Ольга:

— Можно уточнить?

Кивок.

— А какую пользу нам приносит «Грааль»? Я пока кроме постоянной температуры в 39,2 и постоянного желания кушать, пить и часто, извините, ходить в туалет, не могу сказать, что почувствовала весь этот симбиоз, тем более его прелесть. И, извини Дим, но мои племянники жалуются на постоянную ломоту и боли. И это не считая температуры.

— Да, Оля, судя по всему, нашим детям расти будет очень больно. И это не считая возможных, по нашим оценкам, проблем с кожей при взрослении. Гормональный баланс нарушен и потому всякие прыщи вполне могут стать дико реальными и весьма актуальными. Всё, что ты описала — это следствия действия отлаживаемого организмом симбиоза с «Граалем». Все процессы в нашем организме убыстряются, метаболизм ускоряется, пусть не лавинообразно, но уверенно. МРТ, КТ и прочие исследования уверенно показывают, что активность нашего мозга тоже плавно растёт. Мы становимся более быстрыми, устойчивыми к внешним воздействиям и много что ещё, что требуется дополнительно исследовать. Но, пока факты именно таковы.

Ольга криво усмехнулась.

— Боюсь даже предположить насколько чаще и больше я буду есть, пить и в туалет бегать. Хоть памперс одевай тогда.

Все заулыбались. Ситуация у всех была одинакова и Мезенцева подтвердила это:

— Да, пока всё так. Идёт бурная перестройка организма, реакция нашего тела сейчас такая же примерно, как при обычном заболевании ОРВИ, ведь высокая температура — это следствие сражений организма с вирусом.

Но Оля не успокаивалась:

— Э-э-э, простите, а если вирус победит организм? Мы во что превратимся в итоге? В зомбированное чудовище, которым управляет «Грааль»⁇!

Директриса пожала плечами.

— Этого пока мы не знаем. Но, не похоже. Вирус, хоть понятие «жизнь» для него условно, тоже ведь хочет существовать дальше, а не убивать своего носителя иначе он погибнет и сам.

— А сколько лет живёт вирус?

— Ну, поскольку, вирус в полном смысле не живет, то он и не умирает. Он просто делится. Но, формально, он может жить вечно.

— А мы⁇!

— Поживём — увидим. Ладно, я собрала всех присутствующих не только рассказать о «Граале» или эффектно снять шлем скафа. Дело в том, что нам всем грозит серьезная опасность. Возможно, даже, смертельная.

* * *

ГДЕ-ТО ВОСТОЧНЕЕ МОСКВЫ. САНАТОРИЙ «СОСНОВЫЙ БОР». Среда, 22 октября 2025 года. Местное время 11:35.

Мезенцева продолжала:

— По нашим оценкам, в Москве сейчас находится до полумиллиона выживших. Конечно, большая часть выживших в панике покинула город, но есть и оставшиеся. Цифра оценочная и ни на чём в реальности не основанная. Но дроны показывают, что люди в столице есть, хотя всякая государственная социальная организация в городе нарушена. Каждый выживает, как может. Естественно, практически все, кто может ходить, заняты, так или иначе, поисками средств выживания — продуктов, вещей, предметов первой необходимости, лекарств, и, конечно, оружия и боеприпасов к нему. Насколько мы можем судить, деньги потеряли всякую ценность, поскольку всякого рода банкоматы стоят большей частью нетронутыми. В реальности, Москва разбита на некие анклавы и, судя по всему, в городе выжившие сбиваются в некие группы, скорее банды, в том числе и организованные по этническому принципу.

Аристарх Иванович Марков степенно поднял руку и спокойно уточнил:

— Итак, как говорится, раз пошла такая пьянка. Где мы сейчас находимся на самом деле?

Ирина Анатольевна кивнула.

— Согласна. Законный вопрос в нашей ситуации. Что ж, мы все находимся в бункере сверхсекретного объекта «Санаторий», который был построен в лесу на основе заброшенных домов отдыха и туристических баз между каналом Мариона и Голубым озером, северо-восточнее города Орехово-Зуево, Московской области. До города пять километров. До Балашихи по прямой семьдесят километров, до Москвы, точнее до МКАД порядка восьмидесяти. По шоссе, конечно, расстояние больше. Я ответила на ваш вопрос?

— Да, благодарю вас. Я этот район области знаю плохо, дальше Центра космической связи ОКБ МЭИ «Медвежьи озёра», что севернее Балашихи, я целенаправленно не ездил, кроме как по Горьковскому шоссе в сторону Владимира, но, в целом, я сориентировался примерно. Кстати, а почему вы отдельно упомянули Балашиху?

Усмешка директрисы.

— Потому что там база наших будущих проблем. Штаб-квартира генерала Жарова и нынешнего штаба Росгвардии. А заодно и база дивизии имени Дзержинского. Всё дело в том, что в Балашихе имеются свои медицинские центры особого назначения, объединённые программой «Институт», и там, насколько меня проинформировали добрые люди, появилось масса вопросов относительно «феномена переболевших», как они это называют. О существовании «Санатория» мало кто знает, но о том, что такая программа существует знает определённый круг людей, в том числе и специалистов данного профиля. И всё бы ничего, но на улицах Москвы патрули Росгвардии стали ловить «сталкеров», как они себя сами называют, то есть выживших и не покинувших город, тех, кто выживает за счёт брошенных в Москве ресурсов, кто как-то устраивается в новых условиях. И среди них патрулям попадаются и идиоты, которые уже ходят по улицам без противогазов. Их немало, кстати. Они такие же, как мы, только дикие. Каждый сам по себе и каждый сам за себя. Так вот, на них началась настоящая охота со стороны патрулей. Их просто убивают на улицах, как мародёров и нарушителей мер карантина.

Ольга воскликнула:

— Убивают⁇! На каком основании? Даже если нарушителей карантина. Ведь это же… бесчеловечно!

— Забудьте о человечности. Времена не те. Есть приказ генерала Жарова расстреливать мародёров на месте. Правда, в случае оказания сопротивления, но под это определение можно подвести что угодно, а свидетелей, кроме солдат самого патруля, нет никаких. Однако, нашлись особо ретивые служаки, которые доставили тело одного такого «без противогаза» спецам из «Института» в Балашиху. И результат «институтских» сильно насторожил. Об этом они сообщили генералу Жарову и тот приказал доставлять в Балашиху тела всех, кто будет попадаться без противогазов, а заодно усилить ежедневный контроль медицинских показателей как служащих Росгвардии, так и всех жителей Балашихи, Реутова, Софрино и прилегающих населённых пунктов, включая дачи и прочие садовые товарищества. Всех, понятно, охватить они пока не могут, но статистика накапливается, поскольку такие случаи далеко не единичные. Жаров о нас знает. О нас вообще и о «Санатории» в частности. И начинает продавливать у Президента приказ о «профилактической зачистке мутировавших заражённых». Пока ещё дело так далеко не зашло, но зайдет, я в этом уверена. А поскольку большинство в «Санатории», включая персонал, именно вот такие вот «мутировавшие», то лучшее что нас ждёт — это закрытый