в виде колокольчиков, умудрялись освещать всю площадь первого этажа. Над лестницей размещались окна с огромными подоконниками, на которых тоже можно было устроить дискотеку. Обстановка показалась мне интимной, пока мы не наткнулись на дверь у поворота лестницы ведущей на третий этаж. Даже нам были слышны голоса большого количества народа и музыки. Ворон повернул обе ручки, толкнул двери и нашему взору открылся огромный яркий зал с нарядными женщинами и мужчинами. После тусклых светильников холла, люстры зала ударили по глазам, как если бы я напрямую посмотрел на солнце. Мужчины с широкими улыбками вошли в зал и тут же начали приветствовать каждого, мимо кого проходили. Я старался от них не отставать, неуклюже кивая незнакомым лицам. Это что же, здесь они отмечают День рождение Красноглазого, и это все приглашенные? Сколько же у него друзей? С полсотни точно! Мы шагали к столам напротив. Справа в углу восседала небольшая группа музыкантов, которая наигрывала непринужденную мелодию для создания легкой атмосферы, и любителей покружить по полу в танце. Мы продвигались к кругу людей, стоявших возле стола, у каждого из которых в руках был бокал с шипучим шампанским. Впервые в жизни я нахожусь на подобном мероприятии, а точнее в таком месте празднования. Это больше напоминало светскую вечеринку какого-нибудь сына олигарха. Такое я только по телеку в фильмах видел.

Вся компания, к которой мы шли, была поглощена присутствием именинника. Красноглазый выглядел счастливым. Выражение радости не сходило с лица. Первый раз я увидел его улыбку, кардинально изменившую его внешний вид. С ней можно завести еще больше друзей, чем есть в этом зале. Он кивал и смеялся, что-то отвечал, здоровался с новоприбывшими. И, тем не менее, его глаза изредка, но сверкали красным. Эта его особенность в такой радостной обстановке не пугала, однако не могу сказать, что я к ней привык. Когда мы были в двух шагах от него, он поднял бокал в знак приветствия и сделал шаг к нам на встречу.

— Вы все — таки пришли. Я рад.

— Друг мой, этот прекрасный зал, эти замечательные гости …, — при этих словах, Ворон подмигнул премиленькой девушке на другом конце зала. — Твоя заслуга?

— Не только. Мне помогали. — Улыбаясь, ответил Миша. — Макс, хорошо, что ты пришел. Наверное, хочешь познакомиться с остальными хранителями?

— Да этот зануда ни за чтобы не высунул нос из дома, если бы не я. — Этот несносный человек повис на моем плече, ехидно ухмыляясь собственной похвале. Я скинул его локоть, отчего он чуть не потерял равновесие и, улыбнувшись Мише, поздравил с праздником.

— Спасибо. Ну, так что? Поздороваешься с ними?

Я заметил, как Красноглазый мельком глянул на священника, слегка мотнул головой и потом вновь вопросительно уставился на меня. Может воображение разыгралось, и он всего лишь размял шею, таким образом? Словом, я сделал вид, что ничего не заметил и вежливо согласился.

Миша по-дружески хлопнул меня по спине и повел в противоположную сторону. Ворон и священник шли сзади. Мне было интересно посмотреть на остальных, однако больше всего меня волновала девушка по имени Эмилия. Здесь она или нет? А если присутствует то, как мне себя рядом с ней вести? Я был уверен, что растеряюсь, как только увижу ее. Это первая девушка, в которую я влюбился с первого взгляда, соответственно для меня все в новинку. Что говорить, что делать? Учитывая, конечно, наш последний разговор, все усложняется в два раза. Ей будет все равно на меня, это знаю наперед, а вот я переживаю.

Я и не заметил, как меня завели в небольшой дверной проход, в виде арки, где находился коридор в пять метров. Впереди висела черная занавеска, и когда Миша отодвинул ее, за ней оказался еще проход, ведущий в комнату. В этом помещении, кто где, сидели люди. На стуле у окна Мария Антоновна в серебристом платье, с пышной прической в стиле Мэрилин Монро. На диванчике сидели двое: мужчина и женщина. На ней был брючный костюм цвета спелой вишни, а на нем обычный черный смокинг. В кресло, что стояло справа от нас, уже завалился Ворон и сладко подтягивался. Миша прошел вперед, а я остался стоять на пороге, почему-то разочарованный тем, что не увидел среди присутствующих Эмилию. Но, с другой стороны, не буду выглядеть болваном перед новыми лицами.

— Светлый. Ирида. Познакомьтесь, это Макс — наш девятый.

По интонации, я понял, что первые два слова были прозвищами мужчины и женщины на диване.

— Мм… наслышана о тебе. Они были правы, ты и в самом деле красавчик. — Девушка самоуверенно улыбнулась мне и подмигнула. По глазам я сразу понял, что она мной заинтересовалась, чем очень смутила меня, хотя симпатии девушек или женщин всегда пробуждали во мне что угодно, но точно не неловкость. К чему можно приписать столь странную реакцию на нее? Среди хранителей я чувствовал себя иначе. Мне было не по себе, мягко говоря. Чувствовал себя маленьким мальчиком, за которым взялись ухаживать и учить жизни восемь взрослых людей. Я не мог раскрепоститься, раскрыться и быть таким, как обычно. Не те это люди, чтобы выставлять перед ними свой эгоизм. Именно таким я себя начал считать в последнее время. Вот и сейчас, Ирида высказала, пусть и сомнительную, но все же симпатию, а у меня внутри все сжалось. И в чем причина понять не могу.

— Ирида! А как же я?! — тут же захныкал Ворон, наиграна надувая губы.

Светлый закатил глаза и отвернулся. Теперь я видел лишь еле вьющиеся русые волосы, закрывающие уши. Но и до этого я успел отметить его тонкие черты лица, карие большие глаза и капризно изогнутый рот. Видимо, ему я не показался красавчиком, потому он и не удостоил меня своим вниманием. А потом, присмотревшись, я узнал в нем доктора, который вызвался разглядывать мою пентаграмму. Я еле сдержался, чтобы не ляпнуть глупость и просто прикусил язык. Прикинув в уме и для точности посчитав по пальцам, понял, что нас семь, не считая Эмилии, значит, есть еще один.

— Здесь же не хватает двоих?

Ворон вскочил со своего места и оглядел комнату.

— Точно! А где Эмилия и Д…

— Друг мой! — Миша приобнял крикуна за плечи и повел к выходу. — Скажи, не мог бы ты…