Поездка была организована в спешке. За день следственному судье удалось связаться с шотландским правосудием, и через несколько часов, после звонка из Европола, все было согласовано. На следующий день с благословения Априкана жандармы первым же рейсом, в 7:10 утра, вылетели в Эдинбург, захватив лишь самое необходимое. Последнее преступление в Шотландии произошло совсем недавно. Пять дней назад. Мешкать было нельзя. В зале вылета Сеньон сорок минут общался по телефону с испанской полицией, вытягивая всю добытую информацию о жертвах с вырезанной на теле буквой *е. На данный момент таких было как минимум трое. Последнее убийство случилось в сентябре. Жандармы вылетели в Эдинбург, понимая, что дело, которое они распутывают, все больше выходит за рамки человеческого разумения. Необходимо было срочно найти ответы. Они единственные увидели связь между этими убийствами и обезвредили одного из убийц, однако эпидемия распространялась со страшной скоростью.

Целая пандемия насилия.

Машина неслась по огромному мосту, словно подвешенному в тумане, поглотившем весь мир. Урчание двигателя и тепло салона убаюкивали Людивину, всю ночь не смыкавшую глаз: вначале она еще боролась, но сон одолел ее еще до того, как машина въехала на другой берег.

* * *

До самого горизонта вставали коричневые холмы с высокой, волглой от сырости травой, между ними поблескивали ручьи и болота. Единственная дорога была настолько узкой, что не разъехаться паре машин.

Людивина, ежась от холода, подтянула вверх молнию пуховика и указала на колья с желтой лентой, воткнутые наспех и уже гнущиеся на ветру.

– Вы никого не поставили охранять периметр?

– Территорию несколько раз тщательно обыскали наши… наши эксперты – кажется, это правильное слово. В любом случае здесь никто не ходит.

– Что вам известно о жертвах? – спросил Микелис, не меняя мрачного выражения лица.

– Туристы из Йоркшира, ей двадцать два, ему двадцать четыре года. Жили вместе. Они возвращались с озера Лох-Несс на юг и останавливались на ночлег в разных местах Хайленда. Открытые, бесхитростные люди, сами жители небольшой деревни. За последние дни несколько свидетелей видели, как они «голосовали» на обочине в этом районе. Их обнаружили в стороне от главной дороги, но неизвестно, почему они тут оказались – то ли искали место для палатки, то ли их привел сюда убийца.

– Что найдено на месте преступления? – спросил Сеньон.

– Следы шин, отпечатки обуви и кусочек обертки от презерватива.

– Девушка была изнасилована?

Бейнс смущенно поморщился и выдул из ноздрей сигаретный дым.

– Да, и ее спутник тоже. Но это еще не все: там была упаковка от лекарства. От виагры.

– Ему нужно стимулировать себя? – изумилась Людивина. – Может, он насильник, отсидевший срок и подвергнутый химической кастрации? Человек, который хочет любой ценой достигнуть цели?

Девушка ждала от Микелиса одобрения своей версии, но тот покачал головой:

– Химическая кастрация применяется в Англии и Уэльсе, а здесь – нет. И даже там она является добровольной и не дает смягчения наказания: не думаю, что маньяк-насильник на нее согласится. Напротив, я бы сказал, виагра – это инструмент извращенца, цель которого – сделать так, чтобы удовольствие длилось как можно дольше.

– Больше ничего? – снова спросил Сеньон, обернувшись к Бейнсу.

– Лаборатории работают с образцами, они стараются сделать все быстро, но тем не менее это займет какое-то время.

– Он прикончил их выстрелами из пистолета, вы сказали? – спросил Микелис. – Как он действовал?

– Мы думаем, что сначала он убил девушку пулей в лоб. Ее нашли прямо тут, она так и лежала с раздвинутыми ногами, совершенно голая, со странным рисунком, вырезанным на животе. Мужчина лежал чуть дальше, ему выстрелили четыре раза в спину на уровне сердца. Он был вон там, в кустах, частично прикрытый одеждой, то есть фактически на него накинули пальто. Как бы одели, но это явно сделал сам убийца.

– Девушка была здесь, у дороги, говорите? – уточнил Микелис.

– Да.

– Лежала на спине? Промежность выставлена напоказ?

– Да.

– А мужчина, наоборот, в кустах, лицом вниз?

– Совершенно верно. А что?

– Место преступления в большинстве случаев отражает душевное состояние преступника сразу после совершения акта. Значит, он хотел, чтобы девушку увидели, она – предмет его гордости. Зато убийство мужчины его устраивало меньше, оно было ему неприятно. Он положил жертву ничком, чтобы не видеть ни его лицо, ни тело, которое он прикрыл. Он не берет ответственность за насилие, совершенное над мужчиной.

– Подавленная гомосексуальность?

– Это или многое другое, пока не стоит делать поспешных выводов. У вас есть отчеты о вскрытии тел?

– Должны были прислать утром. К тому времени, как мы доберемся до полиции Инвернесса, думаю, они будут там.

– Вы сможете поднять все, что у вас есть по первому преступлению? – вмешалась Людивина.

– Конечно. Но там совсем другая картина. Наркоманка, убита в подземном переходе в плохом районе города. И тоже выстрелом в голову.

– Она была изнасилована? – спросил Микелис.

– Брюки и трусики спущены до лодыжек, но, по словам патологоанатома, проникновения не было или, по крайней мере, оно не оставило следов. Странный рисунок с буквой е вырезан ножом на правом бедре.

– Он не достиг цели в первый раз, не получилось! Поэтому подбодрил себя виагрой, когда во второй раз перешел к действию? – предположила Людивина, снова ища поддержки у Микелиса.

Криминолог только буркнул что-то неопределенное. У него были другие соображения. Впрочем, Людивина знала, что он поделится с ними, только когда будет уверен в гипотезе, когда проанализирует все досье.

Они вернулись в машину и заехали в ближайшую деревеньку пообедать в местном пабе, а затем продолжили путь в Инвернесс. Во время этой короткой остановки Людивина на десять минут заперлась в туалете и выплакалась, потом привела в порядок лицо, надеясь, что теперь немного продержится. И до следующей остановки не будет думать об Алексисе, пока снова не останется одна.

После Эдинбурга туман рассеялся, но низкая облачность скрывала вершины гор своим плотным удушливым слоем.

Все, что трое французов смогли увидеть в Шотландии, – это серо-коричневые холмы и узкие лесистые долины, где прятались древние замки, с дороги угадываемые лишь по верхушкам башен и крепостных сооружений. Затем пейзаж резко разгладился, словно неведомый великан внезапно натянул смятую скатерть и раскатал ее до самого моря: они въехали на окраину Инвернесса, маленького городка на севере страны, с его привычным моросящим дождем, морским ветром и туристами, посещающими Лох-Несс неподалеку.

Когда жандармы наконец расположились в кабинете, специально приготовленном для Бейнса и его гостей, их уже ждали идеально разложенные бок о бок папки с делами, а также свежераспечатанные отчеты о двух вскрытиях. Бейнс поспешно сделал ксерокопии, раздал их французам, и