Стеколку он все же вручил мне, как и договаривались — один тар за саженец. Хотя небольшие деревца с уже сформированной кроной трудно было назвать таковыми. Они были прекрасны. Разных цветов, на одном деревце красовались как светлые, так и темные листочки одного оттенка, и это действительно было редкостью, и стоили такие растения в тысячу раз больше, чем один тар.

Но Гордон остановил мой протест, а Райгон заявил, что для начала моей работы подойдет такое количество цветов, и он верит, что у меня все получится. Желание пробовать самой создать витраж возбуждало, и я не смогла отказаться, хотя Гордон не один час провел, уточняя договор на заказ следующих витражей. Слушая, как он обговаривает каждый пункт, я расслабилась и доверилась своему управляющему.

Стеколка заняла практически всю вторую платформу, а на первой разместились мы, и, сейчас наблюдая за мальчишками, я задумчиво смотрела на них, понимая, что не жалею об обмене, который состоялся.

— Госпожа, — управляющий подошел и протянул кружку с прохладным напитком.

— Благодарю, Гордон. Присядьте. Вы сегодня весь день на ногах.

— Как и вы, госпожа, — улыбнулся мужчина и присел рядом. — Вы выглядите довольной.

— Да, мне хорошо.

— Не думал, что мальчишки так позабавят вас.

— Они напомнили мне детство… Я так давно не веселилась, было забавно пробовать фрукты. А животных, вы видели? Помните, тот лохматый шар?

— Помню. Очень рад, что вы его не купили.

— Хотя очень хотелось, — засмеялась я. — Хорошо, алиэр Райгон предупредил, что он обожает есть стеколку.

— Вам нравится этот мужчина?

— Алиэр Райгон?

— Да.

— Почему вы спрашиваете, Гордон?

— Он очень заинтересован вами… Он вам импонирует, но в то же время вы не хотите его приближения…

— Вы же знаете, я не доверяю мужчинам. Он прекрасный собеседник, но он свободный…

— Вы поэтому отправили принца Эйрана… Потому что он свободный?

Я нахмурилась, понимая, что и сама не знаю ответа. Но принц постоянно держал меня в напряжении. Он, как магнит, с одной стороны, невероятно тянул к себе, а с другой — отталкивал, и я так и не смогла понять свои чувства и эмоции к нему…

— Все сложно… — прошептала я, и Гордон тут же решил сменить тему разговора.

— Я обдумывал, кому мы можем отдать Миро. Все же его нога…

— Нога… — задумчиво протянула я, смотря на свое колечко. — Уши Лина… Знаете, у Ариэля и Лина очень чувствительные уши. Шрамы… Мальчик чувствует их, ему постоянно больно, именно поэтому он так встревожился за брата. А Миро, он так держался, старался успеть за всеми…

— Может, Шаир сможет облегчить их страдания, … — предложил Гордон. Но я покачала головой. Кольцо еще сияло силой божественной энергии, и я поняла, что знаю, как ее потратить. Поднявшись, тихо подошла к Миро. Он лег скраю, стараясь отодвинуть поврежденную ногу от ребят, чтобы те ненароком ее не задели.

«Прошу… Помоги… Исцели его…» Я коснулась коленки рукой с кольцом, и зеленая энергия скользнула на ногу мальчика. Он тихо застонал, но, не проснувшись, повернулся на другой бок и, уже совершенно спокойно согнув больную ногу, продолжил спать.

— Госпожа…

— Все хорошо. Гордон. Даже если будет откат. Я не могу оставить это так…

Я опустилась рядом с Лином и прикрыла его уши ладонями. Мальчик распахнул глаза и испугано посмотрел на меня.

— Все хорошо, Лин. Спи. Теперь все будет хорошо.

Зеленая энергия светилась под ладонями. Я чувствовала, как уши меняются, и знала, что, когда уберу руки, шрамов больше не будет.

— Госпожа… — слезы скатились по вискам у мальчика, и я стерла их большими пальцами.

— Спи, Лин. Отдыхай. Скоро мы прилетим домой.

И ребенок закрыл глаза и расслабился, погружаясь в сон. Я поглаживала колечко. Оно значительно посветлело. Золотая нить внутри него практически растаяла, но все же она там была. Мысленно я благодарила богиню и ее дар за то, что позволили помочь и Ариэлю, и мальчишкам.

— Гордон, пожалуйста, высадите меня у Плакальщицы, — обернулась я к управляющему. — Хочу немного прогуляться одна.

— Как скажете, госпожа.

Платформа чуть свернула, чтобы подвести меня к единственному дереву-великану моего поместья, и я улыбнулась, замечая перемигивания Тора с его парнями. Одну меня точно не оставят, но и мешать не будут, что ж, я не против. Плакальщица находилась слишком близко к границе поместья, а воспоминание о «звере» пробудило чувство самосохранения, и возражать против защиты я не собиралась.

Высокое дерево по-прежнему выделялось голой кроной. Март подтверждал, что дерево живо, но пока раскрыть свои почки и подарить тень и воду для стеколки не торопилось. Сейчас я чувствовала, что мне необходимо прийти к нему, поговорить. Возможно, Райгон был прав, и стоит обратиться к силе богини и попросить ее помочь, она же отозвалась на просьбу о помощи для мальчиков…

Платформа, ведомая Рохом, оставила меня у самой границы рядом с деревом. Осторожно ступая, я обратила внимание, что песок и земля перемешивались у корней великана, не торопясь принять возрождение поместья. Странное ощущение, что именно здесь я должна закончить этот день, толкало меня вперед.

Могучий ствол и крона нависали надо мной, а я, усевшись на корнях, подняла голову, смотря на затухающее небо. Наступала ночь. Дети уже были в поместье. Уверена, Гордон прекрасно разместит их, а завтра будет новый день.

— Благодарю… За все благодарю…

Выдохнула я все, что накопилось за сегодняшний день. За исцеление, за радость, за стеколку, за то, что Эйран, наконец, ушёл из поместья, и сердце вновь наполнилось покоем. Он был слишком хорош для меня…

Зеленоватое свечение появилось рядом со мной, и ночная гостья вновь предстала перед моими глазами.

— Спасибо. Я вчера не успела поблагодарить за кольца, что получила.

Женщина улыбнулась и кивнула, давая понять, что услышала меня. Присев неподалеку, погладила ствол Плакальщицы.

— У меня чувство, что она выплакала все слезы, — заметила я, повторяя жест женщины, коснулась корней, на которых сидела.

Женщина погрустнела, коснувшись своей щеки, сняла с нее слезу и послала ее мне. Зеленая капелька застыла передо мной, и я коснулась ее пальцем. По телу прошлись мурашки, а в следующую секунду я взлетела в воздух. Передо мной открылось огромное пространство, где три монстра нападали на Богиню. Зеленое каменное тело крошками осыпало все вокруг, подаваясь