Джордан кивнул.

— А груз? Мы возьмем новый груз?

— У меня есть договор на поставку чая и тканей в Бостон. А сейчас нам надо избавиться от рома, минуя таможню. Не впервой, справимся.

— Никто не посмеет сказать, что плавание не принесло выгоды, даже если мы не найдем Траверса. Ты умеешь делать деньги и нажила немало за последние восемнадцать месяцев.

— Деньги не главное, — коротко ответила Алексис. — Траверс — вот что меня по-прежнему волнует.

— Не смею с вами спорить, капитан, — со всей серьезностью ответил Джордан.

— Знаю, ты со мной согласен.

Алексис хорошо помнила, что Курт заинтересован в поимке Траверса не меньше, чем она сама.

— Завтра, когда мы причалим, я хочу, чтобы ты нанял с полдюжины осведомителей, и они сообщили все, что может быть известно о местонахождении Траверса. Чтобы поменять груз, потребуется часов восемь, не больше. Не забудь сообщить шпионам про эти восемь часов. Ты останешься за капитана. Я буду здесь, на палубу поднимусь только в случае крайней необходимости: если начнется обыск или еще что-то в этом роде.

Джордан встал и, просияв лучезарной улыбкой, сообщил:

— Когда я надумаю жениться, можешь поймать меня на слове: я возьму жену, которая лучше переносит море, чем ты.

— Не возражаю, — улыбнувшись столь же лучезарно, ответила Алексис.

— Что-нибудь еще, капитан?

— Найди Пича и вели ему принести мне свежей дождевой воды для ванны. И, мистер Джордан, — добавила она тихо, но твердо, тем особым тоном, которым всегда отдавала команды, — насчет людей, которых ты нанял для охоты на Траверса. Надо быть уверенными в том, что все они — добровольцы.

— Пожалуй, это задание полегче, чем разыскать юнгу, капитан, — засмеялся Курт.

После ухода Джордана Алексис еще раз прочитала таможенную декларацию на провозимый груз, кое-что вычеркивая из списка широким росчерком пера. Она успела закончить работу как раз к тому времени, когда в дверь тихонько постучали.

— Ваша вода, капитан, — застенчиво пробормотали за дверью.

— Входи, Пич, — разрешила Алексис. — Налей ванну и отнеси этот документ мистеру Джордану, пусть просмотрит. Если у него не будет замечаний, подсунь мне его под дверь. Я не хочу, чтобы меня беспокоили до прибытия в Лондонский порт.

Пич быстро наполнил ванну, несмотря на то что ему несколько раз пришлось возвращаться в кубрик за тяжелыми ведрами. Этот двенадцатилетний подросток с длинными руками и ногами испытывал перед капитаном нечто вроде благоговейного трепета, смешанного с почти суеверным страхом, так что торопливость юнги диктовалась не только стремлением угодить, но и желанием поскорее убраться с глаз начальства. Наполнив ванну водой, он взял протянутый ему документ и выскочил из каюты.

Подсмеиваясь над мальчишкой, Алексис расстегнула платье, повесила его в шкаф и, сбросив белье, нырнула в ванну с едва теплой водой. Пожалуй, подумала она, пришла пора втолковать наконец юнге, что вода в ванне должна быть горячее.

Она прислонилась головой к бортику большой медной посудины и закрыла глаза. Иногда огромная ответственность за людей и за корабль, что легла, на ее плечи с недавних пор, действовала на нее угнетающе. Алексис непроизвольно передернула плечами. Сколько еще таких ситуаций, как сегодня, ей предстоит пережить?

Британцам надоело терпеть убытки и они объявили Денти настоящую войну, решив положить конец деятельности нахального пирата. Этот день мог стать их триумфом — ни разу еще они не подошли так близко к разгадке. Но и на сей раз они покинули корабль, так и не узнав, что столкнулись лицом к лицу с капитаном Денти. «Морская жемчужина» как нельзя лучше подходила под описание корабля, который потопил британское судно шесть недель назад. Конечно, «Летящая по волнам», «Морская дева» и «Ариэль» — другие названия корабля, тоже подходили не меньше. «Принцесса ночи» — они плыли под этим названием, когда британцы начали обыск, — имела в своем распоряжении сколько угодно флагов разных государств и документов, удостоверяющих принадлежность баркентины огромному числу корабельных компаний, среди которых была и Корабельная компания Гарнета.

Алексис вздохнула, ополоснув лицо и плечи. Сегодня ей удалось надуть британцев, потому что они искали мужчину со шрамами, а не женщину в элегантном платье. Но сколько еще времени удастся хранить тайну? В своих людях она уверена: им нечего терять, как и ей. Команда Гамильтона тоже вряд ли станет выдавать ее. Экипаж американского военного корабля желал ей только добра. Лафитт? Алексис тихонько рассмеялась. Лафитт не предаст никогда.

Мысленно она вернулась к событиям, последовавшим за тем, как она бросилась в воду с Гамильтона, убегая от себя и от Клода…

Она помнила, как ее подняли на борт, как расступились перед ней моряки, словно боялись невзначай дотронуться до того, на что не имели права и что вообще могло оказаться существом сверхъестественным. Так это было или нет, но на лицах многих Алексис увидела суеверный страх. То, что на их глазах совершила эта хрупкая женщина, было выше их понимания.

Уставшая донельзя, Алексис упала бы, если бы чьи-то сильные руки не подхватили ее. Она поблагодарила так кстати подоспевшего помощника; затем, когда почувствовала, что дрожь в ногах прошла, осторожно отстранилась и, подойдя к борту, прислонилась к нему спиной, ожидая, пока выровняется дыхание. Обведя взглядом тревожные лица моряков, Алексис задержалась взглядом на человеке, не давшем ей упасть. В глазах его читалось недоумение, узкие губы сложились в полуулыбку-полугримасу. По-видимому, он уже внутренне смирился с ее присутствием на борту его корабля и теперь ждал объяснений. Его глаза загадочно поблескивали, и в них, переменчивых, как сам океан, она читала тайную грусть. Ему было доверено что-то такое, чем он не мог поделиться ни с кем, и от этого казался возвышенно и трагически одиноким. Отметив про себя мужественную красоту этого явно незаурядного моряка, Алексис продолжала искать взглядом знакомое лицо того, кто был капитаном хорошо известного ей судна.

— Я хотела бы поговорить с капитаном, — сказала она, отдышавшись.

Большинство из стоявших вокруг в немом изумлении взирали на нее. Она повторила вопрос.

— Спасибо за то, что взяли меня на борт, — добавила она, не дождавшись ответа, — но свое присутствие здесь я хотела бы объяснить капитану лично. Насколько я знаю, этим кораблем командует мистер Самуэлс. Я могу с ним встретиться?

Матросы смущенно переглядывались, негромко переговариваясь на французском. Затем вперед выступил тот самый красивый мужчина с дерзкой улыбкой.

— Я — капитан, мадемуазель. Меня зовут Жан Лафитт. — Сообщив это по-французски, он галантно и сдержанно поклонился. Затем, быстро выпрямившись, заглянул в глаза женщины, пытаясь уловить ее реакцию. Скорее всего его имя окажется ей знакомо не с самой лучшей стороны.

Но Алексис продемонстрировала полнейшую невозмутимость. Улыбаясь, она протянула руку, и Лафитт принял ее, прикоснувшись к ней губами.