королевой вечера. гремела музыка. Игорь сидел за столиком с блондинкой, той самой, с которой так ласково беседовал в море… О чем тут можно было говорить?

Она вернулась в свой номер, но до утра не могла уснуть и, едва рассвело, пошла на море. Устроилась на деревянном лежаке, перетащив его почти к линии прибоя. А когда рядом остановилась Оксана и стала говорить, что она старалась ради их дружбы, перешла на другой конец пляжа.

Это не дружба, это просто чужой мир, он ей не нужен и не интересен. Пусть делают все, что хотят, а она будет работать в библиотеке, штопать вечерами свои трусы и лифчики и жить так, как может. Но — сама. Копченые угри, ананасы и маленькие бананы, конечно, хорошо, но это чужое. Прощать за это подлость и предательство — глупо. Значит, нужно забыть. Потому что слишком дорого стоят на самом деле все эти вроде бы бесплатные удовольствия.

В международном аэропорту Антальи Таня все же разменяла вторую сотню долларов, купила восточные сладости, вроде рахат-лукума, пастилы, и три бутылки настоящего джина «Гордоне» — матери, тете Полине и Валентине Васильевне в подарок. Ну а что еще можно было купить? Разве что ручную мельницу с набором разных перцев горошком, понравилась сразу, как приехали, продавалась в киоске у дискотеки, но купила перед самым отъездом в аэропорт. Матери в подарок. Да и сама будет молоть перец и вспоминать…

Его — не хотелось, но что поделаешь.

Самолет коснулся шасси бетонки аэропорта, Оксана с облегчением вздохнула, сбросила ремень безопасности. В салоне послышались аплодисменты, пассажиры благодарили летчиков и Бога за то, что долетели.

— Танюш, Бахов нас будет встречать, не нужно кочевряжиться перед ним, ладно? Слушай, да у нас с тобой все впереди! Устроим такой праздник, закачаешься! А потом я что-нибудь придумаю, найду тебе классного мужика. Клин клином вышибается, так ведь говорят?

Таня промолчала, взяла свои сумки и пошла к выходу. Оксана поздно спохватилась, да и сумок у нее было больше. Пока достала все из багажных отсеков, между ней и Таней уже было человек двадцать.

— Пропустите, у меня срочное дело! — сказала Оксана, пытаясь протиснуться между людьми, но они стояли плотно, да и вещей у всех было немало.

— У каждого такое же срочное дело, — неосторожно сказала полная женщина с химией на голове.

— А ты заткнись, овца откормленная! — заорала Оксана. — Не то скажу телохранителям — с грязью тебя смешают!

— Ах, ты, сучка бандитская! — крикнула женщина. — Да я тебя сама скручу и в отделение доставлю за оскорбление личности!

Остальные пассажира молчали, но еще теснее сгрудились в проходе, не давая Оксане ни малейшего шанса догнать подругу. Пришлось ей скрипеть зубами и ждать.

Самолет подрулил прямо к «рукаву» здания аэропорта, и Таня в числе самых нетерпеливых москвичей покинула воздушный лайнер. Прошла «зеленым» коридором, поскольку ничего запрещенного не везла. Прямо за постом таможни нетерпеливо прохаживался Бахов в сопровождении Миши. Несмотря на то что самолет приземлился вовремя, он уже устал ждать. Заметив Таню, Бахов шагнул к ней, намереваясь обнять и поцеловать девушку, а Миша хотел взять ее большую сумку.

— Здравствуйте, Иннокентий Петрович, — сказала Таня. — Спасибо вам за путевку, надеюсь, верну потраченные деньги. — И прошла мимо.

— Танюша, Танюша… — изумленно пророкотал Бахов и замер с раскинутыми в стороны руками.

Пассажиры с чемоданами и сумками (в «Ил-86» багаж можно брать с собой) шарахались в стороны от него, опасаясь, что Бахов начнет обнимать всех подряд.

— Догнать? — спросил Миша.

— Да нет… — Бахов наконец-то опустил руки. — Подождем супругу, пускай объяснит, что у них там приключилось.

Оксана не отдала Мише сумки, а просто бросила их на пол, чмокнула мужа в щеку.

— Кеша, почему ты не смог приехать? Это самая кошмарная поездка, сплошные мучения!

— Но ты же сама хотела, дорогая, поехать с подругой! — возмутился Бахов. — А что с Таней? Почему она проскочила мимо, как будто…

— Да я ж тебе говорила! Курортный роман! Несчастная любовь у нее, видите ли! Дура, не слушала меня, а потом же во всем и обвинила! Если бы ты приехал, может быть, помог бы. Теперь и не смотрит на меня, ты только представь, а? Это — за все хорошее, что я для нее сделала! Я виновата, что у него оказалась куча других телок!

— А ты сама? — спросил Бахов, внимательно глядя ей в глаза.

— Да просто ужас! Думала, будем вместе отдыхать, загорать, купаться, никаких мужиков, и оказалась совсем одна. У меня-то — никаких, но и подруги тоже нет! Она с этим придурком прямо-таки не расставалась.

— А кто он?

— Какой-то бизнесмен, на Тверской живет.

Бахов начал догадываться, в чем дело. Если на Тверской, наверное, крутой парень, не сравнить с Валерием, за которого Оксана сватала подругу. Такие женихи… нам не нужны. И значит, дорогая супруга на мужиков не смотрела, а думала, как разлучить эту парочку, и, наверное, продумала.

— Пошли в машину, по дороге все растолкуешь, — со вздохом облегчения сказал он.

Оксана взяла Бахова под руку, Миша подхватил сумки и они пошли к выходу из здания аэропорта.

— Ну а вообще-то понравилось? — спросил Бахов.

— Хороший отель, пляж, правда, не то что на Канарах, но море чистое, теплое, а жара!.. Если б не этот придурок, я бы и бы в Италию не поехала, в Турции лучше, только нужно жить не в отеле, а в квартире, но — с питанием и отеле. Ты бы видел, как там кормят! В пяти звездах такого не было, точно тебе говорю. Почему ты не смог приехать, Кеша?

— Дела, дорогая. Ты знаешь, что у нас хотят отнять Верхнезеленку? А это больше миллиона чистой прибыли и год.

— Отнять или купить?

— Купить, но кто же продает дойную корову?

— Наверное, дадут немало, так продай, и хрен с ней, с этой Верхнезеленкой. Но какой же наглый этот парень! Прет как танк. А Танька, дура, и уши развесила, представляешь?

Бахов представлял. Ему интересно было другое, что сотворила Оксана, чтобы разлучить их? И как она будет нести себя, лишившись подруги?

«БМВ» скоро домчал своих пассажиров до Кутузовского проспекта. Бахов позвонил, дверь открыла Людмила.

— Отлично выглядишь, Оксана! — пропела она с фальшивой улыбкой. — Так загорела! А я праздничный стад накрыла. Иннокентий Петрович ждал тебя, переживал.

— Ты тоже отлично выглядишь. — сказала Оксана. — Все, вали домой, завтра придешь.

Улыбка медленно сошла с лица Людмилы.

— Иннокентий Петрович… — начала она.

— Иди, Люда, завтра как обычно. Иди, — сказал Бахов.

Он уже начал сожалеть о том, что жена лишилась