– … Это был я, – подтвердил Аддингтон ее догадку. – Боли измучили меня. Я потерял контроль над собой... Но больше того терзало осознание собственной неполноценности. Неумение стать лучшим супругом для тебя... Мысль, что ты несчастлива в этом месте.

– Едва ли стоило судить о таком по нескольким первым дням, – произнесла Лиззи в неловком смущении. – Все для меня было чуждым: и дом, и люди, его населяющие. Особенно ты... Я ощущала себя одинокой и преданной. Я часто ходила к морю...

Хотела про Джексона рассказать, но промолчала. Сейчас не решилась...

– Прости, что вел себя, как чурбан. Теперь расскажу все, как есть...

Элизабет улыбнулась.

– Не лучше ли отложить рассказ до утра? Позволь Альвине позаботиться о себе.

– Рассказ не займет много времени, – возразил мужчина. – Позволь мне сделать это сейчас... Облегчить душу хоть этим. – И начал такими словами: – Примерно с полгода назад я гостил у друзей здесь, в Кардиффе. Это был мой прежний приятель, недавно женившийся и крайне этим довольный. Он явно желал воздействовать на меня, сподвигнуть к такому же счастью, каким наслаждался и сам с молодою женой, однако тогда я и думать не мог о подобном. Не видел в том проку, по существу... – Он стиснул руку Элизы. – Однако меня покорили места. Мы ездили к морю... Был чудный, осенний день. И я ощутил себя цельным... Взбодренным и радостным, как никогда. Казалось, развеялись тучи, висевшие над моей головой... Впервые за долгое время я искренне улыбался.

Приятель заметил мое настроение и в шутки (или всерьез) сказал, что уэльские бризы лечебнее всяких других. Советовал здесь же обосноваться: мол, знает чудесное место, как раз поступившее в продажу. И, коли я захочу, готов свести с правильным человеком... Так он и сделал. И я познакомился с Освальдом Пенникоттом, джентльменом сомнительной репутации, который, однако, имел родовитые корни по матушке, урожденной Сесилии Бродерик, и который, по его же словам, как раз стал владельцем старого замка. Раглана. Весьма живописного, хоть и пришедшего в упадок от долгого запустения... Он же поведал о трагической судьбе его бывших хозяев.

Нельзя не признать, меня захватило настолько, что я согласился не только проведать описанный замок, но даже пожить в нем какое-то время. Пенникотт сам подвязался устроить все для меня: сговорился со слугами, привез меня прямо ко входу. Провел по пустующим комнатам... И сам, как мне кажется, удрученный плачевным их видом.

Я же был очарован... Проникся с первого взгляда. Решил, что останусь, чего бы это ни стоило. И выдержал столько суровых, неприязненных взглядов, что было воистину чудом остаться в живых. Альвина в них мастерица, в них и местных легендах. Ты, верно, немало наслушалась от нее?

– Пришлось, – отозвалась Лиззи, и Аддингтон понятливо улыбнулся.

– Полагаю, это случилось в конце первой недели: Альвина бухнула передо мной кружкой с каким-то отваром, велела выпить и ложиться спать. Подумалось было, уж не смерти ли она моей хочет, однако противиться я не стал... Доверился старой ведьме, о чем ни разу не пожалел. То была первая ночь без кошмаров за долгое время... А после она предложила глазные компрессы, сказала, помочь мне берется, коль слушаться стану... Боль обещала облегчить. Мог ли я отказаться?

Аддингтон поглядел на Элизу, с опаской, как бы боясь разглядеть неприятие, однако она вопросила:

– Альвина тебе помогла?

– Она и, конечно же, Джейн. Они сотворили настоящее чудо! Я бесконечно благодарен обеим.

Элизабет разом припомнила свое неприязненное отношение к служанке, все случаи отторжения, хмурые взгляды. Свое подозрение в мужниной измене... И испытала горячее раскаяние.

– Я очень виновата перед Джейн, – сказала она.

– Ты просто не знала. Легко было ошибиться! И я не облегчил задачи, за что корю себя непрестанно... А между тем я знал достоверно, как выглядеть могло то со стороны, – продолжил Аддингтон свой рассказ. – Когда пришло время уехать – отец призывал меня в Лондон, просил матушке на глаза показаться – Альвина сказала, что Джейн лучше со мною податься, продолжить лечение, дабы не ослабить достигнутого эффекта. И я согласился... Пусть нехотя и навлек на себя дополнительные укоры. От матери и отца... Они посчитали ее содержанкой, устроили настоящий скандал, и если с отцом я умел объясниться, то с матушкой сладить и вовсе не выходило. Она без того жила мыслью о моей cкорой женитьбе, а тут и вовсе стала невыносима.

– Выходит, тебя принудили жениться? – спросила Лиззи.

И Аддингтон покачал головой:

– Не матушка, нет, – ей это вряд ли было по силам: боюсь, это были твои глаза... Большие, испуганные, так и взывающие о помощи.

– И вовсе они такими не были, – возмутилась Элиза. – Ты это просто придумал!

Он знал, что сердится она не всерьез, всего лишь не может смириться с внезапной капитуляцией... Ей нужно время, чтобы с этим ужиться.

И он произнес:

– Но чувства к тебе отнюдь непридуманные, Элиза. Я знаю... умею такое понять...

Вскоре, не без помощи Томаса, Аддингтон был отведен в свою комнату и уложен в постель, явившаяся Джейн, как обычно, несколько скованная в присутствии хозяйки, наложила ему лечебные компрессы. Элизабет, как бы ни старалась отринуть всякое предубеждение к ней, следила за горничной внимательными глазами.

Альвина сказала:

– Может статься, хозяйка, вы и сами желаете чему-то подобному обучиться? Вникая в лечебные свойства трав, можно многому научиться... Многим помочь. – И продолжив глядеть на спорую работу крестницы: – Я обучила ее всему, о чем знаю сама. Но и сама не ведаю многого... Не так, как дано то некоторым из нас. Бывшая леди Бродерик – да упокоится она с миром! – владела истинным травным волшебством: в замке говаривали, лечебные травы прошлись перед ней хороводом, и каждая назвала свои лечебные свойства.

Лиззи впервые отвела глаза от супруга и Джейн, поглядела Альвине в глаза:

– Очередная валлийская легенда? – спросила она чуть насмешливо.

Старуха пожала плечами:

– Так женщины говорили, я лишь повторяю услышанное. Легенда же гласит, что коли в ночь летнего солнцестояния найти в лесу папоротник женский и посидеть у него, не шевелясь под плотною тканью, то можно познать все тайны лечебных трав, вникнуть в саму их суть. Мол, пробежит мимо тебя каждая из них и о свойствах своих лечебных прошепчет...

– И вы полагаете, бывшая хозяйка именно так и поступила? Ходила в лес с травами разговаривать?

Альвина, видимо оскорбленная ее недоверием к старым легендам, молвила только:

– Легенды они ведь не лгут. Да и мертвые насмешек не любят... – И, не добавив более ни слова, проверила проделанную Джейн работу и увлекла ее за собой, оставив супругов наедине.

Лиззи забралась под одеяло, неловко прильнула к мужскому плечу, вопросила: