с плетением сокрытия, которое прятало от постороннего взгляда мой трофей за победу в Турнире, тут не сработают. Там был всего седьмой ранг, и то я вспотел, пока снимал его, по грани прошелся, с трудом удержал и перенаправил такой поток. А от энергии десятого ранга меня порвет сразу.

Ладно, следующий вопрос.

Допустим, суть артефакта я все-таки вижу нормально. Тогда почему эти артефакты неизвестны в стране? Их явно не единичное количество в мире. За тысячелетия работы древних объектов их прилично должно было скопиться.

Или объект, который производит артефакты абсолютной защиты, — один-единственный? Даже если один, это все равно много «продукции».

Поскольку чистые родовые камни находят раз в несколько десятилетий, то логично предположить, что все древние объекты с примерно такой же производительностью работают. Пусть раз в тридцать лет производится один артефакт абсолютной защиты. Тогда за четыре тысячелетия их больше сотни должно быть.

Ладно, часть сломали, потеряли, не нашли изначально, — но хотя бы полсотни где?

Ну хотя полсотни артефактов растащат по сокровищницам аристократических родов легко и бесследно. Причем за куда меньший срок, чем целая эпоха.

*****

На объекте мы провели почти декаду.

Я бы остался тут и дольше, но время поджимало. Во-первых, близились очередные тесты в Академии, будь они неладны. А во-вторых, раз соседи начали проявлять активность на своей границе, то с продажей объекта лучше бы не затягивать. А то решат наши в ответ форсировать второй этап захвата Свободных земель, и окажется моя аномалия на чьей-то территории.

Мои бойцы успели прочесать все. Объект оказался не очень большим: четыре яруса площадью примерно в половину квадратного километра каждый.

И все более-менее ценное мы тоже собрали. Как это теперь тащить домой — отдельный разговор, но Астарабади наотрез отказался облегчить ношу за счет сортировки трофеев по ценности.

— Так что у нас в итоге? — поинтересовался я у него.

Я не сомневался, что хомяк выдаст мне полный список наизусть, и он меня не разочаровал:

— Двенадцать накопителей восьмого ранга, сто шесть седьмого, сто одиннадцать шестого. Плюс еще три неопознанных накопителя, эти как минимум седьмого ранга. Пятнадцать малых лечебных артефактов, шесть средних и пять больших.

М-да, градация примитивная, как и всегда у военных. Неизвестные артефакты распознавал я, конечно, больше некому, так что я имею представление, о чем он говорит. И намного более полное.

Если кратко: малый лечебный артефакт способен затянуть поверхностную рану, средний срастит открытый перелом, а пределов большого я и сам не определил. Серьезная штука.

— Один артефакт стазиса, — продолжил Астарабади. — Один «правда-ложь». Двенадцать различных косметических артефактов. Шестьдесят три аннигилятора органики и восемьдесят семь — неорганики.

На этом месте я едва сдержал смешок.

Звучит-то как круто: «аннигилятор». А по факту это совершенно обычные бытовые артефакты из моего мира, у нас даже простолюдины ниже среднего достатка могли их себе позволить. Эти штуки разлагают отходы, всего-то. Бесследно, кстати, что очень удобно. А высвобождающаяся при этом энергия идет на зарядку самого артефакта.

Поначалу Астарабади даже стойку сделал на «аннигилятор» органики. Мол, трупы можно утилизировать, исчез человек — и все.

Пришлось его разочаровать. Это именно бытовая штука. Слабенькая, способная справиться только с небольшими порциями органики. И чем меньше порция (равно как и входящие в нее кусочки), а также чем менее они структурированы, тем проще артефакту справляться. Короче, со сгнившей или мелко порезанной картошкой работает лучше, чем с целой и свежей. А арбуз, например, вообще не возьмет.

У нас эти плетения не дураки разрабатывали, никто не даст в руки широким слоям населения предметы двойного назначения.

Собственно, именно за счет этих бытовых артефактов мы решили для себя проблему отсутствия канализации на объекте.

— Семнадцать сигналок, — продолжил Астарабади. — Двести три светильника с самозарядкой. Триста пятнадцать различных ограненных драгоценных и полудрагоценных камней. Ну и твои приборы.

Про маго-технические приборы Астарабади добавил мельком, просто потому что не знал, что это такое. Измерительный стенд я разбирал сам и поленился объяснять ближнику назначение каждого прибора. Все равно ими без меня никто пользоваться не будет, у местных попросту нужных знаний нет.

В общем-то, хорошая добыча. Не феноменальная, но внушительная.

И большую ее часть я продам. Кроме приборов, разве что лечебные артефакты и стазис себе оставлю. Ну, может, еще кое-что по мелочи. Но даже то, что пойдет на продажу, на полсотни миллионов минимум потянет.

Отлично сходили, где б я еще за пару декад столько заработал?

— Шахар, а ты выяснил, почему артефакты до сих пор сохранились? — осторожно спросил Астарабади.

Хороший вопрос. Плетения без подпитки довольно быстро рассеиваются, не зря есть правило никогда не разряжать артефакты в ноль.

И никакой самый полный заряд в артефактах не держится вечно, какие-то минимальные «утечки» есть всегда. В обычной жизни этим можно пренебречь, утечка и за десяток лет значимо не просадит заряд артефакта. Но уже за пару веков утечка любой заряд ополовинит. А за несколько тысячелетий любое плетение стопроцентно развеется без подпитки.

Многое, конечно, зависит от прямоты рук артефактора, но для качественных изделий порядки именно такие.

Исключения из этого правила есть, но они единичные и очень сложно реализуемые на практике. Даже в моем мире так редко заморачивались.

— Да, — кивнул я. — Тут энергетическая система питает не только свернутое пространство, она во многие помещения была выведена. Видимо, чтобы люди не тратили на зарядку артефактов свою силу. Собственно, сохранились только те артефакты, которые были «поставлены на подзарядку». Ты обратил внимание, что мы не нашли ни одного личного защитного артефакта? Полагаю, именно поэтому. Их все носили на себе, и артефакты рассыпались в пыль вместе с хозяевами.

— Думаешь, тут и люди были в момент… некой катастрофы? — нахмурился Астарабади.

— А ты считаешь, такую кучу артефактов можно тупо забыть? — хмыкнул я.

— Они могли эвакуироваться наружу по аварийному сигналу, — пожал плечами Астарабади. — По тревоге уже не до сбора личных вещей.

— Возможно, — кивнул я. — Но эта тревога что, на всех объектах одновременно сработала? Сомневаюсь. К тому же, по сигналу тревоги производство должно было отключиться, по идее. А оно оставалось в работе до недавнего времени.

— В смысле, до недавнего? Ты его отключил, что ли?

— Разумеется, — фыркнул я. — Я что, похож на мецената? Я этот объект продать хочу, но это не значит, что я отдам в чужие руки работающее производство. Хватит с них и самого свернутого пространства.

Хомяк понимающе улыбнулся.

На самом деле, я не только поэтому отключил производство абсолютных щитов. Есть у меня подозрение, что именно на производство тратилась основная магическая энергия,