class="p1">С неба на землю падали какие-то плоские зубастые рептилии. Крокодилы чтоли? Только гораздо крупнее и с чередой шипов на бронированных спинах.

Пока дружина добиралась до места прорыва, зубастых монстров нападало больше двух десятков.

Подоспевшие первыми воины, с яростным криком бросились в атаку.

Слаженный удар копейщиков обрушился на монстров. Древки затрещали и лопнули, столкнувшись с толстой броней тварей.

Несколько дружинников замешкались и были тут же разорваны на части. Остальные успели прикрыться щитами и отступили под прикрытие задних рядов.

Ощетинившись копьями, бойцы заняли круговую оборону.

Коротколапые, неуклюжие монстры, полезли на щиты. Клацая зубами, забирались наверх, давя дружинников массой.

Взметнулись копья, вонзаясь в незащищенное брюхо одного из крокодилов.

Брызжа кровью и потрохами, монстр завалился на спину. Засучил лапами, забился в судорогах.

Воодушевленные этим первым успехом, дружинники заработали копьями еще быстрее и яростней. Несколько монстров с выпотрошенными внутренностями покатились по земле.

Поняв, что такая нехитрая тактика оказалась очень эффективна, защитники заметно приободрились.

Яростно рыча, они пронзали копьями не прикрытые броней животы монстров одного за другим.

В какой-то момент, мне даже показалось что все идет слишком просто. Прикрытый щитами и не имея длинного копья, я мог лишь просто наблюдать за успехом дружинников.

Рядом недовольно сопел Добрыня. У меня хотя бы родовой клинок есть, а вот он совсем без оружия остался.

Воевода то и дело норовил вырваться за пределы щитов и идти рвать врага голыми руками. И я его прекрасно понимаю.

Сидеть в глухой обороне, пока кто-то другой чувствует, как его оружие проникает в плоть врага, испытывает это первобытное чувство победы над сильным противником, было невыносимым.

В какой-то момент, идеальная, казалось бы, тактика дала сбой.

Нет. Никто из бойцов не дрогнул. Слаженность действий тоже была на высоте.

Просто случилось то, чего никто никак не мог ожидать.

Один из гигантских крокодилов начал пожирать тела убитых сородичей. Вскоре к нему присоединились и другие твари.

Над полем стоял хруст костей и чавканье зубастых пастей.

— Слышь, братцы — хмыкнул один из бойцов, слева от меня, — может они и друг дружку сожрут, если им не мешать?

Дружинники дружно заржали.

Но чуда не произошло. Наоборот.

Жрущие останки своих товарищей, твари стали видоизменяться.

На наших глазах, они раздались в размерах, стали крупнее, раза в два. Броня на их телах стала еще массивнее и прикрывала теперь и брюхо. На длинных плоских хвостах наросли мощные шипы.

Огромная туша обновленного монстра полезло на "черепаху" из щитов, внимая своей тяжестью дружинников в землю.

Бронированное брюхо уже не получалось пробить ударами копий. Неплохо показавшее себя до этого, защитное построение дрогнуло. Люди просто не могли удержать на щитах многотонную тушу.

Я пропустил эфир через ноги, усиливая и буквально врастая энергонитями в почву. Стараясь выдержать этот натиск, не сломаться под весом монстра.

Бабах!

Удар шипастого хвоста разметал прикрытых щитами людей словно карточный домик.

Я вскочил, активируя родовой клинок. Отпрыгнул в сторону, уходя от нового удара шипованной рептилии. С размаху рубанул эспадой по хвосту.

Бамс!

Ладонь обожгло от вибраций, будто я ударил со всей дури по рельсе. Не будь лезвие моего клинка соткано из эфира, разлетелось бы на осколки.

Замешкавшись, пропустил новую атаку монстра и закувыркался по земле, сбитый хлестким ударом.

