белом платье навсегда запечатлелся у меня в памяти, такая божественная словно ангел. И через несколько месяцев она подарила мне сына – Грея. Радости не было предела. Я был самым счастливым человеком на земле и думал, что достиг своего предела. Но и тут я ошибался, ведь через три года Аделина родила дочь, и так как она родилась с первыми лучами солнца, мы назвали ее Авророй.

– Это я – маленький ангелочек с золотыми кудрями обхватила меня за шею.

– Мой папа герой, и когда я вырасту, буду похож на него.

– Теперь ложитесь спать, а то проспите Рождество – я уложил их по кроватям и поцеловал в лобики.

Я вышел из комнаты и вернулся в столовую. За столом сидели Аделина, Лекс и Омелия, его супруга. Лекс стал крестным отцом нашим детям. И каждое Рождество мы собираемся в нашем доме за общим столом. Это Рождество не стало исключением. Дети обожают слушать истории о наших приключениях. Гости разошлись, пока Аделина убирала со стола, я пошел проверить детей. Рассказывая о своей жизни, я снова переживал эти события. Прошло уже столько времени, но ощущения еще живы, словно это было вчера. Иногда я скучаю по тому Тайлеру, беззаботному парнишке, который был свободный как ветер, делал, что хотел и когда хотел. Приключения, путешествия, опасности и куча всего. Но его уже нет, у него появилась семья, любимая жена, двое прекрасных малышей, и без них он уже не может представить себе жизни, он не может думать: «А если бы их не было».

– Они, наконец, уснули? – улыбнулась Аделина, когда я вошел в нашу спальню.

– Да, и теперь я могу уделить внимание своей жене – я лег на кровать и поцеловал ее. Поцеловал с таким желанием и такой страстью, на меня нахлынули воспоминание о наших жарких ночах.

– Тайлер, – мое имя из ее уст звучит так же сладко и так же волнительно – что с тобой?

– Разве я не могу просто так поцеловать тебя?

– Ты давно меня так не целовал.

– Милая, ты говоришь так, словно мы уже пожилая пара. Прошло всего семь лет. И я не чувствую себя как-то по-иному, и ты совершенно не изменилась. А мои чувства только растут к тебе.

– И мой живот тоже – рассмеялась Адель.

– Как ты себя чувствуешь?

– Уже гораздо лучше, но он так пинается.

– Значит, будет сын.

– Это еще ничего не значит. Девочки тоже дерутся. И вообще, Тайлер, пора остановиться. Я устала ходить беременной.

– Тебе это очень идет. Я люблю тебя.

– И я тебя.

Когда – то я задавался вопросом, что такое счастье. Тогда для меня ответом была только Аделина. Но сейчас, имея все это, я задаюсь вопросом, а не слишком ли это маленькая величина? Я не могу сказать, что я просто счастлив, я испытываю что-то, чему невозможно дать определение. Конечно, иногда мне не хватает приключений, подвигов и сумасшествия. Но к счастью, у Дэмира хватает врагов и преступности. Мы все также с Лексом отправляемся на задания, Аделине это само собой не нравится, но она знает, как для меня это важно.

Мы лежали в постели, за окном сыпал снег, наступало Рождество. Он стал моим любимым праздником, и в нашем доме принято встречать его большой и шумной компанией. Аделина уснула, прижавшись ко мне, а я поглаживал ее животик и оттуда мне отвечал наш малыш.

Нет. Это далеко не конец нашей истории…

Для подготовки обложки издания использована художественная работа автора: Алеся Резникова <[email protected]>

Примечания

1

Галью́н (нос корабля) – первоначально свес в носу парусного судна для установки носового украшения судна.

2

Бегучий такелаж – тросовая оснастка судна (тросы и цепи служащие для подъёма тяжестей и различных сигналов, подъёма, опускания и изменения направления отдельных частей рангоута относительно диаметральной плоскости судна, уборки и постановки парусов) закреплённая только одним концом. Второй свободный конец – ходовой, или лопарь, обычно проводят через один или несколько блоков, клотов, коушей или юферсов, образуя тали, а затем крепят в соответствующем месте.

3

Марс – площадка натопе составной мачты, прикрепленная к её салингу. На парусных судах служит для разноса стень-вант и местом для некоторых работ при постановке и уборке парусов. На марсах военных кораблей, как правило, устанавливалось ограждение (леер) и во время боя могли размещаться стрелки.