Что ж, похоже, мы уже ничего не собирались скрывать.

– И в одном из отделений… – Я почувствовала, как краснею. – В одном из отделений я заметила свои трусики. И да, я их туда не клала.

– Господи, – пробормотал Ник и поднялся, проводя рукой по волосам.

Он посмотрел в сторону кухни, презрительно изогнув губы, словно посудомойка была ему омерзительна.

Хэнк ничего не сказал, просто смотрел на меня, и у него на лице был написан лишь один вопрос: «Какого хрена?».

Но мне была важна реакция Риса. Он стоял как статуя и внимательно глядел на меня.

– Почему ты ничего не сказала? – едва ли не шепотом спросил он.

Я вдруг поникла и почувствовала себя ужасно усталой.

– В тот момент мы говорили… о другом, и я не хотела… – Так и не договорив, я покачала головой.

Рис все понял. Его щеки порозовели. Этот гневный румянец казался пугающим. Не знай я в глубине души, что злится он не на меня, у меня бы точно затряслись поджилки. У него на лице отразился целый вихрь чувств.

– Мы были здесь и… – Не закончив фразу, он повернулся к другому полицейскому. – Хэнк, я беру этот вызов.

– Но…

– Я беру этот вызов, – повторил Рис так сурово, что у меня мурашки побежали по коже.

Хэнк с секунду смотрел на него, а затем закатил глаза.

– Как скажешь, – бросил он и нажал на кнопку прикрепленной к плечу рации. – Это десять-восемь. Возможным проникновением займется три-ноль-один.

Раздался трескучий ответ, который я так и не разобрала, после чего Хэнк вышел на улицу. Ник остался стоять у кресла. Подняв руку, он потер подбородок.

– Ты в порядке?

Я не знала, готова ли отпустить Ника, ведь в таком случае мы с Рисом остались бы вдвоем, но понимала, что Ник устал не меньше моего, а потому кивнула.

– Спасибо, что приехал. Я у тебя в долгу.

Рис выглянул в окно, играя желваками.

– Вот еще! Забудь об этом, – сказал Ник и, прищурившись, посмотрел на Риса. – Теперь точно все в порядке?

– Да, – пробормотала я, не в силах собраться с мыслями.

Ник остановился на пороге и хитро улыбнулся.

– Кстати, трусики шикарные, – на прощание бросил он.

Ну только этого мне не хватало!

Стиснув зубы, Рис проводил Ника глазами. Когда тот вышел, мы остались вдвоем. Несколько секунд он стоял спиной ко мне, а затем развернулся, подошел к дивану и сел на журнальный столик, прямо напротив меня.

– Ты в порядке?

Да, нет, может быть… Я понятия не имела. Чувств было слишком много. Одним словом «напугана» здесь явно было не отделаться. Кто-то не раз проникал ко мне в квартиру. Я чувствовала себя уязвимой, словно все стены моего дома разом пали, и считала себя идиоткой из-за того, что списывала все странности на сверхъестественное присутствие. И все же с чего кому-то проникать в чужой дом, чтобы просто поиграть с вещами внутри?

Я ужаснулась, когда наконец-то все поняла. Кто-то был в моей квартире. Кто-то бывал здесь много раз, даже когда я сама находилась дома. Страх опять вернулся ко мне. Разве могла я после этого чувствовать себя в безопасности здесь? Я злилась, что меня лишили чувства защищенности, и ничего не могла с этим поделать.

– Не знаю, что и чувствовать, – наконец сказала я, откидываясь на спинку дивана.

Рис положил руки на колени и устало вздохнул. Я подняла глаза и встретилась с ним взглядом. Секунду спустя все стены между нами рухнули, и я глубоко вздохнула. Казалось, его терзают противоречивые чувства, словно он переживает те же эмоции, которые захлестывают и меня.

– Почему ты мне ни о чем не сказала? – спросил он.

Наклонив голову, я пожала плечами.

– Я правда думала, что у меня поселилось привидение. С чего кому-то проникать ко мне в квартиру, чтобы просто переложить пару предметов и немного пошалить? К тому же о некоторых вещах я просто могла забыть. Может, я сама включила посудомойку или сунула пульт в холодильник…

– Трусики в посудомойку ты тоже сама положила?

– Нет, – поморщившись, ответила я.

– Тогда ты знала, что дело не в тебе, – сказал Рис и выпрямился, осматриваясь по сторонам. – Перед тем как найти их, когда ты в последний раз пользовалась посудомойкой?

Я понимала, о чем он думает.

– В понедельник я посудомойку не открывала.

– Но ты ведь целый день была дома?

Кивнув, я подтянула колени к груди и обхватила их руками. Ему не нужно было ничего объяснять. Я понимала, о чем он думает. Тот человек уже не в первый раз проникал ко мне в квартиру, пока я спала. Это было единственное разумное объяснение. Закрыв глаза, я положила голову на колени.

– Зачем кому-то так поступать? – на удивление спокойным голосом спросила я.

– Чтобы заморочить тебе голову, Рокси. Все эти странности были мелкими, но ты замечала их и начинала сомневаться, все ли в порядке. И главное – ты сомневалась в себе. А потому никому ни о чем не говорила. Ты все держала в себе. – Он сделал паузу. – Черт, Рокси, жаль, я об этом не знал. Ты не должна была одна со всем этим справляться.

– Ты мне веришь? – спросила я, не поднимая головы.

– С чего бы мне тебе не верить?

Я пожала одним плечом.

– Хэнк явно решил, что я сбрендила. Я его не виню. Все это звучит подозрительно.

– Наплюй ты на Хэнка. Он идиот. Стоит мне добраться до того, кто над тобой издевается, как я убью его, вот увидишь. Но об этом мы поговорим позже.

Резко подняв голову, я уставилась на него. Учитывая все обстоятельства, его реакция меня поразила.

Рис встал на ноги.

– Я не хочу, чтобы ты здесь оставалась.

Мне тоже вовсе не хотелось оставаться в этой квартире, особенно в данный момент.

– Еще я заберу твой телефон, чтобы проверить, нет ли на нем отпечатков, которые не принадлежат ни мне, ни тебе, ни Хэнку. Ник его не трогал?

Я покачала головой. Все было как в тумане.

– Кажется, нет.

– У тебя есть запасной телефон, которым ты можешь временно попользоваться?

– Да. У меня остался старый.

– Отлично. Собери вещи, – сказал он, обходя диван. – Поедем ко мне. До конца смены еще пара часов, но ты хотя бы успеешь немного выспаться.

Мне снова показалось, что у меня галлюцинации.

Когда я не сдвинулась с места, Рис продолжил:

– Так будет лучше всего. Ты должна поговорить с Колтоном. Он может заехать ко мне. Он как раз расследует, что здесь происходит. Поэтому мне и пришлось выгуливать его собаку во вторник.