замуж за Владимира, она открыла для себя новый мир. Альпинизм стал их общей страстью, общей любовью. Эльвира проявила блистательный талант в этом виде спорта во многом благодаря ее невероятной силе воли и целеустремленному характеру. За короткий срок она сумела дорасти до инструктора по альпинизму, выступала в качестве судьи в соревнованиях по скалолазанию. В 1970 году Эльвира получила звание мастера спорта СССР по альпинизму.

«Мне кажется, что только в горах можно понять величие нашей планеты, – сказала однажды Эльвира. – Где-то я читала, что человек в горах ощущает себя пылинкой мироздания, зависящей от капризов стихии. Это неправда! Нигде так не проявляется ощущение собственной силы, могущества, дерзости, как тогда, когда человек достигает вершины и над ним только небо – бездонное, голубое, мирное. Ну, конечно, не всегда голубое и не всегда мирное…»[62]

В 1971 году Эльвира в составе мужской группы под руководством мужа взошла на самую высокую гору СССР – пик Коммунизма, став третьей женщиной на этой вершине. Однако своим характером она в чем-то напоминала Ванду Руткевич. Она не хотела заниматься альпинизмом исключительно под руководством своего мужа и других альпинистов-мужчин. Как и у Ванды, у Эльвиры была мечта доказать, что женщины могут совершать самые сложные и опасные восхождения, не опираясь на помощь мужчин.

«Нигде не написано, что женщин брать не положено, но считалось, что сложные горные маршруты не для нас, – объясняла альпинистка в одном из интервью. Займет команда со мной первое место, в комиссии говорят: «Хорошо прошли, но как они могли прийти первыми, если там была женщина?» Такое было отношение».

По воспоминаниям Людмилы Аграновской, еще одной сильнейшей альпинистки того времени, первой женщиной, поднявшейся на пик Коммунизма за год до Эльвиры в 1970 году и ставшей первым среди женщин «Снежным барсом», Эльвира обладала жестким характером. Она была готова делать все по-своему, не подчиняясь никаким авторитетам. Эльвира задумала собрать собственную женскую команду, пригласив сильнейших женщин-альпинисток того времени. В 1972 году в составе женской команды ей удалось подняться на пик Корженевской на Памире. Вместе с ней вершину покорили Галина Рожальская, Ильсиар Мухамедова и Антонина Сон. Это восхождение было высоко оценено, участницы экспедиции были награждены медалями «За выдающиеся спортивные достижения».

Окрыленная успехом, уже через год Эльвира Шатаева в составе женской экспедиции совершила беспрецедентный траверс Ушбы вместе с Ильсиар Мухамедовой и еще тремя спортсменками. Команде удалось побывать на обеих вершинах Ушбы, совершив спуск не по пути подъема.

В 1974 году Эльвира выбрала в качестве следующей вершины пик Ленина на Памире. Чтобы усложнить задачу, альпинистка решила пройти его более сложным маршрутом, не по «классике»: крутой подъем по «маршруту Липкина», а спуск через вершину Раздельная, которая находится как раз на классическом маршруте восхождения. Маршрут не казался невыполнимым, Шатаевой предлагали и другие, более сложные маршруты – всего на пик Ленина проложено 16 маршрутов различной сложности. Однако она решила от них отказаться.

В команду Эльвиры Шатаевой вошли уже хорошо знакомая и опытная Ильсиар Мухамедова, а также Нина Васильева, Валентина Фатеева, Ирина Любимцева, Галина Переходюк, Татьяна Бардашева и Людмила Манжарова.

Когда команда собралась в Оше, откуда все восходители начинают путь на пик Ленина, многие девушки увидели друг друга впервые. Некоторых участниц Эльвира знала по прошлым восхождениям, а остальных только по переписке, которую вела во время подготовки к экспедиции.

Тем не менее Эльвире удалось создать потрясающе слаженную команду.

«Они жили как хорошо вышколенный экипаж корабля, – вспоминает Владимир Шатаев, который приехал в тот год на пик Ленина, – дисциплина, точность регламента, пунктуальность его выполнения, знание своих обязанностей, своего рабочего места. Ни разу не пришлось нам услышать слова пререкания, оспаривания, увидеть надутые губы, недовольные мины, осуждающие взгляды. Поведение, которое буквально посрамило восточную пословицу: «Две женщины – базар»[63].

Пик Ленина, несмотря на высоту 7134 метра, считался едва ли не самым безопасным среди советских семитысячников. За первые 45 лет восхождений на эту вершину там не погиб ни один альпинист. Однако в то лето Памир словно разгневался на альпинистов. Впервые за всю историю восхождений в конце июля в снежной лавине погибает опытный американский альпинист Гарри Улин. В начале августа та же судьба постигает швейцарскую восходительницу Еву Изеншмидт. Тем не менее эти два тревожных «звоночка» и ухудшение погодных условий не заставили Шатаеву отказаться от своих планов.

В то время на горе одновременно с Эльвирой работало несколько мужских команд. Впоследствии сложилось мнение, что руководивший базовым лагерем легендарный советский альпинист Виталий Абалаков специально просил мужские команды подольше оставаться поближе к вершине, чтобы страховать команду Шатаевой. Но девушки, в свою очередь, полагали, что такая опека нивелирует значимость их восхождения, поэтому медлили со штурмом вершины, взяв даже дополнительный день отдыха. Видимо, это решение и сыграло свою роковую роль.

Девушкам удалось подняться на вершину 5 августа 1974 года, однако погода портилась сильнее, видимость была плохая – всего 20–30 метров. Эльвира приняла решение поставить палатки и заночевать на вершине, так как маршрут спуска фактически не прослеживался. Однако и на следующий день погода не улучшилась, видимость осталась прежней, одна из участниц заболела. Виталий Абалаков приказал Эльвире немедленно спускаться по маршруту подъема. Команда начала спуск и на следующий день сообщила, что одна из участниц погибла при спуске. А в следующую ночь, 7 августа, на гору обрушился настоящий ураган.

«Как объяснить, что это значит? Тот, что приходит вниз и срывает крыши, ломает стены, рвет провода, корчует деревья, сносит мачты… наверху намного свирепей. Здесь он свеж, не истрепан хребтами… А человек, попавший в него, подобен мошке, затянутой пылесосом, так же беспомощен, и если по сути, то с тем же непониманием происходящего…

Ураган разорвал палатки в клочья, унес вещи – рукавицы и примусы в том числе, разметав их по склону. Кое-что удалось спасти, и самое главное – рации»[64].

Несмотря на то что несколько команд – советских, французских, австрийских, японских – вышли на поиски терпящих бедствие альпинисток, никому так и не удалось установить их местонахождение, хотя находились они совсем рядом. Конец этой трагедии известен: все восемь альпинисток погибли одна за другой на склоне некогда считавшейся «дружелюбной» горы.

«Основной причиной гибели группы явились крайне сложные, внезапно возникшие метеоусловия, ураганный ветер со снегом, резкое снижение температуры и атмосферного давления, отсутствие видимости…» – таковы были выводы, сделанные официальной комиссией[65].

Мне часто приходит на ум один вопрос: была ли это фатальная ошибка