Максэливан грустно посмотрел на него. Повисла напряжённая пауза.

– Я не умею предсказывать будущее, – сказал, наконец, он. – Надеюсь, с вами всё будет хорошо. Мы не воюем с гражданскими.

С этими словами капитан резко повернулся и исчез за поворотом коридора.

– Назад, – лениво приказал охранник, поправив кобуру на поясе.

Мы сделали несколько шагов назад, и он задраил за нами дверь.

– Надо спасаться, пока не поздно, – умоляюще сказал Свинке, глядя на гардемаринов.

– Вижу пока лишь два варианта, – ответил Юра. – И оба весьма рискованные.

– Звягинцев, – вдруг раздалось из глубины каюты. – Юра! Это ты?

Я оглянулась на звук – капитан Лановой лежал с открытыми глазами, но всё ещё был слишком слаб, чтобы подняться. Бросившись к нему, я схватила с пола какие-то тряпки, скатала их рулончиком и положила капитану под голову. Рядом со мной опустился на колени Юра.

– Я здесь, Виталий Сергеевич. Как вы?

– Я в порядке. Доложи обстановку и начни с того, как вы тут очутились.

Пока Юра докладывал капитану, дверь снова заскрежетала и отворилась. Уже знакомый амбал-десантник бросил на пол несколько увесистых картонных коробок и ящичек с красным крестом на боку. Потом, кряхтя, затащил большой чан с водой и бросил в неё жестяную кружку.

– Расходуйте экономно, – с усмешкой посоветовал он и снова затворил дверь. – Следующая кормёжка будет не скоро.

Отец подошёл к чану с водой и лично стал выдавать воду людям, аккуратно зачерпывая кружкой лишь самую малость, на несколько глотков. Миша тем временем раскрыл аптечку и изучал её содержимое.

– Не совсем понятно, – сказал он. – Это аптечка конфедератов. Музейная ценность. А вот названия медикаментов незнакомые.

– Ну что тут непонятного! – возмутился Свинке, заглядывая ему через плечо. – Вы что, классических болеутоляющих и антибиотиков в академии не проходили? Дайте-ка мне!

Свинке взял аптечку и подошёл к капитану, присел рядом по-турецки.

– Разрешите, я вам помогу, – попросил он.

– Валяй, – Лановой покосился на Свинкса и продолжил разговор с Юрой:

– Так ты говоришь, они сейчас на «Есенин» полетят? Уфф!

Свинке намочил стерильную тряпочку из аптечки водой и аккуратно промывал раны капитану, обрабатывая их затем пахучим коричневым антисептиком. А я принесла Виталию Сергеевичу кружку с водой. Капитан с благодарностью сделал несколько жадных глотков, потом вернул кружку и попросил:

– Сначала все пассажиры пусть напьются, я успею ещё. Какие есть мысли, Юра? Меня, к сожалению, с самого начала вывели из строя, я уже ничем не мог нам помочь. Спасибо, что живой. Ты сейчас лучше меня в обстановке ориентируешься.

Я вернула папе кружку и снова присела рядом с капитаном. Надо обязательно придумать какой-то план, не можем же мы тут и вправду остаться неизвестно на сколько! Там мама на корабле, небось, места себе не находит от переживаний! Про Сумунгуса молчу. Я ему сказала, что скоро вернусь, и вот на тебе. Застряла в этой ловушке.

– Как я уже сказал, конфедераты сейчас улетят к «Есенину», постараются захватить его, а потом вернутся сюда, чтобы забрать дежурных, какое-то оборудование и личные вещи, – начал Юра. – После этого нас выпустят из каюты, но оставят пленниками кратера. Корабль взлететь не может. Мы будем просто ждать в надежде, что нас найдут раньше, чем начнутся проблемы с пищей, водой и воздухом.

– Эти проблемы у нас уже начались, – проворчал Свинке, не сводя глаз с мужчины, достающего из коробки банку армейской тушёнки.

– Кстати, воздух у нас за это время тоже лучше не стал, – добавил отец.

– Всё правильно, – согласился Юра. – Поэтому вне зависимости от того, захватят конфедераты «Есенина» или нет – а я уверен, что им это не удастся – они вернутся сюда. Мы просто обязаны их встретить не запертыми в каюте, а уже свободными и с оружием в руках. Примем бой и захватим челнок, на котором они прилетят. Потом взлетим и вернёмся на «Есенина». Если он будет захвачен, или если его не будет на месте – возьмём курс на Пояс астероидов. По дороге в любом случае подадим сигнал SOS. Тогда нас точно спасут.

– Идея понятная, – сказал Миша. – Как действовать будем?

– Варианты вижу следующие, – сказал Юра. – Первый – силовой. Мы заманиваем десантника к нам, оглушаем его и выходим из каюты. Второй – дипломатический. Вызываем к нам старшего по команде и уговариваем его перейти на нашу сторону. Это будет очень разумно, учитывая его тёмное прошлое и совсем непонятное будущее. На самом деле, им всем следует сложить оружие, расстаться со своей идеей фикс о том, что они солдаты, и стать просто гражданами. Могу себе представить, что их затаскают по шоу на галавидении и университетам для выступлений. Ещё и книги напишут с воспоминаниями.

– Я думаю, сначала они перед судом предстанут, – сказал Свинке. – Если вы помните, все солдаты Конфедерации прошли через это, прежде чем часть из них реабилитировали. А вдруг на них военные преступления?

– На адмирале по-любому есть, – заметил Миша.

– Давайте про суды потом. В том, что ты говоришь о наших перспективах, Юра, есть одна неточность, – сказал капитан, и мне показалось, что его губы слегка растянулись в улыбке.

– Какая?

– Ты сказал, нам нужно захватить «Неуловимый» и дожидаться возвращения конфедератов.

– Правильно. Нам понадобится их челнок, чтобы улететь.

– У нас есть челнок.

– Не совсем понимаю, о чём вы.

– Ты забыл про «Хулигана», – теперь капитан улыбался уже открыто, с некоторой гордостью. – Рано сбрасываешь его со счетов.

– Но он же повреждён! Что-то с двигателями, и защитными щитами.

– Верно, повреждён. Но не настолько, чтобы на нём нельзя было больше летать. Двигателей два, причём первый абсолютно исправен, а второй повреждён лишь частично.

– Тогда почему вы не улетели сразу?

– Не хотел, чтобы челнок уничтожили. Щиты действительно повреждены. Первый встречный камень может нарушить герметичность корпуса. Но лететь на нём можно. В экстренном случае. Таком, как у нас. Будете на всякий случай в герметичных скафандрах весь путь.

– То есть если бы у адмирала были коды доступа к компьютеру «Хулигана», то они уже давно улетели бы? – непонимающе спросил Свинке.

– Они как раз и хотели у меня узнать эти коды, – слабо улыбнулся капитан. – Эти и ещё для «Есенина». Но я сказал, что с возрастом память стала уже не той. Ответ им не понравился.

Мы помолчали. Не вовремя и не совсем корректно Свинке сейчас со своими расспросами к капитану пристал. А ведь Виталий Сергеевич – настоящий герой! Я про таких раньше только в книжках читала.