Это – марш бросок,

Подпороговые чувства правят бал,

Это – не любовь,

Ты ведь ночью не Святую Деву звал! … Это не любовь!

Еще лучше… Два раза и один и тот же смысл. Подозрительно кошусь на сидящую радом подругу. Знак свыше? Да на фиг, придут же глупые мысли…

*Если кто-то в Японии сказал вам «I'm sorry», и все вокруг начинаю сдавленно хихикать, не пугайтесь – это такая шутка в Японии. Это «сорри» сокращенно обозначает «президент» на японском, поэтому если кто-то извиняется перед вами на английском, то по-японски это звучит так, будто он представляется вам президентом.

Глава 11. Повышение и бои местного значения.

А всего то и отошла на десять минут… По возвращению в классе было на удивление тихо. Но!! Часть парней опасливо жалась к стенкам, стараясь прикинуться деталями интерьера и всем видом показывали, что их тут нет. Другая часть, много меньшая, вела себя более спокойно, но за происходящим следили внимательно и с затаенным сожалением. Девушки на происходящее смотрели одобрительно. Ах, да! Взгляды всех скрестились на Такаги и Оноде. Картина открывалась презабавнейшая.

— Ты, извращенец! Опять принялся за старое? — тихо шипела староста в лицо парню. Бух! Не страдающий дистрофией парень ощутимо приложился спиной о стену.

— Ээээ, а что происходит? — поинтересовалась я у первой попавшей одноклассницы.

— А ты послушай, тут всё понятно и так, — хмуро ответила Хороми.

Я прислушалась внимательней… Ага! Ясно.

— Если ты еще раз полезешь в нашу раздевалку с камерой … — староста с неженской силой опять энергично встряхнула Оноду. — Я тебя лично отведу к директору! А перед этим сделаю так, что ты еще долго не сможешь смотреть в сторону девочек!

— Кстати, сочувствую тебе – раздался из-за спины голос Хикари.

Не поняла? Что эта сплетница и модница имеет в виду?

— Ты о чем?

— Пока ты уходила, Такаги всем объявила, что ты её заместитель и в ее отсутствие будешь выполнять все обязанности старосты.

Пушной зверек… Одни обязанности, без всяких прав… И с местным менталитетом назад все не отыграешь. Как же! Сказали слово, за него держи ответ. Шит! В этой дикой стране политики подают в отставку, не выполнив свои обещания. Придется впрягаться в помощь подруге. Я страшно ей отомщу!

Гм, а учитывая произошедшее между нами ночью, такое «повышение» выглядит… Даже не знаю как… Делают же некоторые карьеру через постель… Да что там некоторые! Всегда был уверен, что всех актрис и певиц трахают спонсоры. Про секретарш можно промолчать. Ну может и не везде и не все…

Но что бы я, так…

Запутавшись в собственных мыслях и ощущениях, машинально опускаюсь за парту.

— Флешку! И деньги за фотографии! — моя стервочка продолжала потрошить штатного извращенца класса. Тот безропотно отдал затребованное и с видом битой собаки поплелся на свое место.

Высказать Такаги все, что я о ней подумала, не успела до начала урока. Да и не стала бы поднимать личную тему при всех. Не комильфо…

На перемене Саю первым делом направилась ко мне.

— Поздравляю – мрачно выдала эта… эта… нехорошая девочка.

— С повышением? — угрюмо осведомилась я.

— С чем? А, ты об этом… Нет. Ты у нас самая популярная девушка в классе. А может и в школе. По крайней мере за твои фотографии в стиле НЮ этот извращенец просил приличную сумму денег. — с этими словами Такаги сунула мне в руку свой айфон.

Листаю снимки. Наша раздевалка, вид сверху-сбоку. Большая часть нашей женской половины класса запечатлена в разной степени обнаженности. Вот голенькая Такаги. Что я там увижу нового? Листаю дальше. А вот и я. Ракурс не удачен, но все прелести как на ладони.

О как… Рука дернулась, пытаясь смять снимок, но вовремя опомнилась. А чего я ожидала? Мальчики всегда подглядывают за девочками. А у меня есть на что посмотреть. Но без моего согласия… Теперь кто-то будет дергать свой хрен, глядя на мою фотографию и выкрикивая мое имя. Это минус…

— Так. — задумчиво уронила я. — А как ты смогла его поймать?

— На продаже фотографий поймала. Покупатель был у меня в долгу.

Серьезно у нее все. И собственная агентура в наличии.

— Ясно. А копии? Может успел скинуть кому?

— Нет – усмехнулась подруга, — Он спрятал с прошлых занятий камеру с автоматической съемкой у нас в раздевалке и только сегодня забрал. И тут же попытался продать их.

— А камеру у него отобрала?

— Нет, но это же его собственность.. — протянула староста.

Вот только я не представляю Оноду, устанавливающего камеру в раздевалке. Онода, продающий снимки – эта картина не вызывает возражений. Интуиция настойчиво сигнализирует, что в классе есть обиженный на меня очкарик. С фотоаппаратом. Дело за малым – застукать его с поличным.

Очередной урок физкультуры.

— Класс, какая главная опасность для нашего общества? — вопрошает всеми любимый учитель физкультуры, неспешным шагом двигаясь вдоль шеренги учеников.

Маленькое отличие от прошлого раза состоит в том, что стоим в теплом зале, а не на стадионе, под проливным дождем, который барабанит по окнам.

Вся группа настороженно молчит и никто не хочет похвастаться знаниями. Блин, Гермионы Гренжер на них нет. Или тут подвох в вопросе? Напряжение растет и словно вестник грядущих неприятностей с улицы доносятся отдаленные раскаты грома.

— Ямомото!!! — рявкнул мне в лицо, оказавшийся напротив педагог. Стоящие рядом девушки вздрогнули. В отличие от меня..

— Не выделяйся! Не выделяйся! — шепчет внутренний голос. Чё? Может еще подпрыгнуть на месте? Обойдется…

Так какая главная опасность для Японии? Перенаселенность? Цунами? Взрывающиеся атомные станции? НИФИГА.

— Не знаю, господин учитель. — сообщаю ему с самым равнодушным видом.

— ИНДИВИДУАЛЬНОСТЬ! — восполняет мою неграмотность педагог, попутно комментирую мою тупость.

Ага, она самая. Типа вместе, все, как одно бьются наши сердца… А инакомыслящих к стенке. И вообще, мы живем в самой лучшей стране мира…

Эту мысль я додумывал стоя под турником. Ну не идиот ли учитель, пославший девушку подтягиваться? К сожалению этикет не дает возможности поинтересоваться этим напрямую…

Короткий прыжок вверх. Пальцы обхватывают перекладину турника. Вроде вишу свободно. Ощущаю как потянуло вверх обтянутую топиком и майкой грудь. Вот парням радость…

Тело свободно идет вверх до касания подбородком перекладины. Один.