густым, как туман. Обхватив Рафаэля ногами за талию, я прижимаюсь к головке члена и закрываю глаза.

Губы Рафаэля застывают на моих губах.

— Посмотри на меня.

Я моргаю, открывая глаза, и снова борюсь за дыхание. Лицо Рафаэля вытягивается в жесткие линии, челюсть сжимается, делая шрамы на его лице более отчетливыми.

— Не смей, черт возьми, закрывать глаза. — Из его горла вырывается низкое, опасное рычание, когда он вводит в меня головку члена.

— Хорошо, — шепчу я.

— Вот и ладно.

Рафаэль проталкивается чуть глубже, член слишком большой. Я не могу дышать. Тихий стон вырывается из меня. Я цепляюсь за него изо всех сил, мои глаза пронзают его.

— Я не привык к медленному темпу, vespetta. Но для тебя постараюсь.

Еще один дюйм. То, что он во мне, ощущается как нечто неотъемлемое. Интенсивное. Я никогда не занималась сексом в воде, и эти ощущения несравнимы ни с чем, что испытывала раньше. А может, дело в нем. Его палец все еще поглаживает мою плоть, ту точку у входа в попку, где находятся самые чувствительные нервы, оказывая на нее постоянное давление. Одно это прикосновение почти толкает меня за грань. А его член еще даже наполовину не вошел в меня.

Каким-то образом он все еще держится за лестницу левой рукой. Не разрывая зрительного контакта, я хватаю его бицепс и обнимаю ногами его талию, вбирая в себя еще больше его. Все мое тело содрогается, когда он медленно заполняет меня. Больше. И еще больше. Мы оба тяжело дышим. Только солнце над головой и спокойное море вокруг нас — мы в своем собственном диком мире.

Будь на моем месте кто-нибудь другой, плывущий в этих водах, я бы уже давно впала в панику и бросилась со всех ног. Но, похоже, мой разум полностью верит, что Рафаэль Де Санти действительно является самой большой угрозой в этом голубом просторе. И все, что я чувствую, — это его. Как раз в тот момент, когда думаю, что больше не выдержу, мои внутренние мышцы растягиваются еще больше. Мое тело приспосабливается к его размерам.

Когда он, кажется, наконец-то, полностью внутри меня, я едва могу сделать полный вдох. Малейшее движение с его стороны, вероятно, заставит меня разбиться вдребезги. Но Рафаэль держится совершенно неподвижно.

— Скажи мне… Ты действительно прыгнула в воду, потому что думала, что со мной что-то случилось?

Я прерывисто дышу, пока смотрю в его зеленые глаза. Его левая радужка на тон светлее правой. Раньше этого не замечала.

— Правда? — настаивает Рафаэль и, невероятно, проталкивается глубже.

Я почти кончаю.

Скользя ладонью по его шее, я захватываю темные влажные пряди и сжимаю. Член Рафаэля дергается внутри меня. Его тело такое подтянутое, каждый мускул напряжен. Боже, как он прекрасен в таком виде.

— Да. — Я покусываю его нижнюю губу. — Как бы я вернулась в особняк, если бы ты утонул?

Еще один рык вырывается из его рта, грубый и дикий. Он отступает, а затем врезается в меня с такой силой, что у меня полностью отключается сознание. Его рот снова захватывает мой. Кусает. Берет. Я содрогаюсь от удовольствия, граничащего с болью, пока он вбивается в меня быстрыми, глубокими толчками. Его рука обхватывает мою задницу, удерживая меня на месте, и в то же время разрушает меня самым невероятным образом. От его прежнего самоконтроля не осталось ни капли, словно моя откровенная ложь выпустила на свободу зверя.

— Моя, — рычит он, прикусывая мою нижнюю губу. — С того момента, как ты замахнулась на меня разбитой бутылкой, я знал, что ты будешь моей.

— Я не твоя, — выдыхаю и целую его в ответ.

Рафаэль проводит губами по моему подбородку, а затем зарывается лицом в мою шею.

— Ты пахнешь мной. — Его зубы касаются чувствительной кожи под моим ухом. — Ты словно восхитительный десерт, созданный исключительно для того, чтобы удовлетворять все мои желания, заложенные в самой сути. Твой вкус сводит меня с ума.

Рафаэль выходит из меня, затем снова погружает в меня свой член.

— Ты так сладко сжимаешь мой член, прося о большем. Ты хочешь еще, Василиса?

— Да…

От глубокого, мощного толчка его бедер вода вокруг нас покрывается рябью. Мои дрожащие руки соскальзывают с его мокрых, твердых, как камень, плеч от вибрации этого толчка. Я обхватываю его за шею и встречаю его дикий взгляд. «Ты — моя», — говорит он. Как и его слова. Так же, как и тепло в моем животе, грозящее поглотить меня целиком. Как и мое сердце, жаждущее ответить: «Я твоя». Как будто именно здесь я всегда должна была быть.

Боже, я влюблена в него. Не знаю, как и когда это произошло, но эти чувства у меня уже давно. Может, это всё записки? Или те украденные инжиры, которые он постоянно оставлял для меня? Нет, не думаю, что это был какой-то отдельный поступок. Это то, как он заставляет меня чувствовать себя каждый день — как будто я, наконец-то, нашла себя.

Рафаэль снова безжалостно вбивается в меня. Крик нарастает в моей груди. Я изо всех сил стискиваю зубы, чтобы не дать ему вырваться наружу. Слишком боюсь признаться в экстазе, который испытываю. Волна за волной наслаждение накатывает на меня, выталкивая за край. Я дрожу, прижимаясь к Рафаэлю, наши взгляды встречаются, и кончаю прямо здесь, в объятиях своего похитителя, в окружении сверкающих просторов теплого искрящегося моря.

— Вот и всё, vespetta. Я же говорил, что ты моя. — С последним рывком Рафаэль погружается в меня до самого основания и кончает.

Я закрываю глаза, наслаждаясь его ощущениями. Но при этом чувствую себя виноватой за то, что наслаждаюсь самым сильным удовольствием, которое когда-либо испытывала.

— Смотри. На. Меня. — Наглые, рычащие слова.

Я качаю головой. Боже мой, что я наделала?

— Сейчас же, Василиса.

Этот человек. Безжалостный грубиян. Тот, кто угрожал убить мою семью. Моих родителей. Моего брата и сестру. Я не сомневаюсь, что он расправился бы и с ними, не моргнув глазом. Я знаю это. Как и то, что ни один другой мужчина не заставит меня чувствовать подобное. Так, как это делает он. Как будто я плыву по самым нежным течениям и в то же время падаю в самую глубокую бездну.

Я не могу смотреть на него.

Не готова взглянуть в лицо реальности. Принять непреложную истину — я влюблена в Рафаэля Де Санти.

Из него вырывается поток быстрых слов на итальянском языке. Судя по тону его голоса, это ругательства. Вода плещется вокруг меня, когда Рафаэль взбирается по