Все эти приемы Михаил Ефимович хорошо усвоил еще во время битвы под Москвой. В единоборстве с соединениями Г. Гудериана его 4 тбр, используя тактику подвижной обороны, сумела остановить наступление танковой дивизии противника и нанести ему большой урон под Орлом и Мценском.

Выдвинув в первый эшелон обороны армию генерала Катукова и два отдельных танковых корпуса, Н.Ф. Ватутин практически лишился оперативных резервов, т. е. он уже не имел возможности при необходимости кардинально повлиять на оперативную обстановку.

Появление свежих войск было отмечено германской разведкой: уже вечером 6 июля отдел по изучению армий Востока генерального штаба вермахта докладывал: «Попытка противника – до выяснения масштаба и целей нашей операции – сдержать немецкое наступление войсками, развернутыми на позиции, и фронтовыми резервами в основном не удалась. Он преждевременно бросил в бой оперативные резервы… Противник, по-видимому, пытается сдержать немецкое наступление на возможно большем расстоянии от Курска и с этой целью бросает в бой все наличные силы»[102]. Что ж, это было верное и ясное понимание логики действий командования Воронежского фронта.

Однако это был уже 1943 год, и ситуация на советско-германском фронте качественно изменилась. Ставка ВГК создала мощный стратегический резерв – Степной фронт. Он был ориентирован на поддержку оборонявшихся на Курской дуге войск. Поэтому при необходимости Ватутин мог на него рассчитывать. В этом и состоял основной просчет руководства фашистской Германии. Правильно оценив действия советской стороны, оно не учло резервов советского Верховного Главнокомандования, на которые, начиная с 8 июля, и опирался Воронежский фронт.

6 июля командованию 4ТА предстояло решить очень важную и сложную задачу: после тяжелых боев на первом оборонительном рубеже Воронежского фронта вывести оба соединения ударной группировки армии в районы, где им предстояло вести основные боевые действия. 2 тк СС, прорвав второй рубеж 6 гв. А на участке Яковлево – Лучки (южные), должен был выйти на прохоровское направление, а его место в районе Сырцев – Яковлево должен был занять 48 тк. После этого дивизиям генерала Кнобельсдорфа предстало приступить к выполнению основной задачи первого этапа операции «Цитадель» – продвижению в северном направлении (на Обоянь) для борьбы с 1ТА, а соединениям СС прорваться на северо-восток и уничтожить перебрасываемые на прохоровское направление советские подвижные резервы.

Корпус группенфюрера П. Хауссера к исходу первого дня наступления сумел прорваться к переднему краю 51 гв. сд генерал-майора Н.Т. Таварткиладзе, которая занимала второй оборонительный рубеж южнее Яковлево. Поэтому утром 6 июля эсэсовцы уже находились в исходном районе для рывка к Прохоровке. Сложнее складывалась обстановка в полосе 48 тк. Его дивизии не смогли 5 июля смять первый рубеж обороны 6 гв. А. Они топтались на месте, ведя ожесточенные бои с 71 гв. и 67 гв. сд на фронте Коровино – Черкасское – высота 246.0. Стремясь наверстать упущенное, на рассвете 6 июля корпус нанес мощный удар по правому крылу армии генерала И.М. Чистякова. 11 тд и мд «Великая Германия» получили приказ приложить все усилия для прорыва вдоль дороге Бутово – Яковлево в район Ольховка, Дуброво, чтобы соединиться с полком 167 пд, прикрывавшим левый фланг 2 тк СС. В результате основные силы 67 гв. сд и 153 гв. сп 52 гв. сд должны были попасть в окружение в районе Ново-Черкасское, Триречное, Драгунское, х. Веселый (Ольховский). Предполагалось, что к этому времени дивизии «Лейбштандарт Адольф Гитлер» и «Дас райх» уже преодолеют рубеж 51 гв. сд и выйдут на прохоровское направление, а мд СС «Мертвая голова» начнет теснить 375 сд в районе Вислое, Шопино и Ерик с целью отбросить ее части за р. Липовый Донец, тем самым расширив коридор прорыва всей армии.

Утром Хауссер ожидал результатов боя в полосе соседа. С 6.00 лишь одна его дивизия – «Мертвая голова» – перешла к активным боевым действиям. Эсэсовцы атаковали позиции 375 сд полковника П.Д. Говоруненко. А «Лейбштандарт Адольф Гитлер» и «Дас райх» пока готовились перейти в наступление. В это время в районе сел Солонец, Яковлево, Лучки (южные), где оборонялись части 51 гв. сд, после интенсивной бомбардировки и артобстрела эсэсовцы проводили разведку боем.

Дивизия Таварткиладзе удерживала участок второго армейского рубежа: выс. 229.4, выс. 226.0, южные окраины с. Солонец, выс. 243.2, выс. 246.3, Нечаевка, южные окраины Тетеревино, /иск./Малиновка. Его протяженность по фронту составляла 16,5 км[103]. Что на 4,5 км больше нормы, установленной для обороны полнокровной стрелковой дивизии. Таковой в Красной Армии считалось соединение, имевшее в строю штатную численность, то есть не менее 10 595 человек[104]. На 1 июля 1943 г.[105] в 51 гв. сд имела лишь 8405 человек личного состава[106]. Вместе с тем, перед началом немецкого наступления из ее состава были выведены два стрелковых батальона на усиление 52 гв. сд.

Почти половина полосы дивизии, 7 км, – это танкопроходимые участки. Условия местности здесь позволяли противнику подвести к переднему краю одновременно до 220 танков, почти таким же количеством танков располагали на рассвете дивизии Виша и Крюгера, изготовившиеся для удара по позициям гвардейцев. Чтобы перекрыть три основных танкоопасных направления в дивизии были созданы три противотанковых района.

Наиболее опасный участок: выс. 229.4, выс. 246.0, южная окраина с. Солонец, с. Яковлево протяженностью 5,5 км (из них 4 км танкоопасные) занимал 154 гв. сп подполковника Ф.Т. Сушкова[107]. На 1 июля 1943 г. в его составе числилось всего 2734 человека[108]. В эту цифру включен и личный состав его 3 сб, который затем был передан в 52 гв. сд. Вместо него позиции занял отдельный гвардейский учебный батальоны дивизии численностью 394 человека[109]. Полк также на усиление получил 2-й и 3-й дивизионы 122-го гв. ап. Всего 154 гв. сп имел: 26 орудий, в том числе 4 45-мм ПТО, 16 76-мм ПТО и 6 122-мм гаубицами, а также 46 минометов, из них 17 – 50-мм. В полосе его обороны был оборудован противотанковый участок дивизии под 1. Его комендантом был начальник артиллерии полк гв. капитан С.К. Климчук.