Выйдя от командующего и гордо идя по коридору, Борзов сиял как медный пятак. Он чувствовал, что за всю свою довольно-таки продолжительную работу в штабе наконец-то поймал удачу за хвост.

Эта операция, теперь уже под его непосредственным руководством, являла собой несомненный успех его гениальных способностей, поскольку цена проделанной работы была огромна в масштабах фронта. К тому же к командующему фронта вот так невзначай за благодарностью не ходят.

Полковник Ерофеев был уже в курсе о почти завершённой операции и крайне недоумевал о том, почему Кузьмин не вышел с ним на связь и не доложил обстановку согласно детально отработанному плану.

Как старый и опытный разведчик, он понимал, что выход на запасной канал возможен, а в некоторых случаях даже необходим. Однако на деле это означало крайнее недоверие своему непосредственному руководителю и пренебрежение его инструкциями, что высвечивало полную некомпетентность, а то и просто вред для проводимой операции. И всё это прекрасно знали в штабе. В случае с Ерофеевым это означало две провальные операции.

Вернувшись от командующего фронтом и дав ряд распоряжений своим подчинённым в отделе, Борзов зашёл в кабинет к полковнику Ерофееву, своему подчинённому.

– Здравствуйте, Андрей Леонидович, – проговорил Борзов и с размаху плюхнулся в единственное кресло, стоящее в кабинете возле стола. – Был у командующего фронтом и скажу откровенно: работа вашего подотдела никуда не годится, разве что псу под хвост.

Ерофеев сидел за столом, опустив голову, и исподлобья наблюдал за своим начальником. Тот продолжал:

– До последнего момента я пытался спасти операцию, но, к сожалению, и она провалилась, – начал раздражаться Борзов, переходя на крик. – И всё благодаря вашей крайне ошибочной деятельности по руководству уже не первой группой в столь важном задании, в буквальном смысле отправленной вами на погибель.

Не дав договорить подполковнику, Ерофеев резко встал и дрогнувшим голосом тихо произнёс:

– Что, Егор погиб?

Не расслышав вопроса и раздражённый тем, что его перебивают, Борзов начал закипать. Он резко подошёл к столу и, тыча пальцем в бумаги, над которыми работал полковник, заорал, вытаращив глаза:

– Да-да, вы отправили вторую группу на погибель, на такую же, на какую вы отправили и группу Кондратьева. Командующий не в восторге от вашей деятельности и в самой жёсткой форме рекомендовал мне разобраться с вами. А ведь я вас предупреждал и не единожды, чтобы никакой отсебятины – полная прозрачность и тесное взаимодействие со мной по всем абсолютно вопросам. Вы же окружили себя и своих подчинённых непробиваемым ореолом секретности и замкнутости на грани старческого маразма, следуя давно забытым и полусгнившим методам ведения разведработы, оставшимся от царского времени. Я, конечно, не уполномочен, но будь моя воля, драной метлой гнал бы таких, как вы, – потомков недобитого белогвардейского отребья.

Борзов отошёл от стола и длинными шагами начал ходить по комнате. Лицо сделалось пунцовым. Он стал расстёгивать воротничок у себя на кителе, но крючки не поддавались, тогда он с силой оторвал их.

Андрей Леонидович сидел, низко опустив голову, и уже не слышал Борзова.

– Так вот, вопрос о вашей дальнейшей деятельности на этой должности, полагаю, уже не за горами. Так что прямо сейчас займитесь сдачей всех своих дел моему заместителю, которого я временно ставлю на вашу должность, – и немного помолчав, добавил: – Надеюсь, вам всё ясно, и доподлинно объяснять не надо, почему вы не справились с возложенной на вас боевой задачей?

– Что?

– Вы что, издеваетесь надо мной, полковник? Вам ясно, почему вы не справились с возложенной на вас боевой задачей, или нужно ещё раз объяснить?

– Не надо, – тихо произнёс полковник Ерофеев.

Борзов немного постоял в раздумье, затем, успокоившись, произнёс:

– Впрочем, Андрей Леонидович, памятуя ваши предыдущие заслуги, я постараюсь не придавать большой огласке ваше позорное поражение и подыщу должность, согласно вашим старческим годам, где-нибудь в хозвзводе.

– Спасибо, Николай Петрович, за проявленную заботу.

– Ну-ну, до свидания, господин полковник, – и Борзов, что-то насвистывая, вышел из комнаты.

Несколько минут в комнате царила гробовая тишина.

– Эх, Егор, Егорушка, прости старика.

И Андрей Леонидович медленно расстегнул кобуру пистолета.

Уже сутки разведчики находились в партизанском отряде, жизнь шла своим чередом. Единственное, чем были озабочены партизаны, это усиленной подготовкой к предстоящему отражению вероятного прочёсывания лесной местности фашистами.

Егор вновь искал встречи с Плющевым, но тот как сквозь землю провалился. Кузьмин даже стал беспокоиться и на всякий случай держал своих людей в боевой готовности. Панкратов, который с лёгкой руки Егора продолжал оставаться командиром отряда, успокоил его.

– Не переживайте так, Егор Иванович, никуда наш майор не денется, сейчас он, как всегда, производит разведку близлежащей местности с группой партизан.

Плющев появился к вечеру, как и предрекал Иван Иванович. Злой и хмурый, он после непродолжительного доклада Панкратову сразу подошёл к Егору и, взяв его за локоть, отвёл в сторону.

– Егор, что-то в этом духе я и предполагал. Немцы закопошились, похоже, стягивают силы для удара по нашему отряду.

– А именно?

– В каждодневном дозоре до сегодняшнего дня мы не замечали ничего особого, а сегодня к вечеру по многим направлениям усилилось движение вражеских войск и их численность.

– Ну и что, возможно, готовятся к наступлению.

– Нет, Егор, похоже, что группировка формируется вокруг нас. Это я заметил опытным взглядом. Тут меня не проведёшь.

– Неужто так быстро отреагировали на ликвидацию Краузе?

– Думаю, что да.

– Не нужно паниковать раньше времени, ещё не поздно сменить место расположения партизанского лагеря.

– А как же ваш отлёт через пару дней? Ведь только здесь нами почти сооружён скрытый аэродром, который по ночам может принимать самолёты из Центра.

– Когда дело касается спасения целого отряда, то при чём тут наш самолёт?

– Так-то оно так, капитан, вот только смена места может абсолютно ничего не дать. Теперь мы у немцев как кость в горле, и они будут нас преследовать до полного уничтожения, где бы мы ни находились.

– В таком случае необходимо повысить боевую готовность партизанского отряда к отражению противника. Кстати, с большим нетерпением жду от вас обещанное объяснение по группе капитана Кондратьева.

– Да помню, помню, я не забыл, – и чуть помолчав, Плющев продолжил. – Так вот, слушай и не перебивай, пока не закончу и по возможности без бабских эмоций. Группа капитана Кондратьева вляпалась по самые уши, и в какой-то степени в этом помогли мы. Я имею в виду себя и Панкратова. Всё дело в разрозненности и несогласованности источников информации. Так, я работал с Борзовым, а Панкратов – с Ерофеевым. Вот с этого и пошёл весь сыр-бор.