– Всем бросить оружие! Стоять! Гарантирую гуманное обращение!

И в этот момент мироздание треснуло во второй раз.

Из прорехи, выплюнувшей террористов, выпал… Выпало… То, что появилось передо мной и моими людьми, могло быть только плодом кошмара обкурившегося наркомана или пьяного писателя-фантаста. Многорукий зверь торжествующе вопил и размахивал холодным оружием.

Я принял его за члена бандгруппы и повторил:

– Бросить оружие! Стоять!

Когда я произносил первое «б», я верил, так и будет, но в мягком звуке «ть» этой уверенности уже не было.

Появившийся зверь казался частью другого, чужого мира. Он выглядел не просто чужим. Он оказался невыносимо, запредельно чужим! Чужим, словно пазл с фрагментом изображения танка, случайно попавший в коробку с фрагментами картинки, на которой плясали плюшевые мишки Тэдди и куклы Мальвины. Зверь заревел и взмахнул шипастой булавой…

От первого удара бронетранспортер опрокинулся на бок и покатился вверх по склону… От второго удара затрещала искрами малая радарная станция…

– Огонь!

На груди зверя пересеклись очереди, но тот только еще сильнее заорал. Живуча оказалась гадина, а может, была бронирована не хуже бронетранспортера. Незваный гость встряхнулся, в лапах сами собой возникли мечи, и тварь прыгнула в самую гущу людей, словно взбесившаяся сенокосилка. В несколько секунд зверь выкосил половину десантников, и я с ужасом понял, что эту машину смерти автоматами не остановить. Гадина торжествующе орала, вверх взлетели куски тел в хаки, и даже маленький командирский джип от удара дубиной сплющился, словно банка из-под пива, и отлетел в сторону.

Издалека ударил крупнокалиберный пулемет. Вот тот зверя побеспокоил. Он обернулся, мгновенно сообразив, откуда исходит опасность, выхватил из воздуха лук и двумя стрелами уложил пулеметчиков.

А вот танка он не предусмотрел. Не встречался он, видимо, до этой минуты с танками. Танкисты решили посмотреть поближе, что там такое происходит, что за суматоха, и подкатили к куче-мале.

Первый выстрел отбросил зверя в сторону и заставил ошеломленно ощупывать шкуру. Второй снаряд демон попытался перехватить, как в фильмах добрый воин перехватывает летящую в него стрелу, но не преуспел. Приняв танк за равное себе по силам чудовище, он попытался достать танкистов стрелами, но броня, выдерживающая попадание снаряда, выдержала и стрелу. Третий пушечный выстрел наконец раскроил чудовищу череп, примирив с тем, что нашлись в этом незнакомом мире существа посильнее его…

За всей этой суматохой никто не заметил, что настоящие враги куда-то исчезли…

Чудовище – это чудовище. А террористы – это террористы.

Скажем так – это две большие разницы. Даже очень большие. Даже на первый взгляд. Чудовище – вот оно. Лежит, не дергается. То, что осталось от него после удачного попадания снаряда таковой пушки, лежало спокойно и позволяло себя фотографировать, обмерять и обвешивать. Очень покладистая оказалась туша. А вот бандиты такой покладистостью не обладали.

Они просто исчезли. Исчезли, и все тут. Как? Куда? Почему? Ответов на эти простые, по существу, вопросы не имелось. Точнее, они были, но исключительно мимические – поднятые брови и вздернутые плечи. Этим мимическим балетом занимались все – кинологи, следователи и даже гражданские служащие авиаразведки. Враги исчезли, словно испарились, но даже военные метеорологи не могли ответить, куда они испарились и где теперь конденсируются, чтобы начать противоправную деятельность…

* * *

У командования оставалась надежда только на меня и моих людей. Полковник Редисоно прямо так и заявил. Я ответил по уставу и добавил от себя, что мы на службе стране уже много всякого повидали и не прочь повидать что-нибудь еще…

– Сколько их осталось?

Я вытянулся перед полковником.

– Человек пять… Не больше… Только поэтому они и ушли.

Сеньор Редисоно прикинул, что к чему, и приказал:

– Дело становится слишком серьезным. Готовьте роту. Я лично возглавлю операцию!

Портал, из которого вынырнули террористы, оставался на месте. По нему время от времени медленно проплывали серебристые искры, и казалось, что каким-то чудом подвешенная в воздухе вода скрывает в себе мелких блестящих рыбок.

– Оружие? Снаряжение?

– По максимуму. Кто знает, что там за всем этим прячется… Может быть, там засада?

Я подумал, что полковник слишком уж осторожничает. Засада – уже чересчур. Это какого ума нужно быть человеком, чтобы втроем-вчетвером устраивать засаду на роту спецназа? Мысль мелькнула, но я ее не высказал, промолчал. Во-первых, начальству виднее, а во-вторых, даже если там нет никакой засады, то вполне может статься, что найдем мы там еще одного такого вот зверя. Одного такого для роты вполне может хватить, ну, если, конечно, врасплох застанет… Кто знает, сколько таких вот чудовищ обретается в тех местах? Может быть, они там стадами бродят?

– О готовности доложить через десять минут… Время пошло.

Полковник остановился шагах в десяти от портала.

Ему явно было немного не по себе, но он точно знал, что должен делать то, к чему его призывала присяга. Террористы где-то там. Значит, и ему там найдется место.

Явно ломая страх в себе, сеньор Редисоно приблизился к этой странной субстанции. Я шел следом в двух шагах. От феномена веяло ощутимой прохладой и словно бы потрескивали легкие электрические разряды… Это все одновременно походило и на воду, и на воздух, и на лед…

– Единство и борьба противоположностей… – пробормотал полковник чуть слышно, очевидно испытывая те же чувства. – Не служба, а сплошная философия…

За спиной послышались команды. Сержанты строили бойцов, а те, не скрывая любопытства, разглядывали портал.

– Бойцы! Десантники!

Полковник прошелся вдоль строя, ловя взгляды.

– На нашего Президента совершено злодейское покушение! Бандиты просчитались, и Президент остался жив! Чтобы сбежать от справедливого возмездия, террористы использовали это странное транспортное средство.

Он качнул головой, показывая на застывший за нашей спиной сгусток то ли воды, то ли воздуха…

– Чтобы догнать, их мы поступим так же. За мной! Загоним этих тварей! Мы – десант! Мы – гвардия!

Не давая себе остыть и испугаться, полковник повернулся через правое плечо и шагнул внутрь…

* * *

Так-так… Ну, раз я теперь тут не главный, пойду-ка я к инсургентам.

* * *

…От портала мы отбежали шагов на пятьдесят. Выход у нас оставался только один и настолько очевидный, что его даже не обсуждали.

Возможности отбиться мы не имели. Патронов практически не осталось – так, кот наплакал – и, чтобы спасти остальных, кто-то должен будет остаться и принять бой. Собственно говоря, даже не о спасении тут шла речь. Как и в ситуации нашего отхода, после неудачного первого покушения говорить имело смысл только о том, чтобы ненамного увеличить для остальных шанс скрыться от президентских ищеек. Не простят нам такого, что мы сделали… Зорбич, похоже, понимал это не хуже других, как и то, что со своей ногой ему далеко не уйти.