– Этих тоннелей здесь уйма, – сообщил Вадим. – Вся Гора изрыта – до самой вершины и на километры вглубь. А что в кратере творится, трудно вообразить! И жили тут не так давно – во всяком случае, наружные твари сюда не проникли. Или их регулярно отстреливают.

– Кто? – на коротком выдохе спросила Кира, экономя дыхание.

– Налегай на тросик, не стесняйся, – посоветовал Вадим и ответил: – Я бы знал! Может, те самые «мезозойцы»? А наши «золотые рыбки» у них на посылках. Во всяком случае, многие из них.

– Включая меня?

– Что ты! – засмеялся Вадим. – Я бы тебя сразу вычислил… Дай бог, конечно, чтоб ты не оказалась на посылках у одной из таких «рыбок». Но с этим мы ещё разберёмся – если выберемся.

В отличие от Киры он говорил без усилий, будто напрягал при беге только мускулы, но не лёгкие.

– Не могу понять, – в два приёма сказала девушка, – зачем я тут?

– «По долгу службы», – напомнил Вадим. – А может, не только? Увязавшись за мной, ты доверилась интуиции. Но разве она включается лишь для работы? Ты ведь не робот, даже не киборг.

– Что же не прояснишь? – фыркнула Кира. – Ты-то – маг!

– Я не маг – это во-первых, – возразил он. – Хотя кой-чего умею. Во-вторых, я не репрессор, чтобы входить без спроса. Как минимум мне требуется приглашение.

– Ага, сейчас!.. Это душа, а не влагалище, – тут сторонним не место.

– Твоё право, – согласился Вадим. – Тем более, «в моё время» сторонних не пускали и в это… как бишь его?

– «Пой, ласточка, пой!» А кто недавно пролез в мою душу незваным?

– Думаешь, я специально? Когда со всей осторожностью ползёшь по льду и вдруг проваливаешься – это как называется?

– Авантюризм.

Хмыкнув, Вадим снова огляделся. Подземный город обживали по меньшей мере дважды. Первый раз, когда прорубали в сплошном камне. А второй – после огромного перерыва, сравнительно недавно, на скорую руку благоустроив древние помещения. Тогда-то здесь обновили многие двери, развесили электросветильники и провели кабели, кое-где даже оборудовали лифты. Сейчас всё было выключено, однако не убрано, словно хозяева просто отлучились ненадолго. А скорее, их отсюда изгнали – своим облаком Вадим ощущал отголоски бурных событий, не столь удалённых во времени.

Но теперь тут было тихо, пусто, мертво.

– Может, угроза Первому исходит отсюда? – предположил он. – А заодно и всем нам.

– Снова ты о пришельцах? Надоело!

– Вот зачем я тебя прихватил! – сообразил Вадим. – Чтобы на взлёте сбивать мои неокрепшие идеи.

– Если неокрепшие – держи при себе.

– Испытательный полёт, – возразил он. – А как же? «Идея должна созреть», встать на крыло.

– Ведь это бред! – не выдержала Кира. – Все твои придурошные круги, Хаос с Порядком, плодимые ими монстры…

– И что же, что бред? – успокоительно произнёс Вадим. – Разве в нём отсутствует логика? Представь, будто мы столкнулись с настолько чуждым, что наш рассудок не может переварить это иначе, как трансформируя в сказочные образы. Воспринимай бред, как отражение реальных событий, – но ориентироваться придётся по отражениям, потому что другого нет.

– А что там насчёт интуиции? Ты говорил…

– Твоей или моей?

– Обеих.

– Похоже, благодаря им ты увязалась за мной сюда, а я не стал тебе особенно возражать.

– А смысл?

– Видишь ли, милая, тут наклёвывается такой могучий узел!..

– «Временной», да? – вспомнила Кира. – «Поворотный момент Судьбы»?

– Пожалуй. Но в этот узел вплелись и наши судьбы. Ты можешь сказать, каким образом твоя жизнь увязана с Юлькиной?

– Понятия не имею.

– У тебя ведь на редкость сильный внутренний круг, – сказал Вадим. – Причём с рождения. А он не возникает на пустом месте – только при наличии подходящих объектов. Хотя формируется, наверно, ещё в утробе. Ты – дитя любви, а не какое-то приблудное чадо! И первые твои годы, видимо, складывались счастливо, упрочняя врождённые задатки.

– Есть чем гордиться!..

– Затем объекты пропали, – продолжал он, – но круг остался, и взамен тебе подбросили новую «семью». Так и получались янычары – рецепт проверенный.

– По-моему, ты заступаешь за грань, – холодно предупредила Кира.

– Милая, я только рассуждаю вслух, – возразил Вадим. – По-твоему, лучше это делать молча? Уверяю, я не зондирую тебя!

После короткой паузы девушка разрешила:

– Продолжай.

– Это кому нужно? – уточнил он.

– Мне.

– Справедливо. Итак, на твою детскую память наложили запрет, а для надёжности подпустили смутные образы – лишь бы не вспоминала, чего не надо. Но в подсознании это живёт, а интуиция коренится именно там.

– Зачем это потребовалось?

– Если интуиция выведет тебя на утраченные объекты, – сказал Вадим, – вспомниться может многое, даже слишком. Не убоишься такой лавины?

– Видно будет, – отрывисто сказала Кира. – Сначала пусть выведет.

Вадим вдруг затормозил, придержав девушку за плечо. Сейчас же она схватилась за плазмомёт, однако Вадим мягко задвинул её себе за спину, вместе с оружием. И только затем показал в конец коридора, где, вдоль самой стены, неслышно струилось тяжёлое и длинное тело, явственно полыхая теплом. Странно, что Кира не заметила его раньше, – наверное, слишком увлеклась разговором.

– Удав? – шепнула девушка ему на ухо.

– Питон, – поправил он так же тихо. – Даже не змея – теплокровный, таранного действия. Я уже встречался с таким.

Не торопясь, питон приблизился к закаменевшей парочке, в паре метров от неё свернулся в упругую спираль, высоко вздёрнув гранёную голову, и замер в очевидном сомнении: бить или не бить («вот в чём вопрос»). Пока что он двигался с величавой плавностью, но Вадим помнил, насколько молниеносно питоны умеют атаковать.

– Стреляю, – предупредила Кира.

– Погоди, – сказал он. – По-моему, этот приручён. Здешний страж.

В самом деле, небольшая голова зверя вмещала сознание, вполне сравнимое с собачьим и столь же приученное к подчинению. Собаки ведь тоже некоторым образом вассалы – по отношению к хозяевам. Только разрыв тут побольше, чем у людей, – как и собачья преданность.

Пару секунд Вадим и питон глядели друг на друга, сплавясь взглядами. Затем питон развернул свои массивные кольца и так же неспешно полился дальше, безоговорочно признав в человеке высшее существо.

– Заклинатель змей, – нервно хихикнула девушка. – Тебе бы в цирке выступать!

– Какой цирк – о чём ты? – откликнулся Вадим. – «Преданья старины глубокой»!.. Теперь есть лишь Студия.