Однако это не помогло. До 2003 года правительство ЮАР по принципиальным соображениям отказывалось развертывать надлежащие антиретровирусные лечебные программы, и даже после этого процесс шел вяло. Это безумие было преодолено только после массовых выступлений общественных организаций, таких как Кампания за лечебные действия (Treatment Action Campaign), но даже после того как правительство проголосовало за выдачу лекарств, сопротивление продолжалось. В середине 2005 года по крайней мере 85 ВИЧ-положительных граждан, которые нуждались в лекарствах, по-прежнему отказывались их принимать. Это около миллиона человек.

Это сопротивление, конечно, гораздо глубже, чем действия одного человека; оно в значительной степени исходило от Манто Тшабалалы-Мсиманг, министра здравоохранения в правительстве Мбеки. Ярая противница лекарств от ВИЧ, она с удовольствием рассказывала по телевидению об их опасности, отрицала их пользу и раздражалась, когда ее спрашивали, сколько пациентов получает эффективное лечение. В 2005 году она заявила, что ее не заставят стремиться к цели обеспечить три миллиона людей антиретровирусными препаратами, что люди игнорируют важность питания и что она будет продолжать предупреждать больных о побочных эффектах этих препаратов, говоря: «Мы твердо стоим на своих позициях. Мы то, что мы едим».

Эта фраза что-то кажется знакомой. Тшабалала-Мсиманг также похвалила работу Матиаса Рата и отказалась провести расследование его деятельности. Что особенно забавно, она горячо защищает тот вид нутриционизма, который так хорошо знаком нам по глянцевым журналам.

Средства, которые она пропагандирует для защиты от СПИДа, — свекла, чеснок, лимоны и африканский картофель. Типичная цитата из речи министра здравоохранения в стране, где 800 человек ежедневно умирают от СПИДа, звучит так: «Сырой чеснок и цедра лимона не только делают красивыми ваше лицо, кожу, но также защищают вас от болезней». Стенд ЮАР на Всемирной конференции по СПИДу в Торонто был охарактеризован делегатами как «овощной ларек»: на нем были представлены те самые свекла, чеснок, африканский картофель и разные другие овощи. Несколько коробочек с антиретровирусными препаратами были добавлены позже, но, как сообщалось, они были в последний момент одолжены у других делегаций.

Альтернативная медицина утверждает, что ее методы и идеи не были исследованы в достаточной мере. Как вы теперь знаете, это часто не соответствует действительности, и в случае с любимыми овощами министра здравоохранения ЮАР исследования проводились и показали результаты, далекие от многообещающих. В своем интервью телекомпании SABC Тшабалала-Мсиманг давала ответы в духе обсуждения альтернативной медицины на какой-нибудь светской вечеринке в северном Лондоне.

Сначала ее спросили о работе, сделанной в Университете Стелленбоша, которая показала, что ее любимый овощ, африканский картофель, может быть опасен для людей, получающих антиретровирусную терапию. Одно из исследований о роли картофеля при ВИЧ-инфекции даже пришлось закончить досрочно, поскольку у пациентов, которые получали экстракт этого растения, серьезно подавлялась функция костного мозга и наблюдалось снижение клеток CD4 — что является плохим признаком — через восемь недель. Более того, когда экстракт из того же самого растения давали кошкам, зараженным кошачьим вирусом иммунодефицита, полноценный кошачий СПИД развивался у них быстрее, чем у контрольных особей, не получавших лечения. Поэтому африканский картофель выглядит как-то неубедительно.

Тшабалала-Мсиманг не согласна: исследователи должны вернуться назад и провести испытания «должным образом». Почему? Потому что у ВИЧ-инфицированных людей, которые ели африканский картофель, наблюдалось улучшение и они сами об этом сказали. Если человек говорит, что он или она чувствует себя лучше, разве это можно подвергать сомнению только потому, что это не доказано научно? «Если человек говорит, что он или она чувствует себя лучше, то я должна говорить: “Нет, я так не думаю, я должна пойти и провести исследования”?» А когда ее спросили, должно ли быть научное обоснование этим взглядам, она парировала: «Чье научное обоснование?»

Здесь, возможно, и есть ключ, если не оправдание. Это континент, который нещадно эксплуатировался развитыми странами, сначала метрополиями, затем глобализированным капиталом. Теории заговора по поводу СПИДа и западной медицины в этом контексте не выглядят такими уж абсурдными. Фармацевтические компании действительно проводили в Африке испытания лекарств, которые были бы невозможны ни в одной развитой стране. Многим кажется подозрительным, что чернокожие африканцы, по-видимому, являются основными жертвами СПИДа, и они указывают на программы биологической войны, которые были запущены правительствами апартеида. Существуют подозрения, что научная дискуссия о ВИЧ и СПИДе может быть средством, троянским конем, для политической и экономической экспансии Запада, тогда как вся проблема состоит просто в бедности.

Это новые страны, для которых независимость и самоуправление являются недавними достижениями, которые борются за собственную экономическую и культурную политику после нескольких веков колонизации. Народная медицина представляет собой важную связь с самостоятельным прошлым; кроме того, антиретровирусные средства были излишне — до абсурда — дорогостоящими, и пока не возникла серьезная проблема, многие африканцы фактически были лишены доступа к медикаментозному лечению.

Нам легко смотреть свысока, мы забываем, что у нас у всех есть странные культурные особенности, которые не позволяют нам принимать разумные программы здравоохранения. Взять все тот же пример с вакциной MMR [свинка, корь краснуха]. Есть убедительные доказательства, например, что программы по замене игл снижают распространение ВИЧ, но они время от времени отвергаются без видимых причин. Американские христианские благотворительные организации отказываются заниматься программами по контролю рождаемости; а предложения об абортах, даже в тех странах, где контроль за рождаемостью может означать разницу между успехом и неудачей в жизни, встречаются холодными ханжескими взглядами. Эти оторванные от реальной жизни моральные принципы укоренились настолько глубоко, что американский Президентский чрезвычайный план по борьбе со СПИДом настаивает на том, чтобы каждый, кто получает международную денежную помощь, подписывал декларацию, в которой давал обещание не иметь дела с проституцией.

Мы не хотим показаться нечувствительными к христианским моральным ценностям, но мне кажется, что именно проституция является краеугольным камнем эффективной политики по борьбе со СПИДом: платные сексуальные услуги часто являются способом распространения вируса, и проститутки представляют собой группу высокого риска. Но здесь есть также более тонкие вопросы. Если вы дадите проституткам легальные права, освободив их от насилия и дискриминации, вы также дадите им возможность требовать повсеместного использования презервативов и таким образом сможете предотвратить распространение ВИЧ в данном сообществе. Это точка, в которой наука встречается с культурой. Но, возможно, даже вашим друзьям и соседям, в какой бы загородной идиллии они ни жили, моральные принципы воздержания от секса и наркотиков важнее, чем люди, умирающие от СПИДа; возможно, в этом случае они не менее иррациональны, чем Табо Мбеки.