Надо было убираться, пока ее не застукали на месте преступления, но уйти Серафима снова не смогла. На кровати возле подушки валялся цифровой фотоаппарат Агаты, и упустить такой шанс было бы просто глупо!

Трясущимися от волнения руками она включила фотоаппарат и лихорадочно пролистала снимки, хранившиеся в памяти. Помнится, Агата говорила, что осматривает достопримечательности, например крепость, и делает множество фотографий. Но пейзажей и живописных видов там почти не было. Серафиме хватило и минуты, чтобы убедиться: больше всего Агату интересовали «блестящие» девицы. Вот они на пляже, вот в каком-то уютном ресторанчике, обедают и оживленно болтают, вот они в баре, за стойкой, потягивают коктейли. На половине фотографий присутствовали разнообразные мужчины, с которыми девицы, похоже, весело проводили время. Были там и те самые кавказцы, и Серафима узнала на снимке интерьер ресторанчика, в котором они с Ником заметили Агату. Вот и та самая икебана, которая послужила лишь поводом подобраться поближе к объекту съемки.

Становилось все интереснее и интереснее. Кто тот молодой человек? Кто эти девицы и почему Агата следит за ними? А в том, что она следила, Серафима нисколько не сомневалась. Оставалось лишь догадываться, какую цель преследовала элегантная пожилая дама и не связана ли она, эта цель, с алмазом покойного ювелира?

Потом она вспомнила о двух убийствах и засомневалась: а способна ли старушка убить кого-нибудь? Тем более если учесть пол, рост и довольно-таки развитую мускулатуру обеих жертв. Рощин так вообще был здоровяком, а Крысеныш – хоть и худощавым, но довольно-таки жилистым.

Впрочем, для того чтобы нажать на курок, больших усилий прикладывать не нужно, с этим даже ребенок справится…

Тут Серафима вспомнила, где находится, и решила, что предаваться дедукции в чужом номере – довольно неразумно и даже опасно, и поторопилась поскорее покинуть вражескую территорию.

В ту самую секунду, когда она выскользнула в коридор и прикрыла дверь, из-за поворота вышла горничная, таща за собой пылесос. Та самая болтушка, которая сегодня так активно пересказывала телефонному собеседнику подробности убийства Крысеныша.

Серафиму мгновенно бросило в жар, потом в холод, и она замерла на месте, смутно подозревая, что вот-вот хлопнется в обморок. Горничная остановилась, подозрительно глядя на Серафиму, перевела взгляд на ее пальцы, которые продолжали сжимать дверную ручку, и сделала несколько шагов вперед. Пылесос с грохотом покатился следом.

– Вы что-то хотели? – спросила горничная, поравнявшись с Серафимой и бросая подозрительные взгляды на красноречиво приоткрытую дверь.

– Мм-м… Да, я хотела заглянуть к Агате… – И Серафима отдернула пальцы от дверной ручки. Она чувствовала, что ее щеки пылают, но попыталась успокоиться. – У меня болит голова, и я хотела попросить у нее таблетку.

– У администратора есть аптечка, – уведомила ее горничная. – Вы могли бы сразу спуститься вниз и попросить таблетки.

– Правда? Надо же, а я и не знала. Ну что ж, я так и сделаю, спасибо.

– А почему дверь приоткрыта? Постоялица сейчас в номере? – Голос у горничной звучал по-прежнему чрезвычайно подозрительно. Как видно, она подозревала, что журналистка промышляет кражей в номерах.

– Понятия не имею! – соврала она, как ей показалось, не слишком убедительно. – Я не успела постучать.

– Вы решили войти без стука? Дверь-то открыта! Простите, здесь кто-нибудь есть? Это горничная! Можно войти?

Никто, естественно, не отозвался, и горничная распахнула дверь пошире. Серафиму била дрожь, но она храбрилась. В конце концов, никто не видел, что она выходила из номера Агаты, а приоткрытая дверь еще ничего не доказывает!

Горничная прошла в комнату, покрутила головой и вернулась, полная нехороших подозрений.

– Ее нет.

– О, значит, мне действительно нужно взять таблетку у администратора.

– Но куда же она делась?

– Понятия не имею, – призналась Серафима, силясь улыбнуться. – Наверное, вышла куда-то.

– Но дверь открыта!

– Послушайте, спросите у нее сами, я не в курсе!

И Серафима зашагала к лестнице. У дверей ее настигла горничная:

– Я провожу вас.

Пришлось тащиться вниз и изображать сильнейший приступ головной боли. У стойки администраторши Серафима притормозила и попросила аптечку.

– В двадцать шестом люксе открыта дверь, а постоялицы в номере нет, – доложила горничная громким шепотом.

– Не видела, чтобы она выходила, – пожала плечами администраторша, достала пухлую аптечку, набитую лекарствами и смерила Серафиму острым, как лезвие бритвы, взглядом.

– Может, опять того… случилось что-нибудь? – переполошилась горничная. – Мало нам двух убийств, теперь еще и третья куда-то запропастилась.

– Надя! Не поднимай панику. – И администраторша красноречиво покосилась в сторону Серафимы. – Иди работай, только сначала запри люкс, мало ли что!

Она вручила горничной запасной ключ с биркой и сухо кивнула Серафиме, которая рассыпалась в благодарностях. Надя, поигрывая ключом, смерила журналистку подозрительным взглядом.

Еще раз поблагодарив, Серафима отправилась к себе. Ее колотила нервная дрожь. Это ж надо было так засыпаться! Ну что ей стоило выйти на полминуты раньше?! Теперь горничная непременно заподозрит ее во всех смертных грехах, а это было бы очень некстати!

Она умылась прохладной водой, закурила и попыталась мыслить здраво. Ладно, черт с ней, с горничной, надо просто забыть о ней и успокоиться. А вот Агата волновала ее куда больше.

Как бы узнать, зачем она следит за девицами и каким боком это связано с алмазом, если вообще связано? А еще несчастный Крысеныш, которого убили ночью на пляже. Какого черта он туда потащился? Ночью?

Эх, как жаль, что Ник… Что они поссорились. Серафиме захотелось поговорить с ним, обсудить ситуацию, а вдруг это поспособствует притоку свежих идей! Но бежать к опальному красавчику она не собиралась.

А может, Ярослав? Он парень хороший, к тому же немного в курсе событий. А Серафиме сейчас требовалось хоть с кем-то пообщаться, иначе она скоро начнет беседовать сама с собой.

В «Байкере» Ярика не было. Все правильно, его смена начинается в десять вечера, а сейчас часы на запястье Серафимы показывали только половину шестого. Она выцыганила у молоденькой барменши адрес дома, который Ярик и его друзья снимали вскладчину на целую компанию, и отправилась туда.

Дом этот находился совсем недалеко от гостиницы. Серафима нашла его довольно быстро: несуразное двухэтажное строение со множеством пристроек бросалось в глаза уже издалека. На балконе дома пили пиво две юные красотки, во дворе находилась кабинка летнего душа, внутри кто-то мылся и развлекал себя и окрестности пением романсов. В теньке лежал лохматый черный пес и тяжело дышал, свесив язык. Серафима посочувствовала бедняге.