себе знаю, каково это – быть не таким, – вздохнул Джейми. – Я из семьи бардов – они зарабатывают на жизнь песнями, – но всегда хотел стать кузнецом. Чтобы быть не таким, нужна смелость. И без смелости Кубок Хаоса не выиграть. Поэтому я выбрал вас с Негодяем.

– Ты понял всё это из нашего досье?

Джейми засмеялся:

– Чтение вышло очень занимательным. Ты хоть ведёшь счёт, сколько раз с него падал?

Скандар застонал.

– Но ты всегда поднимаешься и снова на него садишься, – добавил Джейми уже без насмешки в голосе. – Поэтому я выбрал вас. – Он шлёпнул по Скандару рулеткой. – Твоя очередь!

* * *

Тем вечером из-за стука дождевых капель по крышам во всём Гнезде стоял металлический гул, как от бьющих по стальным барабанам ладоней. Каждый дом на дереве звенел в своём ритме, вливаясь в общий, хоть и весьма разлаженный оркестр. Но даже плохая погода не могла испортить Скандару настроение – ведь завтра будет Фестиваль Огня, и он впервые посетит Четырёхточие, и не просто так, а верхом на Негодяе. А самое главное, что он отправится туда в компании друзей. И пускай теперь, после отказа от куполов, каждую тренировку он панически боялся, что его раскроют, в четырёх металлических стенах их дома он неизменно чувствовал себя в безопасности. Лишь благодаря инциденту с шоколадным заварным кремом Скандар впервые осознал, что его страхи из-за элемента духа во многом подпитывались отношением к нему Митчелла. Отныне же атмосфера в доме заметно изменилась, став почти по-семейному тёплой и благожелательной.

– Покажи ещё раз, – попросила Бобби.

Скандар оторвался от рисунка и закатал рукав куртки. Повернув руку мутацией вверх, он сжал кулак, и Бобби заворожённо уставилась на его сокращающиеся мускулы, связки и светящиеся кости.

Сидящий в углу комнаты Митчелл прикрыл глаза, будто боясь, что мутация Скандара его ослепит.

Бобби закатила глаза:

– Ой, да перестань!

– Ну прости, что мне понадобится больше времени, чем какие-то жалкие пять минут, чтобы не только вроде как смириться со всей этой ситуацией, но и привыкнуть к виду мутации духовного мага, – огрызнулся тот и вернулся к своей книге.

– Что читаешь? – полюбопытствовал Скандар, благоразумно меняя тему.

– Ужасно интересную книгу о сёдлах для единорогов. Мне её мама прислала – она работает библиотекарем Совета. – В его голосе не слышалось страха, как при разговоре об отце, – только гордость.

– То есть ей может быть что-то известно о Книге Духа? – выпалил Скандар, не успев вовремя прикусить язык.

Митчелл поморщился и помотал головой:

– Она работает в водной библиотеке.

Бобби же из его слов зацепило кое-что другое:

– А когда мы получим сёдла?

– Не раньше, чем станем пискунами, – ответила Фло и ностальгически улыбнулась. – Папа обещал принести свои дизайны на церемонию в следующем году и засмущать меня до смерти.

– Что ж так долго-то! – застонала Бобби, ёрзая в кресле-мешке. – На моей пятой точке уже хоть облака рисуй – такая она синяя!

– Что это означает? – вежливо спросила Фло. – Это такое британское выражение? Слушай, Митчелл, правда же здорово быть в четвёрке с британцами? На Острове все друг друга знают, а так у нас есть шанс узнать столько всего нового.

– Ну, в этом смысле слушать Бобби не советую! – сдерживаясь от смеха, сказал Скандар. – Так, как говорит она, в Великобритании никто не говорит.

– С тобой неинтересно, – буркнула Бобби.

– Что ты рисуешь, Скар? – спросила Фло, поднимаясь и заглядывая ему через плечо.

Скандар почувствовал, как к щекам приливает кровь. Он нарисовал их четвёрку вместе с единорогами: Ночь с Негодяем взрывают дерево, пока Митчелл и Скандар прячутся в укрытии; Бобби расчёсывает гриву Ярости – её единорог уделял большое значение своему внешнему виду; а Фло стоит рядом с Клинком, прижав ладонь к его шее, и улыбается серебряному единорогу.

Фло вдруг расплакалась, и Скандар торопливо отложил альбом:

– Я плохо тебя нарисовал? Это для моей сестры, я собирался отправить рисунок с письмом, но если ты не хочешь…

– Нет, Скар, это… это очень красиво, – всхлипнула Фло. – Я мечтаю, чтобы у нас с Клинком было именно так, как ты нарисовал, но мы не такие, как вы. Я смотрю на вас – и вы все будто созданы друг для друга. Митчелл, Ночь греет тебя, когда ты спишь в её стойле – она светится, как угольки, я сама видела! – Она повернулась к Бобби. – И Ярость, может, и капризная принцесса, но она понимает, как ты любишь побеждать, и всегда старается ради тебя изо всех сил. И ты, Скар… – Фло тяжело вздохнула. – Ты сам сказал, что уже можешь распознать эмоции Негодяя! Редко какой слепыш на это способен! Вы все идеальные партнёры друг для друга и чувствуете любовь своих единорогов через связь. А я Клинку даже не нравлюсь, с самого начала не нравилась. Он не понимает, почему я его боюсь.

Бобби встала и неожиданно для всех обняла Фло:

– Всё наладится. Я тебе помогу, хорошо?

Фло вытерла щёки:

– Но я не могу…

– Не сдавайся! – сурово одёрнула её Бобби. – Потому что иначе тебе придётся иметь дело со мной, и поверь мне, Флоренс: если меня разозлить, я буду страшнее даже серебряного единорога.

– Я в этом не сомневаюсь, – шепнул Митчелл Скандару.

Скандар приглушённо хихикнул, хотя ему в голову и закралась мысль, что Бобби ещё никогда не казалась ему настолько нестрашной, чем в этот момент.

Снаружи что-то громыхнуло.

Скандар метнулся к выходу и, распахнув дверь, вместе с Бобби выскочил на площадку. Вдалеке над Зеркальными утёсами поднимался зелёный дым.

– Ещё одна сигнальная ракета?! – ахнула Фло, когда они с Митчеллом нагнали их у перил, и в ужасе прикрыла рот ладонью.

– Цвет земного мага, – с печалью в голосе тихо произнёс Митчелл.

Новый взрыв сотряс Гнездо, и к небу повалил жёлтый дым.

После следующего взрыва к жёлтому и зелёному столбам примешался красный, и Зеркальные утёсы стали похожи на жаркий костёр.

Скандар понимал, что должен сочувствовать родным и друзьям погибших стражей, но не мог прогнать из головы образ испуганного лица Кенны.

Другие наездники тоже выбежали из домов и теперь толпились на мостиках, указывая пальцами в направлении павших стражей. Голоса британцев – от слепышей до хищников – звучали особенно громко.

– Это точно над Зеркальными утёсами!

– Ткач пытается прорваться в Великобританию!

– Три вспышки!

– Одна за другой!

– Ткач наверняка уже покинул Остров!

– Нужно что-то делать!

– Из Четырёхточия что-нибудь просигналили?

Несколько томительных минут спустя землю внизу осветили факелы, и по армированным стволам деревьев вокруг заметались оранжевые блики. Инструкторы на своих единорогах проскакали по лесу Гнезда, прокричав: