class="v">И в счастливые минуты

Мне покоя нет.

Вместе горше почему-то

Ожидать рассвет.

Вот в полях запели птицы.

Манит зелень трав.

Жемчуг на шелку искрится,

Увлажнив рукав.

Пусть на твой вопрос ответом

Будет: «Блеск росы!»[112] —

Так и жизни в мире этом

Сочтены часы.

Река тацута[113]

В водах Тацуты кружится

Палая листва.

Вспоминаю милых лица,

Нежные слова.

    Предрассветною луною

    Берег озарен.

    Над излучиной речною

    Рдеет старый клен.

Много ль проку в укоризне,

Если все равно

От любви к любви по жизни

Плыть мне суждено…

«А луна всю ночь светила…»

А луна всю ночь светила

Сквозь покров тумана…

Все, что между нами было,

Было так нежданно.

Аромат душистой сливы

С ветром долетает.

Сон об участи счастливой

До зари растает.

На плече твоем вздремну я

Вместо изголовья —

Пусть хулит любовь земную

Черное злословье!

«В мире бренном ты живешь…»

В мире бренном ты живешь.

Пей-гуляй в гостях!

Завтра вспомнишь и вздохнешь

О минувших днях.

Разве кто-то на века

Жизнью овладел?

Вроде смертного пока

Ждет иной удел…

Я потешиться не прочь —

Заходи любой!

Всю сегодняшнюю ночь

Проведу с тобой.

Ничего, что допоздна

Ждет тебя жена, —

Пей вино, пока в бутыли

Не увидишь дна!

Бренный мир

В бренном мире мы живем,

В мире суеты.

В меру курим, много пьем,

Нюхаем цветы.

В жизни все возьмем сполна,

Чтоб в урочный час

Закатиться, как луна…

И не станет нас.

Жизнь

Жизнь – всего лишь наважденье,

Но ведь хороша!..

Станет плоть бесплотной тенью,

Отлетит душа.

Наслаждайся же покуда,

Балуй естество:

Пей да пой, да веруй в чудо —

Больше ничего!

«В предрассветный час унылый…»

В предрассветный час унылый

Вижу я во сне,

Как, целуя, шепчет милый

Обещанья мне.

Ах, проснуться – окунуться

В горести опять.

О превратном, невозвратном

Слезы проливать!..

«Барабанит дождь вечерний…»

Барабанит дождь вечерний

В дверь и в окна дома.

Капель шум глухой и мерный,

Легкая истома…

Как печально где-то в соснах

Ветер напевает —

Будто об ушедших веснах

Мне напоминает.

Сведения об авторах

ПОЭЗИЯ КАНСИ

МАЦУО БАСЁ (1644–1694). Басё (настоящие имена, которые он последовательно носил, – Дзинитиро, Синитиро и Тюэмон) родился в городке Уэно, в провинции Ига, в семье небогатого служилого самурая. В девятилетнем возрасте он стал пажом при дворе Тодо Ёситада, сына властителя замка Уэно, и пробыл в этой должности до двадцати двух лет. Вместе с юным князем он усердно овладевал классической японской и китайской литературой, изучал основы сложения хайку. После безвременной смерти сюзерена Басё оставил службу. К этому времени относится его единственный предполагаемый роман с женщиной по имени Дзютэй, от которого, возможно, были и дети.

Из Ига Басё перебрался в Киото, где продолжил изучение хайку, а затем в Эдо, где основал собственную школу, взяв псевдоним Тосэй. Первую антологию собственных трехстиший и произведений своих учеников Басё опубликовал, когда ему было тридцать шесть лет. В Эдо он поселился в квартале Фукагава, где один из учеников, Сампу, построил для него хижину. Свое жилище поэт назвал Басё-ан (Банановая обитель) и в этой связи принял новый псевдоним – Басё. Период жизни в Фукагава отмечен появлением новой индивидуальной тональности в его творчестве, которая впоследствии получила название «стиля Басё» (сёфу). Именно тогда поэт приступает к углубленному изучению Дзэн-буддизма, зачитывается лирикой Ли Бо, Ду Фу, Ду Му и Ван Вэя. В те же годы он формулирует принципиально новые положения поэтики хайку: саби, ваби, сибуми, каруми, сиори, хосоми и др.

Последние десять лет жизни Басё провел большей частью в странствиях. Пешком он обошел всю центральную и северо-восточную часть основного японского острова Хонсю, повсюду осматривая достопримечательности, знакомясь с людьми, принимая участие в поэтических вечерах. Дневники путешествий, написанные Басё, представляют собой сочетание великолепной, отточенной прозы с высокой поэзией. Многие из ныне знаменитых трехстиший Басё впервые увидели свет в его дневниках «Записки странника в полях» («Нодзараси кико»), «Записки о путешествии в Касима» («Касима кико»), «Рукопись из заплечного мешка» («Ои-но кобуми»), «Записки о путешествии в Сарасина» («Сарасина кико»), «По тропинкам Севера» («Оку-но хосомити»). Смерть застигла поэта в Осака, в доме одного из учеников.

Басё оказал огромное влияние как на современный ему поэтический мир, так и на многие последующие поколения поэтов различных жанров, определив классический канон хайку. Его творчеству посвящено колоссальное количество литературоведческих трудов в Японии и за ее пределами. Вероятно, Басё можно назвать единственным японским поэтом, широко известным в странах Запада и в России.

ПОЭТЫ ШКОЛЫ БАСЁ

МУКАИ КЁРАЙ (1651–1704). Сын врача, ученого-конфуцианца из Нагасаки, Кёрай с детства изучал воинские искусства, занимался живописью и поэзией. Однако его поэтическая карьера началась лишь после того, как Кёрай в возрасте тридцати шести лет поступил в ученики к Басё. Ему было доверено составление важнейших антологий школы. Долгие годы Кёрай провел в уединенной хижине Ракусися (Обитель опавших плодов хурмы) в Киото, где у него гостил Басё. После смерти Учителя Кёрай отдал все силы пропаганде его взглядов.

НАЙТО ДЗЁСО (1662–1704). Отпрыск старинного самурайского рода, Дзёсо до двадцати шести лет оставался на военной службе. Уйдя в отставку, он принял буддийский постриг и жил в уединении на окраине Киото, слагая стихи. Пять лет, проведенных в школе Басё, стали переломными для Дзёсо. После кончины Учителя он навсегда удалился от мира, писал хайку в отшельничестве и вскоре умер от застарелого недуга. Его поздние хайку отмечены глубоким проникновением в суть учения Басё.

НОДЗАВА БОНТЁ (?–1714). Врач из Киото, Бонтё начинал как типичный дилетант в хайку,