лицо и перевела взгляд на то, что привело его в такой восторг. Она увидела темнокожую красавицу в платье цвета слоновой кости.

— Это она?

— Да.

— Ты сделал правильный выбор, Неве. Она прекрасна.

Затем Расин ахнула:

— О боже, это Гейл Грейсон?

Прежде чем Гален успел ответить, Расин грациозно исчезла в толпе. Он улыбнулся, когда две женщины обнялись, но его взгляд был прикован к Эстер. Он отметил мягкую смуглую грацию ее шеи и плеч, соблазнительный изгиб губ. Он подумал о том, как они в последний раз были вместе, и его кровь забурлила, словно у неопытного юноши. Он почувствовал, как колотится его сердце, почувствовал, как в нем просыпается возбуждение. Он не знал, что чувствует из-за того, что его так сильно влечет к прекрасной Индиго Уайатт, но был уверен, что справится с этой задачей.

Гейл и Расин, держась за руки, вернулись туда, где стоял Гален. В следующие несколько мгновений они возобновили дружбу, задавая вопросы, смеясь и проливая слезы. Пока они продолжали взволнованно разговаривать, Гален поприветствовал Квинтов.

Фостер искренне сказал:

— Мистер Вашон, мы с Дженин хотим поблагодарить вас за то, что вы пригласили нас на это замечательное мероприятие.

Дженин добавила:

— У нас не было возможности отпраздновать нашу свадьбу, поэтому я очень благодарна.

Гален спокойно ответил:

— Не стоит меня благодарить. Вы оказываете мне услугу, давая возможность официально познакомиться с моими соседями. Это я у вас в долгу.

Затем Гален повернулся к Эстер.

— Мисс Уайатт, вы выглядите сногсшибательно.

Он поднес ее руку к своим губам.

— Как вы себя чувствуете сегодня вечером?

— Я в порядке, мистер Вашон, а вы?

Он ответил:

— Я тоже.

Эстер проигнорировала его дьявольский взгляд, хотя он и согревал ее чувства. Она не собиралась позволять ему увлечь себя так скоро.

Гейл жестом подозвала Эстер поближе.

— Расин, я хочу познакомить тебя с Эстер Уайатт. Эстер, это Расин Руссо.

Темные глаза Расин улыбались.

— Я очень рад познакомиться с вами, Эстер Уайатт.

— Я тоже рада с вами познакомиться.

Гален представил остальных.

— Тетя, это Фостер Квинт и его жена Дженин. Наши молодожены.

— Поздравляю, — ответила Расин. — Я надеюсь, что вы двое будете любить друг друга долгие годы.

Дженин прижалась к руке Фостера, и он крепко сжал ее.

— Мы с Фости собираемся быть вместе надолго, не так ли, дорогой?

— Навсегда, дорогая.

Эстер увидела, как Эбигейл закатила глаза, затем быстро отвела взгляд от подруги.

— Я так много слышала о вашем доме, мистер Вашон, — сказала Дженин. — Он действительно прекрасен.

— Спасибо, но это заслуга мистера Лавджоя. Он заказал дизайн.

Они провели еще несколько минут, беседуя о пустяках, затем Гален сказал:

— Если вы проголодались, на веранде есть закуски и обильный шведский стол. Не стесняйтесь, выбирайте все, что пожелаете.

Квинты отправились изучать блюда на веранде, а Расин и Гейл объявили, что отправляются искать тихое местечко, чтобы продолжить дружескую беседу, и пообещали вернуться позже.

Эстер почувствовала, что толпа теснит ее, но темные глаза Галена околдовали ее, и она едва обратила на это внимание.

— Ты позволишь показать тебе дом?

— Нет, — тихо произнесла она, утопая в его глазах.

— Почему нет?

— Все в комнате уже смотрят на нас.

Гален был вынужден признать, что она права. Хотя его гости были поглощены разговорами и подносами с изысканными блюдами и напитками, которые разносил по залу персонал в ливреях, они также внимательно рассматривали их обоих, особенно женщины.

Гален спросил:

— Правильно ли я понимаю, что в этом месте не так много неженатых мужчин?

— Да, это так, — ответила Эстер. — Местные мамаши подсовывали тебе своих дочерей?

Он кивнул.

Эстер улыбнулась и сочувственно проворковала:

— Бедняжка, — добавив: — Надеюсь, они будут доставать тебя весь вечер. Это меньшее, что ты заслуживаешь за всю эту расточительность. Можно подумать, что ты член королевской семьи, судя по тому, как люди ведут себя с тех пор, как ты сюда переехал.

— Но я принадлежу к королевской семье, Индиго. Мой титул…

— Я не хочу знать, — твердо сказала она, хотя и была потрясена этим последним открытием.

Он мягко спросил:

— Тогда чего ты хочешь?

— Пережить этот вечер, не навлекая на себя сплетен, — процитировала она. — Но тебя, наверное, не волнуют сплетни, не так ли?

— Боюсь, что нет.

— Тебе действительно нужно пообщаться со своими соседями. Невежливо проводить все свое время с одним гостем. Если хочешь, я тебя представлю.

— Для тебя — все, что угодно. Показывай дорогу.

Следующий час или около того Эстер помогала Галену знакомиться с местными жителями. Многие люди поначалу чувствовали себя неловко; в конце концов, мало кто встречал человека настолько богатого и культурного. Но Гален очаровал их всех. Мужчины были поражены его знаниями в области сельского хозяйства, охоты и непринужденными манерами. Женщины были ослеплены его улыбкой.

Несмотря на все это, Эстер чувствовала на себе его взгляд, его присутствие. Несмотря на трудности, ей все же удавалось сохранять добрососедскую вежливость. Каждый раз, когда она смотрела в его сторону, она вспоминала их последнюю встречу. Те украденные мгновения в его карете до сих пор заставляли ее задыхаться. Даже сейчас, когда они стояли и разговаривали с Брэнтоном Хабблом о местных ценах на корма, у нее не возникло проблем с воспоминанием о его прикосновениях.

После того, как она представила его окружающим и почувствовала уверенность, что теперь он может передвигаться по залу с большим комфортом, Эстер вежливо извинилась и отошла от него. Остаток вечера он держался на почтительном расстоянии. И все же, каждый раз, поднимая глаза, она замечала, что он наблюдает за ней. К концу вечера ей становилось все труднее и труднее игнорировать притягательный взгляд его темных глаз.

Но когда пришло время уезжать, Гейл и Расин были слишком взволнованы возобновлением дружбы, чтобы расставаться; одного вечера оказалось недостаточно, чтобы поговорить обо всем, чем они хотели поделиться, поэтому Гейл приняла приглашение Расин провести несколько дней в «Безумии» в качестве гостьи Расин. Эстер согласилась, что это отличная идея. Эстер нашла Фостера и Дженин перед домом. Они тоже оставались. Оказалось, что Рэймонд Левек пригласил некоторых из мужчин остаться, чтобы поиграть в бильярд. Фостер был в списке приглашенных. Он не хотел оставаться, но Дженин придерживалась другого мнения. На самом деле, он, казалось, был не в восторге от идеи своей жены, поскольку всегда считал бильярд одним из тех праздных развлечений, которые вредят продвижению интересов расы.

Эстер спросила:

— Фостер, ты когда-нибудь играл в бильярд?

Он отрицательно покачал головой.

Дженин возразила:

— Но это вряд ли имеет значение, все вращается вокруг богатства и класса, бильярд