— быть медведем и по-медвежьи жить. Тоненький голосок разума, пищащий внутри, сдерживал меня с трудом.

— Господа! — официантка с тележкой втиснулась между парнями и начала выставлять на стол закуски, наклоняясь так низко, что шары её грудей практически выкатывались из корсажа. — От заведения, — мило улыбнулась она в конце и достала с нижнего яруса бутылку с чайно-коричневой жидкостью и бутылку шампанского: — Это для дамы.

— А сока нет? — кисло спросила я. Шампанского мне сейчас только и не хватало.

— К сожалению, напитки только алкогольные, — сделала расстроенное личико она, разве что… — она наклонилась к нижнему уровню тележки так низко, что парни синхронно оценивающе склонили головы, разглядывая задний фасад, — … разве что сангрия. Пойдёт?

— О! Сангрию давай! — радостно хлопнул в ладоши Добрыня и высоко поднял брови на мой вопросительный взгляд: — Да это как компот!

Сангрия оказалась вишнёвой на вид жидкостью и пахла больше фруктами, чем спиртом. Я отпила немного. Ну, не компот, конечно, но довольно мягкий и приятный напиток.

Ну, так вот, не дорассказала я. Была в морской академии традиция. Перед отправкой в дальний поход курсантам полагалось сбежать в ближний населённый пункт (соответственно, Заранск) и как следует там гульнуть. Уйди из-под надзирающего ока удалось далеко не всем, но часть гардемаринов-таки просочилась в город. Программа минимум включала выпивку и драку. В драке наша четвёрка уже поучаствовала, выпить тоже успели. Возможно, предполагались ещё девочки, но мне об этом рассказывать не стали.

На сцену тем временем выскочил парень в кожаных штанах и жилетке на голый торс и начал показывать всякие штуки с огнём, раскручивая специальные горелки на цепочках. Забавно!

— Оригинально, — то ли спросил, то ли оценил Дима.

— М-м, — согласилась я. — Хотя от этого заведения скорее можно было ожидать, что в таком виде выйдет выступать девушка.

Он засмеялся, качая головой:

— Маша, вы не похожи на гимназистку.

— Я же говорила: у меня слишком маленький гимназический опыт, чтобы держать себя насколько… настолько.

Они заинтересовались.

— И как давно вы в гимназии? — осторожно спросил Кеша.

— С сентября.

— А до этого? — ещё более деликатно уточнил Саша.

— Жила с отцом, — я вздохнула и решила сразу рассказать, не дожидаясь, пока они будут выспрашивать по капле: — Закончила школу, индивидуальные курсы, готовилась к поступлению в военную академию с тем расчётом, что останусь там преподавать. Факультет не могу вам сказать.

Парни, до этого слушавшие внимательно, облокотившись о стол, как-то дружно откинулись на спинки кресел и снисходительно переглянулись между собой.

— Не думаю, что этот номер вам удался бы, — вежливо улыбнулся Саша. — В академию лишь дважды принимали женщин за всю её историю.

— Хорошо войти в первый десяток, да? — также вежливо улыбнулась я.

— Мария, а кем был ваш папа? — очень спокойным, равнодушным даже голосом, сразу напомнившим мне дядьку Гроя в работе, спросил Кеша.

Так, стоп. А почему я решила, что в окружении наследника будут только друзья? В смысле — просто друзья? Я состряпала милую мордашку:

— К сожалению, я не могу вам этого сказать, по независящим от меня причинам. Также как и раскрыть специфику разделов, которые должна была преподавать. Полагаю, все они относятся к категории «секретно».

Они смотрели на меня… неуверенно. Правда, быть может, я — просто не вполне трезвая девочка, которая сочиняет? А, быть может, нет?

На сцену вышла женщина в алом платье той редкой формы, что бросилась мне в глаза тогда в ресторане — похожей на ножны. Однако сейчас, благодаря высоченному воротнику, местную мадам можно было сравнить с мороженым в фольге, которое распечатали и немного развернули сверху. Рядом сел дядька с аккордеоном и заиграл нечто щемящее. Женщина запела на иностранном языке настолько трагически, что сразу стало ясно — про любовь.

— Господа, простите, позвольте обратиться к даме, — рядом с нашим столиком остановился офицер. — Мадемуазель, не откажите мне в чести пригласить вас на танец.

Не знаю, что было положено делать в таких случаях, но мне даже в голову не пришло, что кто-то может распоряжаться моим решением. К тому же разговор начал приобретать неприятные мне нотки. Я поднялась:

— Если вы готовы терпеть ошибки начинающей…

В ответ он только скупо улыбнулся и подал мне руку.

Танцевать с ним было приятно. С таким партнёром, как я понимаю, можно практически вовсе не уметь танцевать, настолько уверенно он ведёт, а твои движения выходят гармоничными и естественными как будто сами по себе.

Что характерно, в отличие от вальсов и прочих танцев, включённых в бальную программу, во время танго разговаривать было не принято совсем. И даже улыбаться не особо получалось. Этот танец был как сплошной оголённый нерв, переживание эмоций, которых не было, но они могли бы быть. Я думала, что мы как будто играем в жизнь, и делаем это на полном серьёзе.

Потом была ещё музыка и ещё танцы, и я танцевала с разными кавалерами. И с Димой тоже. Мне как-то, знаете ли, неловко было ему сказать, что, мол: а ты знаешь, я ведь тебя узнала, дорогой принц. Нет, принц — это в Европе, а у нас тут он великий князь, вроде бы. Или цесаревич? Ну, короче, дорогой престолонаследник. Но ты, дескать, не думай, я с тобой вовсе не из-за этого.

Чувствуете, даже звучит ужасно.

Так что я не говорила ничего, просто общалась с ним точно так же, как и с остальными. Смеялась шуткам, не пытаясь найти в них какой-то потаённый многоплановый смысл.

Совершенно внезапно на сцене выступила акробатическая группа, потом фокусник. На знала, что в таких местах подобное показывают.

— Может, сходим во второй зал? — скучающе предложил Добрыня.

Кеша многозначительно показал ему бровями на меня, но я заметила и спросила:

— А что там?

— Там танцы, которые не особенно одобряет солидная общественность, — с усмешкой пояснил Саня.

— Что, прям неприличные?

— Не то что бы. Они… просто другие.

Мне стало интересно. Тем более я только что выпила полстакана этой сангрии, и в голове опять стало сумбурно. Нет, всё-таки нахваталась я от Баграра склонности к приключениям.

— Я бы хотела посмотреть.

Парни переглянулись:

— Не, я не пойду, — отказался Саша. — Не в моём вкусе. Если что — вас и троих хватит.

Это он имеет в виду, на