* * *

Пройдя в квартиру, мы сбросили в прихожей куртки и остались в почти одинаковых толстых свитерах. И переглянулись. Где-то на кухне работал забытый телевизор, а в зале чуть заметно светился ночник. Из этого я сделала вывод, что отец здесь.

- Пап, ты дома? – Громко крикнула я, но ответа не получила, поэтому прошла в зал, боясь увидеть что-то страшное. Но к счастью нет. Мой отец просто задремал в кресле. Неяркий свет ночника под стареньким тканевым абажуром отбрасывал на его лицо тени. И папа выглядел измученным. Мое сердце сжалось от жалости. Я подошла к нему ближе и прикоснулась к руке, очень осторожно, чтобы не испугать.

- Юля, это ты? – Неразборчиво пробормотал отец, не открывая глаз. Я резко выдохнула воздух. Он нас путает? Может приезжала скорая и дала ему успокоительное?

- Моя девочка. Я не верю, что ты умерла. Я не видел тела, они написали в газетах, что яхта, на которой ты находилась в тот день, взорвалась. Никто не спасся. Никого не осталось в живых… Юлечка, милая, поговори со мной! – Я потеряла дар речи на время. Я и хотела разбудить отца, но впала в какое-то странное оцепенение. Мне надо было выслушать его до конца. Я за этим пришла.

— Это она во всем виновата. – Вдруг продолжил отец свой странный монолог. – Сначала твоя мать. Уехала в другую страну в поисках лучшей жизни и бросила вас с Викой на моих руках. Ты всегда была похожа на нее, на маму. Ты всегда хотела большего, Юля! Но твои желания так и остались бы только желаниями, если бы не она.

Не твоя сестра. Вика. Я и не подозревал, что она настолько двуличная. Она всю жизнь презирала публичность, этих звёзд с экранов телевизора. «Жизнь напоказ», - говорила Вика, и я верил, в то, что она говорит искренне. Что ей нужно что-то большее. Семья, любовь. Простые человеческие качества, которые я с детства воспитывал в ней. Честность, самостоятельность, искренность. Независимость. А она… однажды она исчезла. Потом приехала, буквально на час, предупредить, что нашла работу. Секретную. Я поверил. Ты – нет. И не зря.

Юля, ты была права. Я помню, что, когда я вернулся с больницы после операции на сердце, ты призналась мне, что видела Вику в больнице. Она не зашла ко мне. Не поговорила со мной. Ей нельзя – сказала ты мне. Потому что Вика стала звездой. Одной из тех, кого так презирала раньше. Ты рассказала тогда мне правду, когда я на тебя надавил. О том, что Вика теперь живет богато и сторонится нас. Что Вика стала блогершей и зарабатывает не честным трудом, а тем, что промывает мозги таким же молодым девчонкам, как ты, Юля.

Вика теперь пропагандирует тягу к красивой жизни, где не надо работать вообще. Простое сожительство с мужчиной, вместо брака, семьи и детей. Она так и живет с кем-то, да? Ее религия теперь, как ты там сказала, Юля? «Дизайнерские шмотки, брендовая косметика, дорогие рестораны. Шикарные машины, и бесконечное самолюбование». Вика ушла от нас затем, чтобы показать на своем примере всем молоденьким девчонкам: «делай как я, фотографируй себя, будь раскованной и красивой, и мир будет у твоих ног».

Глупые маленькие девочки. Такие как ты, Юля! Они же верят ей! Ох, Юлечка… Посмотрев на пример старшей сестры, ты нашла в себе силы «кардинально изменить свою жизнь». Но ты забыла о том, что на каждую удачливую красотку найдётся другая. Еще моложе, еще удачливее, еще красивее… к сожалению, в мире богатых и знаменитых, куда так хотела попасть ты, предложение намного превышает спрос. И ни одно удачное селфи в социальной сети не откроет тебе все двери. Если бы не Вика, не ее блогерство, то ты, Юля, была бы жива… господи, за что? За что ты отнял у меня дочерей?!