Поднялся. На этот раз медленнее. Зачерпнул энергии из Средоточия, восстанавливая прорехи в броне. Не знаю насколько ее еще хватит.

Дружинникам, в отличие от меня, пришлось не сладко.

Десяток воинов лежал на земле изорванным и перетертым фаршем. Оставшиеся дружинники пытались противостоять четырем сверх-крокодилам. Безуспешно прикрывались щитами, отлетая как кегли при каждом ударе шипастого хвоста.

Воевода, взяв в каждую руку по большому каплевидному щиту, отражал атаки монстров.

Вскользь отведя щитом шипастый хвост, после очередной атаки, он переместился ближе к зубастой пасти монстра. Мощным ударом по голове оглушил тварь и, пока она была в легкой контузии, вогнал острый край щита прямо ей в горло.

Брызнула кровь. Тварь захрипела и начала заваливаться на бок. Быстрыми ударами, Добрыня добил ее.

— Цельтесь в шею! — прокричал он остаткам дружины, — Там у них нет пластин!

Ну, в шею так в шею.

Напитываю родовой клинок Силой из Средоточия. Посылаю и пульс в ноги. Прыжок. Взмах. Мерцающее огненное лезвие отсекает голову твари и та катится по земле.

Обезглавленная туша монстра падает на землю, содрагая пласты перепаханного десятками когтей и копий грунта. Тягучая кровь растекается по поляне, впитываясь в траву.

Справа слышится крик — один из дружинников попал под жернова зубастой пасти. Тело, как соломинка переламывается пополам, перебитое и разорванное мощной челюстью.

Прыжок. Взмах. Удар. Голова еще одной твари отлетает в сторону.

Последнего монстра добил один из дружинников. Улучив момент, он, демонстрируя чудеса ловкости, вбежал по спине монстра, маневрируя между костяными шипами, и всадил свое копье в основание шеи. Тварь дернулась, изогнулась дугой, сбрасывая дружинника, и упала на землю.

— Молодец, Алексей, — похвалил отличившегося бойца воевода, — Ловко ты его.

Дружинник слегка приосанился от похвалы начальства, выпятил грудь. Но быстро сник получив пару подзатыльников от товарищей. Мол, не зазнавайся, не в одиночку ты с ним справился. Он улыбнулся виновато, развел руками: “извините братцы, но этого монстра завалил я”.

***

Отряд переводил дух после стычки с тварями из разлома. Бойцы оказывали первую помощь раненым. Стаскивали в кучу тела убитых товарищей.

Семнадцать человек. Более трети бойцов. Такие потери понесла дружина.

Добромир с тревогой смотрел на Трещину в небе. А когда неровные края ее, задрожав, стали медленно стягиваться, облегченно выдохнул.

— Закрывается, зараза. Стягивается родимая.

Через пару минут, от рваной дыры в небе не осталось и следа.

Воевода дал команду сворачиваться и возвращаться в город.

На пути назад ко мне подошел один из дружинников. Кажется тот, что свалил последнего монстра ударом копья в шею.

— Здорово ты сражался, — начал он, — Я видел как ты головы двум тварям срубил.

— Ты тоже отличился, — похвалил я его в ответ, — Завалил последнюю тварь.

— Я слышал ты в Навиград собираешься?

— Ну?

— Хочу к тебе в отряд попроситься. Воин я ловкий, сам же видел. В отряде пригожусь.

— Добромир! — окликнул я идущего впереди воеводу.

— Чего тебе? — не оборачиваясь спросил тот.

— Тут парень ко мне в отряд до Навиграда просится.

Добрыня обернулся, глянул на дружинника.

— Этот? Да пусть идет. Воин он справный.

— Ну что, новобранец, — я похлопал дружинника по плечу, — Поздравляю. Добро пожаловать в отряд. Как зовут-то тебя боец?

Лицо парня расплылось в довольной улыбке:

— Алексей я, сын священника местного.

— Попович, значит, — задумался я, — Вот что,