и вы их прекрасно знаете. Скажу только, что армия, флот, авиация и производство оружия были целиком переданы в ведение федерального правительства. Заглядывая далеко вперед, мы оставили за ним еще и атомную энергию, которая когда-нибудь появится у нас на Теллусе.

Глава 6. Начертанный путь

С тех пор прошло уже пятьдесят лет, но Теллус по-прежнему вертится! Годы президентства моего дяди – все семь лет – ушли на организационные работы. Мы расширяли железнодорожную сеть, скорее для будущих поколений, нежели для себя, так как общая численность нашего населения не достигала и двадцати пяти тысяч душ. Впрочем, нас становилось все больше и больше. Природные запасы были неисчерпаемы, поля давали великолепные урожаи, и семьи становились все более многочисленными. У меня одиннадцать детей, и все они живы, у Мишеля – восемь. Средняя семья в первом поколении состояла из шести человек, во втором – уже из семи. Одновременно мы констатировали поразительное увеличение человеческого роста. На нашей старушке Земле, согласно статистике, средним считался рост метр шестьдесят пять. Примерно таким же был средний рост французов. А сегодня для Новой Франции эта цифра поднялась до метра семидесяти восьми, для Новой Америки – до метра восьмидесяти двух, а для Норвегии – до метра восьмидесяти шести! Только аргентинцы и их чистокровные потомки в этом отстают – метр семьдесят один.

При следующих президентах, американце Кроуфорде и норвежце Хансене, главные наши усилия были направлены на развитие промышленности. Мы построили авиационный завод, способный не только выпускать обычные модели, но и разрабатывать новые. Здесь, на Теллусе, американскому инженеру Стоуну удалось осуществить идею, которую он вынашивал еще на Земле, и его самолет «Корнет» побил все рекорды высоты.

Мы стали также и исследователями. Остаток своей жизни я провел в бесконечных экспедициях, составляя геологические и топографические карты, в одиночку или с двумя американскими коллегами, чуть позднее – с тремя моими старшими сыновьями: Бернаром, Жаком и Мартеном. Я облетел всю планету, плавал почти во всех океанах, побывал на бесчисленных островах и многих континентах. А какие великие открытия мы делали! Впрочем, и техника у нас была такая, о какой ни Колумб, ни Васко да Гама не могли даже и мечтать! Я задыхался в шестидесятиградусную жару на экваторе, замерзал на обоих полюсах, сражался или заключал союзы с красными, черными и желтыми ссви, противостоял кальмарам и гидрам, которые по-прежнему внушали мне непреодолимый страх. И всегда меня сопровождал Мишель, а дома, порой по нескольку месяцев, ждала Мартина. Я не хочу приписывать славу всех этих открытий себе одному: они были бы невозможны без мужества и находчивости моряков или летчиков, которые участвовали вместе со мной в экспедициях! О неоценимой помощи Мишеля не стоит и говорить, да и без абсолютной преданности моей жены я бы, вероятно, не перенес ту ужасную болотную лихорадку, которая приковала меня к постели на целых полгода по возвращении из третьей экспедиции. Мартина трижды сопровождала меня, без единой жалобы разделяя со мной все тяготы и опасности путешествий.

И я был не один такой! Страстное стремление к открытиям овладело всеми нами. Что сказать, допустим, о беспримерном подвиге Пола Брингера и Натаниэля Готорна, которые вдвоем на машине отправились на юг, объехали по побережью весь «Старый материк», разбили автомобиль за семь с лишним тысяч километров от Новой Франции и все-таки вернулись пешком, пройдя все эти тысячи километров среди голиафов, тигрозавров и враждебных туземцев? А что сказать о приключениях капитана Унсета, свояка Мишеля, который со своим сыном Эриком и тринадцатью матросами за семь месяцев и двадцать дней совершил первое кругосветное плавание на борту «Отважного»?

Через двадцать лет после первого визита мы с Мишелем еще раз побывали на острове Тайны. Там ничего не изменилось, только песок еще больше занес обломки странного аппарата. Снова войдя в кабину, где высохшая черная рука все еще сжимала рычаг управления, мы увидели на полу свои собственные следы, сохранившиеся в закрытом помещении.

На обратном пути мы посетили город катапульт. На сей раз с нами был сын Взлика, Ссиу, и с его помощью нам удалось вступить в переговоры с красными ссви, знающими сталь. Их вождь показал нам высокие примитивные домны, где ее выплавляли, и согласился рассказать нам легенду.

Пятьсот с лишним теллусийских лет назад к песчаной отмели чуть южнее теперешнего поселения ссви пристала «лодка, которая шла по воде сама». Из нее вышли три странных существа. Будучи атакованными, они защищались, «метая язычки пламени». «Не короткие стрелы, которые делают „бум“, как у нас, – уточнил вождь, – а длинные голубые язычки пламени».

Через несколько дней ссви застигли их ночью врасплох и захватили в плен. Из-за этих существ в племени поднялся яростный спор, уже никто и не помнит, по какому поводу, но половина красных ссви откололась и ушла на север. Это были предки Взлика.

Чужаки освоили язык ссви и научили их плавить металл. Дважды они спасали ослабленное племя от нападения сслвипов, «метая язычки пламени». Казалось, они все время чего-то ждут с неба. Потом они все умерли, но перед смертью написали большую книгу, которая, как реликвия, хранится вместе с другими принадлежавшими им вещами в священной пещере.

Я попросил описать пришельцев. Вождь не смог этого сделать, но отвел нас в храм. Там очень-очень старый ссви показал нам образцы наскальной живописи: на них были изображены три двуногих черных существа с головой и телом, похожими на человеческие, но с очень длинными руками, свисающими чуть ли не до земли, и всего одним четко прорисованным глазом посреди лба. Если изображенные рядом ссви были взяты в правильных пропорциях, рост этих существ должен был достигать, по моим расчетам, двух с половиной метров.

Мы попросили показать нам их вещи: то были три книги с металлическими страницами, похожие на ту, что мы нашли на острове Тайны, несколько более понятных инструментов и остатки оружия, которое «метало язычки пламени». Это оказались три трубки семидесятисантиметровой длины, расширявшиеся на концах и плакированные изнутри платиной. Обрывки проводов на других концах, должно быть, соединяли трубки с исчезнувшей частью. Вероятно, эти существа не захотели оставлять слишком мощное оружие в руках дикарей.

И наконец, мы увидели книгу, написанную на пергаменте, толщиной примерно в пятьсот страниц, испещренных такими же знаками, что и металлические книги. Когда я посетовал, что вряд ли кто-либо сможет их разобрать, старый ссви заявил, что книга написана на их языке и он умеет ее читать.

После долгих колебаний ссви взял книгу и, держа ее, вероятно, даже вверх ногами, начал декламировать:

– Тилир, Тилир, Тилир! Тем, кто придет слишком поздно, привет! Мы надеялись до последнего