визитную карточку воспринимают сверкающую великолепием самаркандскую площадь Регистан и рядом с ней – усыпальницу великого полководца Тимура – Гур-Эмир с ее идеальными пропорциями, замысловатыми узорами на строгих стенах, огромным бирюзовым куполом и подпирающими небо изящными минаретами. Но в принципе абсолютно все самаркандские архитектурно-художественные памятники – все как один – удивительно красивые и поражают взор необычностью и пластичностью своих форм. При этом некоторые из них являются мазарами.

Усыпальница Тимура (Тамерлана)

Необычайная и неповторимая архитектурно-художественная красота Самарканда славится издавна. Даже самые требовательные знатоки и эстеты считали своим долгом выразить восхищение визуальным совершенством, средовым обаянием Самарканда. Так, 126 лет назад, в 1893 г., когда знаменитый французский писатель Жюль Верн (1828–1905) написал роман «Клодиус Бомбарнак», в нем он особое место отвел описанию Самарканда, в том числе его площади Регистан, особо отметил, что в этом городе тогда было 17 медресе и 85 мечетей. Великий французский писатель счел своим долгом выразить восторг от красоты и своеобразия Самарканда.

В окрестностях Самарканда, в Самаркандской области также сохранились ценные исторические и архитектурно-художественные памятники, особо почитаемые мусульманами места. Среди них мавзолей Арабата (Х в.) и Ак-Мечеть (XII в.) в кишлаке Тем, архитектурный комплекс XV–XVIII вв. в поселке Дахбед, недалеко от канала Дарком – следы любимой загородной резиденции Тимура – Давлат-Абад (XIV в.), в селении Хартанг – мемориальный комплекс Имама аль-Бухари (1998) и некоторые другие.

Мавзолей Арабата в 1965 г.

Мавзолей Арабата сегодня

В Самарканде немало музеев, одни из них созданы в архитектурно-художественных комплексах, другие находятся в специально отведенных для них зданиях. В комплексе площади Регистан в медресе Улугбека есть Музей Регистана. Рядом с обсерваторией Улугбека есть музей, посвященный Тимуру, Улугбеку, науке астрономии. В заповеднике-городище Афрасиаб есть музей основания Самарканда (ул. Ташкентская, 7). Есть областной краеведческий музей (ул. Джами, 51), Государственный музей истории и культуры Узбекистана (ул. М. Улугбека, 148), мемориальный дом-музей Садридина Айни (ул. Регистанская, 7б), музей виноделия при винкомбинате им. М.А. Ховренко (ул. Махмуда Кашгари, 58); первый в Средней Азии цех по производству вина был создан в 1868 г., на его базе был создан завод, (при музее есть дегустационный зал), другие музеи, есть Русский культурный центр (ул. Абдурахмана Джами). В местной школе № 22 есть музей, посвященный первому президенту Республики Узбекистан И.А. Каримову, который учился в этой школе в 1950–1955 гг. (ул. Ташкентская).

Ислам Абдуганиевич Каримов (1938–2016) родился, провел детство и юность в Самарканде, в молодости увлекся партийной работой, со временем стал видным государственным деятелем. С 1960 г. И.А. Каримов был на инженерно-технической и государственной работе. С 1983 г. был министром финансов, с 1986 г. – заместителем председателя Совета министров Узбекской ССР и председателем узбекского Госплана. В конце 1986 г. он стал первым секретарем Кашкадарьинского областного комитета, а в 1989—1991 гг. – первым секретарем Центрального комитета Коммунистической партии Узбекской ССР, 1990–1882 гг. – главой правительства Узбекистана, в 1990–1991 гг. – президентом Узбекской ССР, в 1991–2016 гг. – президентом государства Узбекистан.

К событиям в Самарканде оказались причастны как минимум 3 творчески одаренных неординарных русских человека – В.В. Верещагин и В.Г. Шухов. А М.А. Спиридонова фактически одна провела кредитование всей земельной реформы в Узбекистане.

Василий Васильевич Верещагин (1842–1904), сын помещика, учился в Петербургском морском кадетском корпусе и в Академии художеств. В 1867 г. молодой офицер (ему 25 лет) В.В. Верещагин отправился в Туркестан, чтобы узнать, что такое настоящая война, истинная восточная война.

