«императорского фактора» («Kaiserlicher Faktor»). В критический для Вены 1683 год (осада города турками) и в следующие годы войны за Венгрию Оппенгеймер оказал австрийской армии важные услуги своей образцовой организацией интендантского дела. С течением времени он сделался и главным банкиром королевского двора. Он жил постоянно в Вене, где находилась его контора с многочисленным штатом служащих и агентов. Многие еврейские купцы получали от властей разрешение на постоянное жительство по рекомендации Оппенгеймера как агенты его фирмы или как самостоятельные коммерсанты. Так образовалась в Вене к концу XVII века новая еврейская колония, взамен прежней общины; восстановления общины с синагогой император ни под каким видом не допускал. Можно было незаметно молиться в частном доме, но не собираться для публичного богослужения. Венским юдофобам и эта маленькая еврейская колония была бельмом в глазу. Вышеупомянутый кардинал Коллонич, сделавшись начальником Гофкамеры (1692), искал повода, чтобы скомпрометировать Оппенгеймера; городская чернь однажды ворвалась в дом банкира и похитила много ценностей и документов (1700).

Но назло врагам основанная Оппенгеймером в Вене еврейская колония все росла. После его смерти (1703) во главе колонии стоял Самсон Вертгеймер, оригинальная смесь банкира и раввина. Уроженец Вормса и питомец франкфуртской иешивы, Вертгеймер сначала занимал пост управляющего делами фирмы Оппенгеймер в Вене, а позже открыл собственный банкирский дом. В течение тридцати лет (1694 — 1724) он был придворным банкиром и финансовым агентом, с титулом «Oberhoffaktor», при трех императорах: Леопольде I, Иосифе I и Карле VI. Он умел изыскивать источники государственных доходов от монополий (например, соляная монополия в Зибенбиргене) и не раз получал благодарственные письма и знаки отличия за свою финансовую службу. Подобно Оппенгеймеру, он также давал возможность жить в Вене многим пришлым евреям, приписывая их в качестве служащих своего банкирского дома или под видом личных домашних слуг у себя и у своих родственников. В первую четверть XVIII века число евреев в Вене доходило до 4000, то есть достигло уровня 1670 года, но в это число входили и постоянные («привилегированные») и временные жители; последние приезжали на короткий срок и по истечении его энергично выселялись полицией. Община и публичное богослужение все еще не были легализованы; только в доме Вертгеймера имелась частная молельня, где хозяин по субботам читал раввинские лекции и проповеди.

Эта скудная терпимость стоила венским евреям очень дорого. Привилегированные семейства платили за право жительства огромные суммы, которые при продлении срока привилегий прогрессивно увеличивались. Росли и чрезвычайные налоги. Во время войны за испанское наследство (1701 — 1714) и последовавшей затем турецкой войны (до 1718 г.) от состоятельных венских евреев часто брались коллективные принудительные займы, от участия в которых нельзя было отказаться без риска выселения из столицы. Но и все эти жертвы еще не обеспечили евреям спокойствия. Император с ярко выраженными юдофобскими наклонностями, Карл VI (1711 — 1740) внимательно прислушивался к голосу христианского купечества, которое в это время возобновило свои атаки на евреев. В своей жалобе от 1712 года столичное купечество уверяет императора, что если евреи не будут изгнаны из Вены, то все бюргеры обнищают; оно требует, «чтобы вместо проклятых и порочных четырех тысяч евреев, находящихся в городе, власти оказывали покровительство стольким же христианам, почитающим имя Бога». Карл VI не решился повторить печальный опыт 1670 года, но поставил себе задачей всеми безвредными для казны способами сокращать число евреев в столице. Сокращению, конечно, подвергались «непривилегированные», менее состоятельные люди. Их травили как дичь, разыскивали в разных домах и высылали из города. Были установлены ежемесячные «визитации» еврейских квартир с целью розыска таких бесправных, живших в более богатых семьях в качестве родственников или слуг сверх дозволенного числа. Император издавал ряд «Юденорднунген» (1718 — 1723), которыми вводились жестокие ограничения даже для «терпимых» семейств: жениться может только старший сын в каждой семье, жены и дети служащих лишаются права жительства, продление привилегий дается только в редких случаях, конечно в зависимости от увеличения суммы «толеранцгельд». Была даже сделана попытка воскресить средневековый закон о ношении евреями особой одежды для отличия от христиан (1721). Так жили евреи в столице Австрии в унижении и под постоянным страхом изгнания. Только еврейские подданные Турции пользовались правом свободного жительства в Вене и во всей Австрии, так как это право для всех подданных султана было гарантировано в Австро-Турецком мирном договоре 1718 года. Иностранные евреи пользовались, таким образом, большими правами, чем туземные, — прецедент, который еще будет повторяться в других странах.

Из Вены зоркое око Габсбургов следило за ростом еврейских масс в наиболее населенных ими провинциях, особенно в Богемиии Моравии. Прага и Никольсбург были центрами самоуправления еврейских общин в этих областях и резиденциями областных раввинов. Во время Тридцатилетней войны туда стекалось беззащитное население из малых городов и деревень, что привело к скоплению масс в больших общинах[21]. А едва только война кончилась, еврейские общины Богемии и Моравии увидели в своей среде несчастных братьев из Польши, бежавших от кровожадных орд Хмельницкого. Этот наплыв и концентрация евреев в городах тревожили представителей христианских сословий. Уже в 1650 г. богемский ландтаг постановил: разрешить жительство лишь тем евреям, которые в данном месте жили до 1618 года, до начала Тридцатилетней войны, или затем получили на это особое королевское дозволение. Аналогичное решение принял и моравский ландтаг. Но эти решения, не вполне санкционированные императором, не имели существенных последствий. Когда же после 1670 года в Праге и других местах появились и венские изгнанники, чаша терпения магистратов переполнилась. На пражскую общину обрушились и стихии: чума 1680 года и страшный пожар 1689 года. Во время войны Аугсбургской Лиги против Франции французские войска подожгли Прагу со стороны гетто, и весь еврейский городок с его деревянными домами и десятью синагогами превратился в груду пепла. Пришлось искать приюта в домах христиан, но тут возник роковой вопрос, поставленный католическим духовенством: допустимо ли сожительство евреев с христианами? Погорельцы долго бедствовали, пока гетто не было отстроено вновь; по приказу Леопольда I дома теперь строились из камня; работа была закончена в 1702 г.

В это бедственное время клерикалы повели агитацию против евреев на религиозной почве. Распространился слух, что еврей Лазарь А б елее в Праге тайно убил своего 12-летнего сына Симона, пожелавшего принять крещение. Отца бросили в тюрьму. Предвидя страшную пытку, несчастный удавился в тюрьме ремнем от своих «тефилин». Обвиненный в пособничестве еврей Лейбель Курцгандель под пыткой сознался в преступлении для ускорения смерти, а когда ему обещали более легкую казнь под условием крещения, он