на Ново-Московском мосту, где говорилось, что несметная орда новых гуннов, знаменитых и страшных хулиганов с Рощинской улицы, накатывалась на улицы центра всесокрушающей волной, желая вернуть на улицы столицы ужасающую атмосферу февральских погромов. Но, не устрашась, на защиту города выступила народная милиция Адмиралтейской части, что как триста спартанцев, встретили бандитов на узком мосту, окружили, после чего дружным ружейным огнем сломили сопротивление современных гогов и магогов. При этом, начальник милиции, капитан К., прикрыл своим телом гражданских лиц, получил множество ранений и сейчас находиться при смерти, оплакиваемый, не отходящей от него ни на минуту, его невестой, госпожой П. По итогам беспорядков два трамвайных вагона не подлежат восстановлению, Московский трамвайный парк готовит иск. В зависимости от газеты, под заметкой были напечатаны или снимки трамвайных вагонов с простреленными стеклами, или гора, лежащих на мостовой револьверов, пистолетов и ножей.

На следующий день газеты продолжили публиковать статьи о засилии в столице хулиганов и неспособности властей справится с этой проблемой. Обошлась мне эта информационная компания в весьма скромную цену — рекламные объявления на последних страницах бульварных листов обходились гораздо дороже, но дело того стоило — пора было выходить из безвестности. Оставалось только определится, к кому из сильных мира сего стоит присоединится, чтобы успеть предотвратить кровавую вакханалию гражданской войны и бесправия, последующих после третьей русской революции.

А на следующий день меня подняли, как куклу одели в новенькую форму и привезли в большой храм Михаила Архангела, расположенный на Воскресенской площади, в самом конце Торговой улицы. Честно говоря, сам обряд венчания я помнил плохо, сил не было, рука, кое как удерживала свечу. Но таинство отстоял до конца, когда вели — шел, когда спрашивали отвечал. Свадьба была скромная, только самые близкие — мои заместители, посаженные родители, рыдающая тетка невесты — Серафима Карповна, какие-то, внезапно появившиеся родственники со стороны Пыжиковых, коим срочно требовалось обсудить со мной какие-то важные вопросы. Родственников послал…веселится, назначив встречу через три дня. С молодой женой ночь провел абсолютно невинно, объяснив ей, что сегодня я ни петь, ни свистеть, а вот завтра…

Двумя днями позже.

Я лежал с открытыми глазами и смотрел на черное небо. Рядом тихонечко сопела молодая жена, а за окном посвистывал весенний ветерок, дующий со стороны Большой Невы.

Пока я занимался делами службы, женская часть моей семьи, в лице Анны Ефремовны Котовой, в девичестве Пыжиковой, вместе со своей теткой сдали внаем принадлежащие им две квартиры, а взамен сняли шестикомнатную квартиры в доходном доме по адресу Тюремный переулок дом один. Это конечно шутка, в обществе озвучивали адрес Набережная мойки дом сто четыре, но из песни слов не выкинешь — к Тюремному переулку здание тоже относилось. В доме жило очень приличное общество, профессура и родственники придворных чинов императорского двора, квартиры состояли из двенадцати-тринадцати комнат. Так что наша шестикомнатная квартира была каким-то жалким недоразумением. В квартиру первый раз я попал сразу после свадьбы. Как мне объяснили, приличная семья не может проживать в служебном кабинете, да еще и в одном помещении с собакой. Мои робкие вопросы о стоимости всей этой роскоши были пресечены в зародыше. Аня, мило улыбаясь, сообщила мне, что все это относится к домашнему хозяйству, о котором мне не стоит беспокоится. Если же потребуется моя помощь, то ко мне сразу же обратятся.

В квартиру, кроме тетки и меня с женой заселилась кухарка, женщина лет тридцати, бездетная вдова откуда-то из-под Пскова, отзывавшаяся на имя Акулина.

Так что, уже три дна, как по утрам мне приходилось пить чай в столовой, а также обедать и ужинать дома, благо, что во службы мне было идти двести пятьдесят метров, а если перепрыгнуть невысокий заборчик, то и всего сто двадцать.

И вот я, семейный человек, лежу среди ночи, под теплым одеялом, на свежем белье и понимаю, что если я в ближайшие четыре месяца не изменю кардинально ситуацию, то потом что-то будет очень сложно изменить. А значит, что все покатится по привычной, исторически обусловленной колее. В июне начнется наступление Русской армии, начатое по требованию Керенского, в угоду давящей на Временное правительство Антанты. Десятки тысяч солдат и офицеров из наиболее боеспособных подразделений, цементирующих армию, погибнут, и процесс разложения вооруженных сил примет необратимый характер.

Следовательно, господина Керенского надо убирать, этот персонаж, ради укрепления своей лично власти окончательно развалит страну. Проблема была в том, что отсутствовал другой харизматичный лидер, способный повести за собой. Господи, хоть Иудушку Троцкого бери под контроль и толкай на верх. Но вряд ли я его удержу, а с учетом его идей о мировой революции, трудовых армиях и децимациях в качестве дисциплинарного взыскания… Меня передернула так сильно, что забормотала во сне потревоженная жена.

Нет, среди большевиков кандидатов на роль спасителя нации я не вижу, остаются только меньшевики и эсеры, вот только кто из них? С военными такие же сложности. Обласканный царской властью генерал от кавалерии в ближайшее время будет назначен главнокомандующим, но с поставленной перед ним задачей не справиться. Несмотря на троекратное превосходство в живой силе, Юго-Западный фронт, а за ним и все другие фронты, развить наступление не смогут. В результате армия или останется на тех же позициях, или будет вынуждена отходить в тех местах, куда германцы перебросят подкрепления с Западного фронта, облегчая положение измотанных союзников из Антанты.

Генералы не понимают настроение основной массы войск и состояния воинской дисциплины, до них не доходит, что самое лучшее, что можно сейчас сделать — это удерживать линию фронта, закапываясь в землю, постепенно приводя солдат в чувства мерами, которые, слишком поздно начнет применять Лавр Григорьевич Корнилов. Поставить на генерала? Это тоже не вариант. Во всяком случае пока. Генерал слишком порывист и абсолютно неуправляем. В любом случае это сейчас не главное. Главное вывести из игры основных, по моему мнению, большевиков — Ленина и Троцкого, избавить столицу от сотен тысяч солдат запасных полков, которые здесь абсолютно не нужны, но крайне необходимы на фронте. Особенно «токсичным» являлся пресловутый первый пулеметный полк, численностью с дивизию полного состава, с которого начались февральские выступления, а в летом начнутся июльские события. Обиднее всего, что государство сейчас не имеет сил справится с солдатской вольницей и выпнуть оборзевших в край рядовых из столицы в окопы. Как бы я не пыжился, сколько бы автоматов и кирас не наштамповала моя мастерская, с бесчисленной солдатской массой, не желающей покидать теплые казармы и относительно сытое существование, справится не удастся.

Моя группа