труда читалось едва сдерживаемое злое раздражение, готовое вот вот выплеснуться наружу. Елена же старалась не обращать на это внимание. Сейчас им обоим ни к чему было демонстрировать свои нервы. Какой от этого толк. Поэтому ответила как можно спокойней:

– Причем тут испугалась, просто очнулась наконец. Мы оба забыли о реальности. И даже где то сошли с ума. Забыли о своих близких, об обязательствах. А Кира помогла в эту самую реальность вернуться. – Опустив руки, Елена прошла к креслу и села в него. На нее навалилась невероятная усталость. Казалось, прямо таки очень тяжелый груз давил на ее плечи. Хотелось его сбросить, словно ту шубу, которую ей подарил Олег, но не получалось. Вернее, это было просто невозможно. Также, как невозможно перестать думать, чувствовать.

Олег тут же оказался стоящим возле нее. В руке у него была зажигалка, которую он, сам того не замечая, постоянно крутил. Очевидно, несмотря на всю его суровость, нервы и у него имелись в наличии. Эта близость совсем не нравилась ей, волновала и сбивала с толку, но попросить Олега отойти Елене и в голову не пришло. А потом он вдруг убрал зажигалку в карман и резко наклонился к ней, его руки оказались по обе стороны от нее. А его горящий взгляд заставил Елену почти отшатнуться.

– О чем ты говоришь? Да мне плевать на Киру. Она мне никто. Так, жили несколько лет вместе. Я же не монах в конце концов. – Его слова звучали жестко, хлестко. И он в них ни капельки не сомневался.

И вот сейчас Елена, наверное, впервые с момента их встречи, по-настоящему испугалась. Она смотрела в его глаза и видела перед собой того прежнего Олега, которого так когда то боялась и даже ненавидела. Неумолимого и жестокого. Для которого не существовало чужое мнение, а были только свои собственные желания и убеждения. Для достижения которых он, казалось, мог переступить через что угодно. Чувства и желания остальных он даже в расчет не брал.

– Но так нельзя. – Елена даже головой повернула несколько раз, а в голосе уже явно стояли слезы. И она в данный момент их совсем не стеснялась. – Кира тебя любит. По-настоящему любит, – произнесла без всякого толка и ни на что не надеясь. Ясно, что он ее не услышит. И даже продолжила:

– Неужели ты, действительно, не понимаешь? Люди не шахматные фигуры, которые можно спокойно передвигать по шахматной доске и время от времени кем-то жертвовать? Людям бывает больно.

От ее слов напряжение в его лице только увеличилось, глаза сузились и даже щека чуть дернулась. Олег выпрямился и, засунув руки в карманы брюк, стал прохаживаться перед ней, чем еще больше нервировал.

– Это ты не понимаешь, что хочешь невозможного. Чтобы всем в данной ситуации было хорошо, но так не бывает, – последние слова были сказаны с особым нажимом. – Это утопие. Здесь как на войне, без потерь не обойтись.

– И кем ты предлагаешь пожертвовать в данной ситуации? – спросила она с негодованием.

Он, наконец, перестал ходить и, остановившись, посмотрел на нее очень внимательно.

– Тебе просто придется сделать выбор. И в этом нет ничего страшного и необычного. Да, согласен, возможно для тебя непростой выбор, но разве тебе не приходилось этого делать раньше? – Объяснял он ей словно ничего не смыслящему в жизни подростку. Но Елена не поддалась его нравоучительному тону.

– Я его уже сделала, – произнесла она твердо и тут же решительно поднялась. Все, хватит. Этот разговор точно ни к чему хорошему не приведет. Они совсем не слышали друг друга и не понимали. Будто разговаривали на разных языках. Еще немного и она просто сорвется в истерику. Выяснение отношений, это точно не для нее. Елена прошла по комнате, взяла чемодан, повесила на плечо сумочку и направилась было к двери, когда Олег, просто наблюдавший вроде до этого за ней, в считанные секунды нагнал ее и резко, схватив сумочку, дернул ее на себя.

– Ты никуда не уйдешь, пока не выясним все до конца.

Елена обернулась, но было поздно. Все содержимое сумочки оказалось на полу. И вот тут то ее и прорвало. Это было вроде последней каплей. Она уже не могла сдержать слез, которые неудержимым потоком бежали по лицу. Опустившись на колени, стала собирать рассыпавшие по полу вещи. Олег присел рядом и стал помогать. Но через некоторое время выпрямился и она услышала вопрос, который ввел ее прямо таки в ступор.

– Ты хранишь мою детскую фотографию?

Елена, как в замедленной съемке подняла голову и действительно увидела в его руках фотографию и тут же забыла как дышать.

– Где ты ее взяла? – спросил он насмешливо. Елена не спешила отвечать и между ними повисло молчание. Для нее это была пожалуй самая долгая и самая мучительная пауза в жизни. Елена опустила голову, продолжая автоматически собирать вещи, а потом поднялась вслед за Олегом. И сейчас они стояли напротив друг друга, не отпуская при этом друг друга взглядом. Но потом, опустив еще раз взгляд на фотографию, до него вроде как постепенно стало доходить, кто же на самом деле был на этом снимке. И вот тут он уже посмотрел на нее совсем по-другому. Испугавшись, Елена сделала несколько шагов назад. Да и было чего бояться. Его взгляд был не просто страшен. Он был почти безумен.

– Ты… – Видно было, что подобрать слова в данный момент было для него проблематично. Олег стал надвигаться на нее, и Елена тут же оказалась прижата к стене. Он нависал над ней словно скала, а потом прямо перед ее глазами оказался снимок.

– Это Никита?! – практически рявкнул он ей в лицо. Отчего она даже зажмурилась.

– Да, – произнесла с дрожью в голосе. Он резко закрыл глаза, изо всех сил сдерживая себя, а свободная рука сжалась в кулак. Казалось, Олег действительно мог ее сейчас ударить. Перед его глазами тут же пронеслись снимки пятилетней давности. Тогда ему и в голову не приходило всматриваться в изображение мальчика. Он был кем-то абстрактным. Вроде как да, у его любимой женщины есть сын, но и только.

Отлепившись от стены, он прошел к креслу, где только недавно сидела Елена, и буквально рухнул в него. А потом устало провел ладонью по лицу, будто пытаясь снять наваждение.

– Ты хоть знаешь, кто ты после