– А кто за дровами пойдет?

– Костер уже разгорелся. Дров пока хватит. Давай я схожу за дровами.

– Но я хотел косача или рябчика подстрелить для супа.

– Я и косача и рябчика подстрелю, и дров могу нарубить, если надо.

– Конечно надо. Одни сухари да медвежье сало в горле комом встанут. Возьми компас на всякий случай. – Иван протянул компас, но, оглядев сумрачные перелески, взял невесту за руку и прижал ее крохотный замерзший кулачок к щеке. – Нет, Верушка, я тебя не отпущу. К вечеру так сыро, промозгло стало. Тем более сейчас весна, и каждая тварь пару себе ищет. Давай сначала спецназовца до ума доведем.

По всей видимости, картечина, попавшая десантнику в лобовую кость, повредила только наружную сторону. Иван привычно вытащил картечину походными пассатижами так легко, что десантник даже не вздрогнул.

Со второй картечиной пришлось повозиться. Пацан бредил во сне, все время шевелил ртом и просил пить.

– Надо успеть прочистить обе раны, пока наш трюкач не проснулся, – торопился Иван. – Потом с ним замучаешься. Как ты считаешь, Майкл? – неожиданно обратился он к иностранцу.

– Моя опричник твоя… Моя теперь знает, что Ивана Грозный мудрый покровитель солнца. Десант надо чистить, давать водка, багульника, а потом. пуля ему в голова.

– Да ты, я вижу, не только в Гарварде учился – пулями все вопросы решаешь, – удивился Иван. – А от простуды что посоветуешь? У парня горло красное, как у рака вареного, и, по-моему, не от картечи.

– Ветка калина варить надо и пить у костра весь день. А самый лучший лекарства десанту… пуля Майер двенадцатый калибр твоего ружья.

– Слышишь, Вера?! Это он связанный такой умный, а если руки ему развязать?! Держись, Россия!

– Развяжи! Развяжи, Ивана. – Майкл неожиданно расхохотался и застучал своей широкой ладонью по темной лысине. – Моя тоже мудрый, очень опытный ученый. Моя великий комбинатор-коммерсант, умный, как Ленин. Вся Россия, весь народ любит Майкл Сорез и ждет от него.

– Бабло?!

– Перемен! – Он опять постучал ладонью по лысой голове. – Моя голова – дом советов.

– Вот как?! – удивился, а потом усмехнулся Иван.

– Мне с тобой, Ивана Грозный, сердечно говорить надо!

– А мы сейчас что делаем?

– Говорим. Только моя видит большой опасность!

– Какая опасность? Моли Бога, что живой остался! Твоя опасность уже позади.

– Неправда, Ивана. Моя опасность и твоя совсем рядом.

Иван насторожился, глянул на отблески солнца, скользящие по низким тучам, и прислушался к тишине леса.

– Наш общий опасность лежит рядом, – вдруг мрачно, шепотом сказал иностранец и покосился на десантника.

– Спецназовец, что ли?

– Правильно твоя понял. Он очень страшный русский дзюдо. Его надо… Бах! Бах! И прямо сейчас, или как по-русски сказать – мочить сатира.

– Не сатира, а в сортире, – поправил его Иван. – Так нас учил один из русских политиков.

– Ну, да. мочить в сартира. Потом поздно будет.

– О чем он, Вера?! У меня голова загудела от его предложений.

– Он хочет, чтобы ты убил пацана. Прямо сейчас из своего охотничьего ружья, настаивает на этом, потом, говорит, поздно будет.

– Поздно будет! Поздно! – словно сорвавшись с цепи, заорал иностранец. – Сейчас надо! Великий Ивана Грозный всегда так поступал со своим пацан.

Иван ничего не ответил, еще раз внимательно оглядел иностранца и, помолчав, тихо спросил:

– Зачем тебе это надо, господин Майкл? Ведь он такое же творение космоса, как и ты.

– Моя это не надо, – опять словно взбесился Майкл. – Это надо твоя! Чтобы никто не знал родниковый вода, – снова еле слышно заговорил Майкл. – Десант надо убрать. Иначе он будет мочить твоя и моя, а потом моя отведет твоя туда.

– Куда туда?

– Туда, где четверть спрятан. с водой космического разума.

Вера смотрела на иностранца уставшими печальными глазами. Она уже догадывалась, что Майкл задумал очередную аферу.

– Мочить надо, – никак не унимался иностранец. – Развяжите руки, и моя сам убьет спецназ.

– А больше ты ничего не хочешь? – не выдержала Вера. – Ваня, он совсем спятил.

– По-моему, Верушка, он что-то хочет сказать, но боится.

– По-моему, он ничего не боится.

– Ты прав, Джоконда. Моя хочет жить и твоя хочет жить! А Ивана Грозный еще больше надо жить, потому что он эксклюзив, супер-гоминид планета Земля. Поэтому надо искать четверть родниковый вода, а потом идти к самому роднику и спрятать его от других ужасных гоминидов планета Земля. – Майкл неожиданно поднялся и, не обращая внимания на связанные руки, быстро пошел в ту сторону, где росло много можжевельника и молодых осин.

– Майкл, подожди! Я тебе руки развяжу! Стой! – пытался остановить его Иван.

– Ваня! Не оставляй меня! Ради бога, прошу, не оставляй! – сразу запричитала Вера. – Мне страшно одной.

– Вернись, Ивана Грозный. Моя скоро будет иметь с тобой беседа. Очень важный большой беседа! – не замедляя шага, отозвался Майкл и быстро скрылся за можжевельником.

– Куда же он, гарвардский баламут?! Ведь он весь в ожогах, а бегает, как лось! Надо, Верушка, хотя бы поужинать по-человечески. Спецназовец еще долго спать будет, а этот заморский «гений» никуда не денется. Пойдем, радость моя, хоть птичку для супа стрельнем. Если я не поужинаю до ущербной луны, – тоже упаду в обморок.

Иван взял ружье.

Вера машинально потянулась за карабином и была счастлива, что любимый ее рядом и, несмотря на жуткую усталость, согревает ее ласковым взглядом и порывисто дышит в ее светлую косу, как будто при первой встрече.

– Верушка, неужели мы с тобой самые счастливые и до слез неразлучные влюбленные… – зашептал он в ее обветренные губы.

– Да, Ваня.

– Дай Бог, чтобы эти чувства, которые я испытываю сейчас, всегда грели наши души.

– Дай Бог.

– Весна и солнце теперь наши самые надежные друзья.

– Конечно, Ваня.

– Пусть люди завидуют нам. Где свет солнца, там никогда не прекращается жизнь и любовь, солнце движет их по мудрой орбите.

– По какой орбите? – перебила его Вера.

– По орбите солнечного разума, которую создал космос. Мы должны облагораживать и доверяться ему, как люди с планет Одиссея, Ватара, как люди других галактик. Они собирают опыт со всех Вселенных и помогают жизни космоса. Ты видишь, какое вокруг цветение?

– Да, Ваня.

– Я уверен, что люди с других планет помогли космосу создать на Земле такую редкую природу. Может, даже семена завезли. Ты только посмотри, какая красота вокруг. Ведь это наша родная земля, которую веками лелеяли не только инопланетяне, но и наши деды, прадеды. Этот путь, по которому мы идем, торили не проходимцы, не бандиты, не бездушные люди, а люди, которым хотелось как можно бережней нежить и хранить тайны безлюдного заволочья.