В.В. Верещагин

Он участвовал в боевых действиях как солдат и фиксировал события на бумаге и холсте. В 1868 г. он в составе русского гарнизона численностью около 600 человек оборонял Самаркандскую крепость от войск бухарского и самаркандского эмиров (6,5 тыс. чел.) и получил за храбрость и мужество Георгиевский крест. По мотивам боевого пребывания в Средней Азии В.В. Верещагин создал свою знаменитую «Туркестанскую серию» картин, которая принесла ему славу лучшего к началу ХХ в.

Владимир Григорьевич Шухов (1853–1939), гениальный инженер, ученый, изобретатель с мировой славой, литератор, выпускник (1876) Императорского московского технического училища буквально способствовал спасению историко-архитектурного сокровища Самарканда – комплекса легендарного медресе Улугбека. Когда начал заваливаться набок северо-восточный минарет медресе Улугбека, именно В.Г. Шухов спас его, придумав оригинальное конструктивное решение его укрепления, сохранения, выпрямления (см. 5.3.1). В 1922 г. Шухов разработал уникальный вариант выпрямления и спасения минарета, но реализовать его предложение удалось только в 1932 г. (см. 5.3.1 и текст далее).

В 1923–1926 гг. в Самарканде как в ссылке вынужденно жила знаменитая террористка Мария Александровна Спиридонова (1884–1941 гг., ей тогда было 39–42 года; см. 5.1.1.2).

Узбекские города в советский период были местом ссылки неугодных власти людей, в том числе идеалистов, стремившихся достичь недостижимого – справедливости и гармонии на земле, в России. Среди них была террористка М.А. Спиридонова, которая пребывала в ссылке в Самарканде, затем ее перевели в ссылку в Ташкент, где она пребывала в 1926–1929 гг. (почти 6,5 лет она провела в ссылке в Узбекистане). Ее в возрасте 39 лет привезли в ссылку в Самарканд в составе группы политических заключенных – сторонников и членов организации эсеров. Среди них был Илья Андреевич Майоров, за которого она в Самарканде вышла замуж. Он был моложе ее, недурен собой, осознавал, что она знаменитая террористка – «возлюбленная террора», символ борьбы за народную свободу, ее называли «эсеровской богородицей». Но он нуждался в бытовом уходе, ленился работать и что-либо делать. В Самарканде они жили коммуной, в которую входили: сама М.А. Спиридонова, ее муж И.А. Майоров, ее свекор (отец мужа), подросток Лева – сын Майорова и их 3 соратницы-эсерки. В ссылке в Самарканде, кто мог, работал. Спиридонова работала в банке, совместительствовала в двух отделах, систематически уходила с работы в 3 часа ночи. Она одна провела кредитование всей земельной реформы в Узбекистане при тайном и почти явном саботаже всего банка. Выполняя колоссальный объем работ, она получала маленькую зарплату, но другие ссыльные зарабатывали меньше нее или не имели работы вообще. Самарканд был городом теплым и хлебным, жизнь в нем была дешевой, так что жизнь в этом городе была лучше, чем в поселениях европейской части России. Спиридонова организовала почти открытую кассу взаимопомощи для содержания безработных ссыльных без различия фракций. Она свела до минимума траты своей семьи и посылала в Россию посылки своим ссыльным товарищам, вынужденно пребывавшим в разных населенных пунктах страны. Другие ссыльные в этих делах не участвовали, муж ее даже осуждал за это (ведь без посылок они могли бы лучше питаться), он даже прятал от нее свои случайные дополнительные заработки. Спиридонова считала, что все они были плохо одеты и обуты, недостаточно хорошо питались, но были сыты, хотя и без излишков (только по праздникам почти вдоволь ели белый хлеб и молоко). При этом все ссыльные старались в Самарканде помогать и поддерживать друг друга. Так прошли 3 года, затем по настоянию органов их семью-коммуну перевели в Ташкент, где они прожили немногим более 3 лет, жили практически так же, как в Самарканде. Затем левым эсерам удалось добиться ее возвращения из ссылки и обеспечить ее лечение в течение года в туберкулезном санатории в Ялте, а затем она