- Папа, это я. – Твердо проговорила я, прикоснувшись к его плечу и вставая на белое пятно света, чтобы он узнал меня. – Это я, Вика. Ты не потерял меня. Я с тобой.

- Прости, милая. – Папа отвернулся. То ли от света, то ли… от меня? – Я так не могу. Не сейчас.

- Я вернулась, пап. Мне позвонила мама. Она сказала, что ты сам мне все расскажешь.

- Вы с твоей мамой одинаковы. – Вдруг со злостью проговорил отец. – Я и не догадывался раньше, насколько вы похожи. Обе донельзя хитры и беспринципны. Обе привыкли загребать жар чужими руками.

- Что?! – Я отшатнулась, но отец продолжил.

- Ты хорошо скрывала свое истинное «я» все двадцать пять лет. Но Юля рассказала мне о тебе. Всю правду рассказала! Юля очень обижена на тебя. И злится. Злилась… Оказывается, не ты, а другая девушка построила все то, что ты сейчас имеешь. Чьими благами пользуешься. Ты не вложила ни капли денег, труда, мозгов в этот ваш «бренд». Ты просто примерила чужую личину и покатилась по накатанной. И тебя полностью это устроило. Юля сказала, что поговорила с тобой, когда я был в больнице, и ты сообщила ей, что в наследство получила кроме блога и этого мужчину, который сейчас подпирает стену? Ну что, этот «бонус» оказался достаточно горяч? Или ты скоро выбросишь его за ненадобностью?

- Господи. О чем ты говоришь, пап?! – Я резко обернулась и посмотрела на Руслана, который слышал все. На его побледневшем лице не дрогнул ни один мускул, но плотно сжатые губы выдавали нечеловеческое напряжение, с которым он сдерживался, чтобы не развернуться, и не сбежать. Подальше от меня и отца, от нашей чокнутой семейки. На моих ресницах повисли слезы.

- Довольно. – Низкий голос Руслана напоминал рык дикого зверя. Он перестал «подпирать стену» и подошел ко мне, беря за руку. – Мы уходим.

Я послушно передвигалась за ним, как кукла на шарнирах. Слова папы проникли в мою душу ядом, отравляя все изнутри. Мы с Русланом были уже в коридоре, когда до меня донесся голос отца:

- Уходи, Виктория! Уходи и не возвращайся! Это из-за тебя умерла Юля! Если бы не ты, со своим чертовым «наследством» в виде блога, Юля не сбежала бы на поиски «лучшей жизни» в Турцию! Она сама так сказала, что отберет все у тебя! Добьется большего тем же путем, отдавая свое тело тем, кто больше заплатит! Если бы не ты, она не позавидовала бы тебе! Не оказалась бы на той яхте с подругой. И не взлетела бы на воздух, слышишь?! Ты убийца сестры, ты и только ты!

«Ты – убийца… убийца… убийца…» - звучало у меня на повторе в голове, пока Руслан почти силком тащил меня к машине. Почти грубо он втолкнул меня в салон и сел рядом, смерив странным взглядом, в котором я не смогла разобраться.

- Скажи, все то, что говорил твой отец сегодня, это правда? – Единственное, что спросил он, глядя мимо меня. Я закрыла глаза, чувствуя, как по щекам катятся горячие слезы. Но промолчать я не могла. И соврать – тоже.

- Да. – Наконец, проговорила я. И услышала в ответ, как взревел мотор джипа. Мы снова ехали по темному городу в неизвестном направлении, и мне уже, если честно, было все равно…

- Руслан, не нужно. Отвези меня домой. – Устало выдохнула я, увидев, что он подъезжает к квартире в центре, где мы с ним недавно собирались наряжать елку и строили планы на новогоднюю ночь. Руслан слишком резко ударил по тормозам и обжег меня коротким взглядом, полным ненависти. Мне стало не по себе.