Вечером она в очередной раз попыталась дозвониться Виктору. Абонент находился вне зоны действия сети.

Это могло означать только одно: с Виктором что-то случилось. Лера ни на минуту не допускала мысли, что он обманул. А все остальные ничего не понимали просто потому, что не знали Витю. Хорошо еще, что никто не знал про деньги. Вот была бы почва для обсуждения.

Юля была слишком занята своими переживаниями, чтобы глубоко вникать в чужие. Леру было, безусловно, жаль, но она, как муха в сиропе, завязла в своей так называемой любви и на голос разума не реагировала. Голосом разума Юля в данном контексте считала себя. Но в данный момент у нее была более важная задача – удержать собственного супруга, а чужой, уже смывшийся с горизонта жених ничего в картине мира изменить не мог. Тем более что Лерочка не требовала утешения, а наивно продолжала ждать своего суженого. То, что таких суженых по просторам вселенной бродит несметное количество, Юля не сомневалась. Свято место пусто не бывает: один ушел, другой придет. Дело времени. А вот муж, у которого завелась пассия, – это проблема посерьезнее.

Несмотря на все усилия и второй медовый месяц, устроенный ею Роману, все было не так. Отчуждение между ними росло, как сугроб в сильную метель, все больше и больше отдаляя друг от друга. Юля исступленно пыталась понравиться, отдавая себе в этом отчет, презирая себя за это же и тихо сходя с ума от безрезультатности затеи.

Валентинов день, равно как и двадцать третье февраля, Роман провел «на работе» с отключенным мобильным.

Как же хотелось хлопнуть дверью и гордо уйти! Останавливало лишь одно: подозрение, что супруг такому повороту обрадуется. Не говоря уже о неизвестной сопернице.

Незадолго до Восьмого марта Юля вытащила ночью телефон мужа и, содрогаясь от нервного волнения, закрылась в ванной. Она была абсолютно согласна с истиной «меньше знаешь – крепче спишь», а также с вариантами сего мудрого изречения из серии «не ищи, а то найдешь» и «многие знания – многие печали». Сама много раз поучала окружающих. Но, удивительное дело, когда коснулось ее, Юля вдруг поняла, что спокойно сможет жить, лишь выяснив все до мельчайших деталей. Обычный женский мазохизм, проистекающий из неудовлетворенного любопытства и обиды.

– Я не могу бороться с ветряными мельницами, даже не зная, где они находятся. Сначала найду, потом спалю, – оправдывалась она, вздрагивая от толчков адреналина, который, казалось, носился по венам вместо крови. – А потом уже подумаю, что делать с пепелищем.

Как обнаружить соперницу? По эсэмэскам. Перечень звонков в трубке от всяких Николаев Парамоновичей, Тимофеев и Моисеев ни о чем вам не скажут. Глупо обзванивать всех. А вот среди sms-сообщений запросто может затесаться нечто интересное, что позволит вычислить, под каким номером скрывается не шофер, не деловой партнер, а какая-нибудь наглая брюнетка, уже вцепившаяся мертвой хваткой в чужого мужа.

Прокол обнаружился сразу. Больше всего звонков поступило от некоего Олега. От него же была последняя смска: «Приезжай. Надо срочно поговорить. Целую».

Без последнего «целую» она выглядела бы вполне безобидно. Юлины щеки полыхнули, уши заложило, а в горле пересохло. Неправда, что в экстремальных ситуациях мозг мобилизуется. Да, вполне возможно, что скрытые физиологические данные, сэкономленные именно на случай форс-мажора, неожиданно проявляются, и человек перепрыгивает через высоченные препятствия, обгоняет медведя или проплывает не один километр, пытаясь себя спасти. Но мозг в таких случаях, скорее всего, отключается, как вскипевший чайник, иначе он не пустил бы не умеющего плавать хозяина в воду, не загнал на двухметровый забор или не стал бы устраивать состязания по бегу с хищником. Сейчас, когда совместная жизнь с Романом была вопросом жизни или смерти, разум щелкнул и погас, как перегоревшая лампочка.

Когда Ромины подчиненные совершали какую-нибудь глупость, он называл это «ум самоликвидировался».

Едва только Юля обнаружила однозначное подтверждение своих подозрений, как у нее началось нечто напоминающее процесс «самоликвидации ума». Сначала она решила утопиться в ванне и даже начала набирать воду, упиваясь своим горем и представляя, как будет раскаиваться утром безутешный супруг. На стадии обдумывания, в чем топиться: в кружевной сорочке или голой, она вдруг вполне осмысленно зацепилась взглядом за отражение в зеркале и резко передумала. Во-первых, безутешного мужа было кому утешить. Во-вторых, еще неизвестно, как выглядят утопленницы. Вполне вероятно, что она разбухнет, как сушка, забытая в чае, и тогда уже будет неважно – есть сорочка или нет, и красиво ли распущены волосы. Кстати, мокрые волосы, если не озаботиться их расположением, слипнутся в банальный хвост и довершат убожество картины.

Тогда обманутая жена, будучи в состоянии, мало похожем на адекватное, выключила воду, решив не радовать ближних быстрой кончиной и возможностью поесть на поминках, и набрала номер «Олега».

Звонок ночью, спросонья, да еще с номера любимого – девица сразу расколется и до того, как придет в себя, успеет дать массу полезной информации. Чем ей может быть полезна информация и какая вообще информация нужна, Юля не представляла. Зато тряслась от азарта и желания скорейшей мести. Как мстить, она тоже представляла плохо, но разве проблема для оскорбленной и униженной женщины придумать нечто из ряда вон выходящее, чтобы общественность содрогнулась, а сопля из Бобруйска сто раз пожалела, что связалась не с тем мужиком?!

По-видимому, «сопля» не спала, так как ответила сразу.

Жизнь непредсказуема, как ночное шоссе без освещения. Что ни делай, чего ни жди, а будет все равно сюрприз. Хоть стой в ожидании рассвета, хоть несись во весь опор – судьба сама решит, что выделить для каждого водителя: груженый самосвал или пустой автобан.

– Алло, дорогой! Я жду твоего звонка круглые сутки!..

От неожиданности и липкого, замораживающего ужаса Юля нажала кнопку отбоя. В голове застучал мягкий ватный молот, стены поплыли, а тело начало косо оседать на пол. Кафельная плитка вдруг вывернулась из-под ног и крепко треснула по виску, впечатав мраморный выпуклый узор.

«Это я ее выбирала», – тупо, но с оттенком гордости за себя, хозяюшку, подумала Юля.

Ванна тоже встала на дыбы, да так и осталась стоять. Только мыло отчего-то не падало, намертво прилипнув к бортику.

Удар немного привел Юлю в себя, но сознание возвращалось поступательно. Через мгновение девушка сообразила, что это не плитка взбунтовалась, а она сама упала, ударившись головой об пол.

– Класс! Какие мы, однако, впечатлительные. – Юля села и потерла место удара. – А черепушка крепкая. Нас, лимитчиц, даже испанским кафелем не прибьешь!

Голос из телефона продолжал звучать в ушах, и избавиться от него не было никакой возможности. Она ожидала чего угодно, но только не этого!

Утром Лера безрезультатно попыталась дозвониться до Юли. Телефон выдавал лишь длинные гудки. Ей стало стыдно: собственные проблемы затмили все и вся, а между тем у Юли происходило неизвестно что, и ей наверняка была нужна поддержка.