пристально смотрел на Михельсона. Вот уж точно говорят, проныра из проныр. А тот, взяв вновь слово, вопрошал к подсудимому.

-Гунявый, в свете сложившихся обстоятельств имеете ли вы претензии к господину барону Де Фатье?

-Да господин адвокат. Прошу подать от моего имени иск к данному человеку на возмещение причиненного мне телесного вреда. Поскоку я от его меча похоже остался калекой.

После прозвучавшего, в зале повисла звенящая тишина. Все присутствующие выжидательно смотрели на судью. Который, старательно скрывая свое бешенство от произошедшего, стукнув деревянным молоточком, изрек.

-Согласно проведенному заседанию, суд признает вольного человека Гунявого не виновным в нападении на барона Де Фатье. А также принимает от него иск на возмещение лечения полученной раны от барона де Фатье.

Едва он закончил как из толпы присутствующих зевак раздалось бальзамом на душу.

-Да здравствует наш самый не предвзятый суд.

-Нашего судью не купить никаким дворянам.

-Слава судье и его честности.

И прочие-прочие, приятным бальзамом ложащиеся на уже успокаивающегося судью.

Наконец то жизнь у Куска удалась, важно развалившись на паханском месте в подвальчике неприметной таверны он отчитывал стоящего перед ним Длинного. Тот, возглавлял местных мальчишек карманников и мало того, что за прошлый раз не дадал монет так и снова, виновато заискивал, пытаясь вновь положить в общак меньше с наработанного его оборванцами.

Он что, сука, его в авторитет не ставит? Падла долговязая. Вскипев от такой мысли, Кусок подскочил к стоящему перед ним главарю мелкоты и с размаха саданул тому под дых. Продолжая выверенно и размеренно наносить удары, он нравоучительно приговаривал.

-Ты чо, падла, в натуре, решил меня через хер кидать? Так я твой ливер быстро отобью, будешь кровью сука харкать. Больше чем на милостыню и сработать не сможешь.

Длинный пытался что-то возразить в свое оправдание, но после прилетавших ударов он только и мог, что хватать ртом воздух.

Избиение остановил раздавшийся от входа всем знакомый голос, вопросивший с явной угрозой.

-Ну чо падлы не ждали? Вижу уже и правила, мля, новые нарисовали.

Все присутствующие, повернув головы столкнулись с горящим огнем бешенства, взглядом Гунявого. За которым стоял известный многим дроу по кличке Висельник. И еще трое крепких людей, явно из ночной братвы. Кусок от неожиданности даже попятился к стене, растерянно бормоча.

-Так это, тебя же казнить должны?

-Ну так в натуре, передумали вертухаи. А вот ты, вижу думку другую тянешь. Или как?

Проговорил Гунявый, неспешно, подходя к нему, прихрамывая на ногу. Кусок хотел посторониться, пропустив пахана на его привычное место, которое он облюбовал себе, но крепкая рука, ухватив за отворот рубахи рванула на себя, а в низу живота ожгло. Только спустя несколько биений сердца он осознал, что все, жизнь из него уходит. Взревев диким зверем, уголовник попытался вывернуться из жесткого захвата, разрывая ткань рубахи. Но Гунявый, чуть довернув ворот, свалил его на пол прижимая телом. Он еще боролся неизвестно за что, пока не началась агония, а сознание не покинуло тело. Когда он затих, Гунявый подойдя к своему привычному месту, плюхнулся на него, оглядывая замерших подельников по темным делам. Никто не пытался убежать или выступить против все покорно ждали своей участи. Вот и ладушки.

-В общем так братва. Жизни теперь течет по другим правилам. Ну, а для непонятливых место рядом с этим...

Окровавленный нож указал на лежащий на полу труп.

-Готово. В общем греем уши сюда.

Вот и настало время перешагнув через свои далеки взгляды на порядочность мне самолично поучаствовать в покупке людей и не людей на торгах пригорода Магебурга, выкупая их долговые обязательства. А ведь еще совсем недавно я стоял в дальнем углу площади и с презрением смотрел на старательно торгующихся за, по сути, живой товар. Вот-вот в скоротечном течении жизни нет неизменчивых убеждений. Я где-то слышал выражение, что-только дураки и покойники не меняют своих взглядов. Ну хоть можно за себя порадоваться что не имею пока отношения ни к первым, ни ко вторым.

-Так эта Гротон. Сейчас за Тындера будут торги. Я это, за него знаю. Кузнец, конечно, он не сильный, но это если со справными гномами сравнивать, вот. А если с человеками, то почитай он для них почти мастер, вот. Он без клана остался вот в долги и полез за монетами, вот. Дочку замуж ему выдавать надо было, вот. А без приданного кто ее возьмет то, вот. Голыдьба значится хоть и кузнец, вот.

Это Кулаз, старательно поясняет мне за очередной лот живого аукциона. Сам же я, сижу безвылазно в карете под неусыпным надзором своей жены, Маролос и маленькой Даниэль. Которая при малейшей возможности старается мне во всем услужить. Меня такая навязчивая забота уже начала откровенно пугать. Светлая эльфийка, по сути, не дает мне прохода, стараясь в любой момент угодить, заглядывая мне в лицо взглядом преданной собаки.

-Выкупай.

Отдаю я распоряжение гному. За одно с ехидной улыбкой смотря на открыто расположившихся возле помоста ночных работников. Нет они здесь не для карманного ремесла они будут вклиниваться в торги, не давая ушлым торгашам, задирать цену за мастеровых, нужных мне. Ага, началось.

-Пятьдесят сотенов.

Объявил