Пока девушка препиралась с остальными членами семьи, я с подозрением осматривал ее. Что она задумала? Зачем звать ребенка, когда я и так был готов выложить им всю информацию на блюдечке с золотой каемочкой? Меня ведь даже не дослушали! Но нет, лезут вперед отца штурмовать стены. Может, действительно взять и осадить засранцев, решивших, что они тут самые умные и смышленые? Нет, стремление думать я всегда поощрял, никто не станет слушать старших, пока самостоятельно не набьет несколько шишек. Но это не наша ситуация. Сейчас все слишком серьезно, чтобы позволять детям играться в монстрозоологов и детективов. Так можно этих детей и вовсе недосчитаться.

Ортика тем временем взяла меня за руку под столом и сжала пальцы сильнее, чем следовало. Я удивился. Она что… нарочно отвлекает от меня внимание? Зачем?!

— Мы не одни, — еле шевеля губами, прошептала девушка, повернувшись так, словно хочет в очередной раз ко мне приласкаться.

По моей спине пробежал табун двурогов, и отнюдь не от возбуждения. Снова враги? Это при усиленной-то охране и полностью активированных магических протоколах защиты замка?

— Слизни? — едва слышно прошептал я, перебирая пальцами спрятанной в кармане халата руки магические струны заклинаний.

Ортика едва заметно отрицательно качнула головой, и ее лицо приняло непривычно сосредоточенное выражение, словно она к чему-то напряженно прислушивается.

И. о. Ортики

— Вот паршивцы! — неожиданно сказал Нарцисс, напрочь сбивая мне всю концентрацию. — Ну я им…

Он стремительно встал и рванул куда-то в угол. Да с таким видом, словно сейчас сам выловит всех паршивцев, и мало им не покажется.

Я лишь на секунду позже, чем нужно, поняла, что происходит. И поэтому единственное, что смогла, — вцепиться в руку цветочка, чтобы он не скакал один на врага, а волок меня за собой.

— Да ладно, пусть сидят, не лютуй. Дети же. Они даже смекалку вон проявили, намазались чем-то откровенно странно пахнущим. — Я попыталась еще раз определить запах, но чем больше я принюхивалась, тем больше мне хотелось чихать.

— Чем-то?! — Черт, не думала, что Нарцисс может быть в такой ярости. Он одним движением буквально выдрал… э-э… А, это оказалась всего лишь откидная панель, и он ее оторвал. Мне просто на секунду показалось, что обозлившийся Нарцисс проломил стену чуть ли не взглядом. — Чем-то?! А ну, идите сюда оба, я вас…

— А-а-а! — хором взвизгнули близнецы. Потому что впавший в ярость цветочек отбился-таки от моих рук и поймал неугомонную парочку. Да не просто так поймал, а каждого сразу за ухо. И выкрутил от души.

— И за что же вас выдрать в первую очередь, а, сорняки позорные? За шпионаж или за кражу? — Нарцисс подтянул их поближе, внимательно всматриваясь в лица подростков.

— Не смей, раб! — заорала Магнолия, за что тут же получила пинка. От брата. Который обреченно повис на собственном ухе и только в первый момент выл от неожиданности, а теперь горестно сопел.

— Мы не крали, — начал оправдываться он, — а взяли совсем чуть-чуть. Даже баночку с места не двигали.

— Ты! Предатель! Мало того что дерешься, так еще и сдал!

— Уродился урожай уродцев на мою голову! — свирепо констатировал Нарцисс и поволок близнецов за собой к ванной. Наткнулся на меня, вспомнил о моем существовании и с ходу пихнул мне в руки Магнолию со словами:

— Отмывай сию секунду!

— Эм? — изумилась я, но девчонку поймала. И даже стиснула, не давая брыкаться.

— Я бы эту дрянь к тебе и на тысячу шагов не подпустил, но сейчас только ты тут здоровая адекватная девушка. Раздевай ее и в горячую ванну, Люпина я сам окуну в соседних покоях. Да быстрее, пока дрянь окончательно не впиталась!

— А что за дрянь? — подал голос Инермис. Вообще, мой «гарем» наблюдал за представлением с интересом и помалкивал, но тут не выдержал. Все же Нарцисс явно стал вести себя не как раньше. Точнее, наверное, как раньше, до спора с папенькой номер раз и до того, как подчистил память старшим. Вот все и отвыкли.

— Твои младшие обмазались настойкой из волчьей травы, — прорычал он, — шпионы недорощенные. Не дети, а сплошные неприятности.

— Что?! — подскочили все трое — Верат, Инермис и даже Аконит. Седрик на своем диване в самом углу просто молча приоткрыл рот. А его родственница испуганно пискнула, роняя поднос с плюшками, который как раз несла к общему столу.

— Это та, которую на подошвы сапог наносят, чтобы хищники по следу не могли пойти? — уточнил молодой Плющ.

— Она самая! Ну что пристали с вопросами, бегом смывать! — И потащил несопротивляющегося Люти… Люка к входной двери.

А я кивнула своей новой горничной, поднатужилась и приподняла все еще шипящую, как маленькая змея, и царапающуюся вовсю Магнолию. Так, до ванны дотащу… хм, а я сильнее, чем была раньше. В смысле, в моем мире. Эта кобылка вымахала почти с меня ростом, активно сопротивляется, а я держу ее, и даже не сказать чтобы с трудом.

— Не касайся ее кожи голыми руками, сначала прополощи в максимально горячей воде, — уже от двери поспешно проинструктировал Нарцисс. — Можно даже в одежде. Ее отец точно простит тебе испорченное платье. Она и так его в пыли извозила.

Я скептически хмыкнула, поскольку бойкая девочка уже успела меня не только полапать, но и поцарапать. Да и Нарцисс их за голые уши голыми руками ловил, вроде не помер. Нет, я чувствую какую-то зверски жгучую для моих рецепторов дрянь, проникшую в царапины, но вполне могу ее нейтрализовать. С составом потом разберусь.

— Да отпусти меня! Никуда я не пойду! Ты! Мерзкая жаба! Пусти! — воевала между тем Магнолия, которую я развернула спиной к себе и держала в захвате, как учил когда-то первый муж.

— Замолчи! — рявкнул вдруг на сестру Верат, побледневший при известии о волчьей траве. — Идиотка малолетняя! — Он занес руку, явно чтобы то ли пощечину ей влепить, то ли смачный подзатыльник. Но я резво отвернулась всем корпусом, убирая истеричку из-под карающей руки.

— Не тронь дите, она еще маленькая. — Сама удивилась своему рыку. Хотя чего удивляться? Я категорически против того, чтобы воспитывать детей колотушками. Ничему это их не научит, кроме как страху, недоверию и умению изощренно лгать.

— Я не приму твои подачки, вонючка! — взвыла Магнолия.

— Да и не надо. — Я кивнула расторопной и явно сообразительной внучке господина Плюща. Та уже собрала с пола булочки, куда-то дела поднос и откуда-то взяла большое полотенце, с которым и стояла теперь наготове у двери в ванную комнату. А мне уже нравится эта девочка.

— Уверена? — спросил меня Инермис, пока я, не слушая поток визгливой брани, несла Магнолию мыться. — Давай лучше слуг подождем. Ну, покроется вся волдырями. Сляжет с лихорадкой на пару дней. Заслужила. Лучше любой порки отвадит от воровства и прочих гадостей.