Что касается темы наиболее животрепещущей для евреев и Израиля – Путин не антисемит и к Израилю относится нормально. Почему он еще не антисемит – совершенно не ясно. Ряд отечественных олигархов, по несчастному совпадению – сплошь этнических евреев, сделали все для того, чтобы он им стал. Говоря по чести, еще больше не ясно, почему он не стал антисемитом за годы своего президентства, когда видишь некоторых из российских еврейских лидеров, финансовых и «духовных», оказавшихся в его окружении. В Москве одно время ходил слух, что это результат реализации тайного проекта ветеранов Госбезопасности, призванного навсегда решить «еврейский вопрос» в России, выведя на авансцену общественной жизни страны наименее подходящих для этого персонажей. Перейдя из области фольклора к реальности, нельзя не отметить, что Путин посещал еврейские праздники, заходил в синагоги, принимал еврейские делегации в Кремле, регулярно общался с руководством Израиля и с упорством истинного страстотерпца позволил местным хасидам кошеровать кремлевскую кухню к первому приезду президента Израиля в Москву.

Многих в еврейском мире раздражает, что в качестве российских еврейских лидеров он общается в основном с группой итало-американского раввина Лазара, наиболее влиятельного из местных хабадников. Тот, в свою очередь, поддерживает каждый его шаг столь пламенно, что итоговый гротеск напоминает басню Крылова об известном персонаже, который опаснее врага. Отметим, что это противоречит принятым в современном политическом мире стандартам «равноудаленности», но для России стандарты эти внове и достижение их – вопрос эволюции политической культуры. Прочие еврейские лидеры встречаются с российским президентом в качестве ученых, предпринимателей и деятелей культуры, хотя и обсуждают на этих встречах вопросы профессиональные, а не общинные.

До той поры, пока действующая в стране «вертикаль власти», в ходе противостояния с оппонентами из числа отечественных еврейских лидеров, не предпринимает враждебных шагов ни по отношению к еврейским организациям, ни к людям, которые еврейские программы финансируют, нет оснований говорить о том, власть провоцирует развитие антисемитизма в России. Личный опыт автора в качестве президента Российского еврейского конгресса, основателем и первым президентом которого был Владимир Гусинский, а вторым Леонид Невзлин, позволяет говорить об этом. Еврейское наследство «Моста» и ЮКОСа было нелегким, однако проблемы с ним возникали не из-за власти, которая вела себя совершенно индифферентно, а из-за внутриобщинной конкуренции. Несмотря на негодование, которое эти строки вызовут у группы «пламенеющих обличителей режима» из числа еврейских активистов, азартность, искренность и пафос которых восполняют им недостаток объективности, профессионализма и обычного разума, что элементарная человеческая порядочность требует отметить это как факт.

Отношения с Израилем – особая тема. Алия и эмиграция из России со стороны государства не ограничена. Равно как и возвращение в Россию иммигрантов, а также приезд израильтян: менеджеров, бизнесменов и лиц свободных профессий, к «доисторической» Родине не имевших никакого отношения. Россия включилась в «круговорот евреев в природе» наряду с США, Германией, Израилем и прочими развитыми странами, где евреи живут. Явление это для Израиля не трагедия и крушение основ, а объективный результат глобализации, модернизации Израиля и его интеграции в современный мир, вопреки кликушеству приверженцев теории: «приехал-живи-не-рыпайся», искренне полагающих себя радетелями интересов Государства Израиль. Развитие отношений с Израилем в любых сферах, от экономики до обороны, от культуры до образования, российским руководством приветствуется. Сотрудничество в борьбе с терроризмом, в первую очередь исламистским, – приветствуется вдвойне. Евреи-эмигранты рассматриваются в Москве как «русские хуацяо», а Израиль – как потенциальный мост между Россией и Западом. Срывы, раз за разом, стратегических контрактов с Израилем под давлением США не приводят к обострению отношений. Успешное пиратство израильского ВПК на международном рынке модернизации советских и российских вооружений – тоже. Олигархи-отказники в Израиле живут и жить будут, поскольку признано, что на то эта страна и создавалась, чтобы быть приютом для евреев, у которых возникают проблемы. В отношениях с противниками Израиля, поддерживающими устойчивые связи с Россией, последняя готова выступить в качестве посредника по нормализации отношений. Безопасность Израиля, и особенно бывших соотечественников, для России – часть ее ближневосточной политики, о чем в арабском мире и Иране знают.

Дело «банка Апоалим», борьба с «русской мафией» и статьи, шельмующие русских евреев в израильской прессе, – результат деятельности израильской элиты и израильской полиции, зачищающей рынки активов Израиля перед приватизацией от денежных конкурентов местных олигархов. Кампании против русскоязычной политической элиты, включая министра иностранных дел Авигдора Либермана, главу правительственной коалиции в Кнессете Зеэва Элькина и «русских» парламентариев, – борьба за выживание уходящего истеблишмента с теми, у кого он не может выиграть в равном соревновании. Поимка на русской границе очередного контрабандиста, транспортирующего на себе партию алмазов, – событие рутинное, ажиотажа в российской прессе не вызывает и поводом для статей об израильской мафии не служит. Стратегические изменения в системе российской дистрибуции алмазов не дают оснований подозревать местные власти в антисионизме: один израильский олигарх-диамантер заменен на другого израильского олигарха-диамантера, от чего, похоже, никто в Израиле особенно не проиграл, а многие крупно выиграли. Специалистов-ближневосточников в престижных вузах Москвы готовят израильские профессора, что не мешает выпускникам работать в Министерстве иностранных дел и прочих престижных ведомствах. Израильское гражданство перестало быть препятствием для того, чтобы быть членом российского Совета Федерации, не говоря о менее значимых государственных постах. Строго говоря, помимо ключевых силовых ведомств, в сегодняшней России двойное гражданство не допускается только у фигур, входящих в высший эшелон официоза: либерализм, выходящий за все мыслимые рамки советской эпохи.

Президент России, побывав в Израиле в свою прошлую каденцию, в уместных для этого местах с олимпийским спокойствием надевал кипу и ел кошерную еду. Что же касается Стены Плача, между ним и ею грудью встала израильская охрана, не любящая сюрпризов, которые, в виде кирпича на голову, могли быть ниспосланы высокому гостю, известному жесткой позицией по отношению к исламистскому террору, экспрессивными посетителями мечети Аль-Акса. Шероховатости в отношениях есть, но они, за исключением российских контактов с Ираном и Сирией, настолько меньше, чем базовые разногласия израильтян с западноевропейцами, что впору говорить о периоде полного благолепия в российско-израильских отношениях. Предаться мечтам о полном слиянии России и Израиля в сверхсверхдержаву Москве мешают разве что несообразности, вроде отмены в последний момент визита в Израиль президента Медведева из-за фантасмагорической по несвоевременности забастовки местного МИДа. Изумление, охватившее по этому поводу российскую властную элиту, в полной мере передает финал старого анекдота о забастовке в городе Лондон тружениц интересной во всех отношениях профессии: «Так чего ж им еще надо?! Б-ди, сэр».