел мне сказать по этому поводу, не стала, а, воровски спрятав глаза, шмыгнула в хорошо знакомое мне убежище. Господи… он что, специально развел тут такую грязь? Или это мне так кажется на контрасте с нашим сверхстерильным отделением?

– Макс, – заорала я, – где тут у тебя ведро и тряпка?

– Тебе что, этого в твоем госпитале мало? – удивился он.

– Ты забыл, что я теперь уже полы не мою? Я теперь как бы врач. Интерн, – поправилась я.

– А… действительно – забыл! – удивился он. – Столько всего навалилось…

– Я заметила. И навалилось, и сам навалил. Что тут у тебя за склад носков в углу? Воздух озонируешь?

– Слушай… – Макс поморщился. – Ты сюда по делу пришла? Или морали мне читать?

Я сникла.

– Я только хотела помочь, – пробормотала я.

В самом деле, чего я лезу без спросу в чужую жизнь? В жизнь, откуда сама же и ушла.

– Ведро пропало куда-то… черт знает куда, – примирительно сказал он. Видимо, его все же тронула моя растерянность. – А тряпка… Знаешь, Мурзик, как-то не до тряпок было. Ты посиди. Тут может работы надолго.

Кактус на окне выглядел таким же неприкаянным, как и все вокруг.

– Вот так… – сказала я ему. – Он тебя хоть поливает, интересно?

Кактус выставил мне навстречу все свои шипы – совсем как Макс сегодня – и словно бы говорил: «Нам тут и так хорошо. А ты, дорогая наша бывшая, не суйся не в свое дело!»

– Стой, где стоишь! – сказала я громко и презрительно дунула на его колючки. С них поднялось облачко пыли.

– Ты с кем там разговариваешь?

– С твоим кактусом. Он мне сказал, что нечего рассиживаться, пока ты работаешь!

Я услышала, как на кухне Макс удовлетворенно хмыкнул: ему определенно нравились мои разговоры с кактусами… да и вообще я ему еще нравилась. И он мне тоже. Неужели мы не можем просто дружить? Предложить ему попробовать? Наверное, все-таки не сейчас.

– Я в магазин, – объявила я от порога громко. – Взяла запасные ключи. Тебе чего-нибудь нужно?

– Ну… булку купи. Можно пачку масла…

– …пельменей, сыра, колбасы, сахара-соли-спичек!

Он засмеялся и вышел в коридор:

– Правда, Мурзик, очень мило с твоей стороны. Если не в лом, купи действительно чего-нить такого пожрать. Спичек не надо. Лучше зубную пасту. А то уже два дня забываю…

– Кофе-чай?

– Естессно!

– Лады. – Я привычным жестом закинула на спину рюкзак.

– Да, денег возьми.

– Я с тебя еще за доставку возьму! – пригрозила я.

У меня было такое чувство, как будто я ушла отсюда только вчера и… вечность назад. Макс совершенно не изменился – в этом не было никаких сомнений. Значит, изменилась я? Мытье полов, оказывается, замечательное занятие. Успеваешь не только чистоту навести, но и передумать кучу полезных вещей. Я купила в супермаркете через дорогу продукты, а к ним в довесок еще и новое ведро с тряпкой.

– Эй, ты там не сильно усердствуй! – периодически кричал Макс из кухни и даже совался ко мне, но я грозно шипела:

– А н-ну, куда по вымытому! – и он отступал обратно.

Зловредную колючку я тоже сняла с подоконника, промыла под струей теплой воды и брякнула обратно:

– Помни мою доброту!

– Опять с кактусами разговариваешь?

– Так больше не с кем. Куда?.. Да ладно, иди, высохло уже.

– Ну, ничего себе! – поразился Макс. – А носки куда подевались?

– В стиральную машинку запихнула.

– Пельмени будешь?

– Давай. Ну что, получилось хоть что-нибудь?

– Да как тебе сказать… с карточкой – ничего. Думаю, сам Господь Бог не смог бы вдохнуть в нее жизнь. – Мой друг – теперь я уже видела, что он мне не «бывший», а именно друг, – ловко отцедил пельмени. – А вот с телефоном кое-что вышло…

– Макс, не иезуитничай! Что именно ты нарыл?

– Я нашел владельца.

– Да?!. – Я так изумилась, что едва не поперхнулась горячим пельменем. – Как?!

– Довольно просто и… не совсем законно. У каждого телефона есть свой собственный номер…

– Но он же не работает и карточка тоже!

– Ты не просто чайник… – Макс снисходительно потрепал меня по руке. – Ты кофейник. Даже местами самовар. У телефонов есть личный код, а поскольку эта штучка очень дорогая, то логично было бы предположить, что владелец расплатился за него карточкой.

– И?..

– И я влез в банковскую систему, – спокойно сказал Макс. – Владелец – Андрей Жук. Живет предположительно в городе Донецке, где этот телефончик и был куплен. Правда, там всяких Жуков как собак нерезаных. Кроме того, учти, что мобила может быть и не его, а, например, краденой. Кроме того, как ты свяжешься с Донецком? Тут даже я тебе не помогу.

– Может быть, это его брат? Родственник? – предположила я. – Или у нас лежит сам Жук? И почему его тогда никто не ищет?

– Ань, а ты не подумала, что он может быть оттуда… с той стороны?

Взгляд Макса стал колючим. Я очень хорошо знала этот его взгляд.

– Нет, – отрезала я. – Он был в нашей форме.

– Да мало ли кто сейчас там в нашей форме?

– Он не такой! – Я почти кричала. – Он вынес другого нашего бойца! Тащил его на себе несколько километров! А потом их подобрали! Раненых, изорванных буквально в клочья! У него сердце остановилось! Я сама… сама его реанимировала…

– А что тот, второй? Которого он вынес? – спросил Макс тихо.

– Тоже без сознания долго был, многого не помнит – а того, кто его вынес, даже не знает. Говорит, ехали двумя машинами и попали под обстрел. Даже не помнит, как из машины выбрался… возможно, и не выбрался, а взрывом выкинуло.