Я смотрела на вельмера, изучала его красивое, скуластое лицо, немного непривычно вытянутое, но очень породистое, если можно так выразиться, и не могла слова вымолвить.

Как всегда, одетый в ярко-синюю водолазку и брюки, которые подчеркивали цвет его глаз, делая его более глубоким, искристым, оборотень скрестил руки на груди и смотрел так, словно я обязана давать ему отчет. И, черт меня побери, я почему-то именно так себя и ощущала. Женой перед мужем, застукавшим меня с любовником.

Внезапно я словно услышала слабый хлопок. Такой едва различимый в гомоне и шуме пробуждающегося вуза. Я резко оглянулась, Стелла тоже. Мы посмотрели друг на друга.

– Вы ничего не слышали? – обернулась я к Тельвену, который удивленно приподнял брови.

– Вот это «Что ты творишь? Закон кулона не подразумевает, что нужно сорвать кулон с груди соседа!» или «Дурак! Петля гистерезиса не делается из веревки!». Или мое любимое: «Ньютон перевернулся в гробу от твоего ответа!» «А он, что, вампир?»

Я хихикнула.

– Альва. Это зеввы, – потянула меня за руку Стелла. – Будь осторожней.

На ее лице прописалось озадаченное выражение.

– Происходящее в зеввах слышат только те, что могут по ним путешествовать, – послышалась сзади реплика Тельвена. Ну, по крайней мере, я уже могу не отвечать на предыдущий его вопрос.

И я решила этим сразу воспользоваться.

– А это опасно? – уточнила у Стеллы.

– Понятия не имею, – пожала та плечами. – Сообщу Мендрасу дель Тору. – Ты его видела в конце драки. Такой большой лохматый лев оборотень.

Мне сразу вспомнился этот монументальный персонаж. Такое не забывается.

– А почему не ректору?

– Мендрас – проректор и мой непосредственный начальник. Он потом сам переговорит с де Ворлом.

Я кивнула и нашла взглядом аудиторию с нужным номером.

– Тогда всем отличного дня! – сообщила Тельвену и Стелле. – Увидимся! – добавила неопределенно. Но, думаю, землячка поняла, что обращалась я именно к ней. И пока Тельвен не вспомнил про свои попытки выяснить – где же я обитала два дня – резво рванула в аудиторию, делая вид, что жутко опаздываю.

– Я зайду за тобой вечером. Тогда все и расскажешь, – лишил меня надежды на то, что разговор окончен, вельмер.

Я вздрогнула. Но не от необходимости все же объясняться перед Тельвеном. В конце концов, кто он мне? Не жених, не брат, не отец и даже не ухажер… Так, провожатый, экскурсовод и немного охранник. Этим специалистам по культурному проведению досуга вдалеке от бескультурных нападений врагов, подобные вещи вызнавать не положено…

Нет. Я опять ощутила этот хлопок. Тихий, пробирающий до костей.

Показалось откуда-то справа дунуло холодом. Я с ужасом обернулась…

Но опять ничего не увидела.

Лишь коридоры, спешащих на занятия преподавателей, несущихся студентов и уборщиц. В основном волчиц, которые ловко орудовали швабрами, ведрами, тряпками и… ругательствами.

Без последних труженикам порядка и чистоты в вузе ну просто никак. Ибо пожелай уборщицы устроить забастовку, революцию, мусора на баррикады по всему зданию точно хватило бы. И еще осталось бы для пушечных залпов в тех, кто попытается эти баррикады разрушить.

Записок, кусков тетрадей, шелухи от семечек, всяких банок от напитков, упаковок от еды и даже сломанной мебели. Вуз есть вуз. Это классика. Так сказать – элитное подразделение вандализма. Стены выглядели как статьи и книги в интернете, авторов которых особенно не любят конкуренты.

Потому что писалось там, в основном, не по делу, ругательно и бескультурно.

А как умудрялись студенты запулить кетчупом и горчицей аж до самого потолка, то есть на высоту восьми метров, даже для меня оставалось неясным. А с точки зрения физики – вообще невозможным.

Лекция прошла как обычно. Заучки переспрашивали и просили повторить определения, хулиганы гундели, а короли потоков воображали.

В общем, все занимались своим делом. Включая меня. Я наводила порядок в аудитории, рассказывала про физику и отвечала на вопросы. И время от времени разряжала атмосферу анекдотами. Когда видела, что мозги студентов дошли до естественной точки кипения и внимание их вот-вот испарится, как и положено по законам физики.

На практических занятиях я, как и в прошлый раз, вначале учила студентов воздерживаться от преждевременных дерганий. То есть не дергаться в сторону установок, пока преподаватель все досконально не объяснит и не покажет.

А уже затем помогала делать работы и проверяла что и как вышло.

Получились ли отрицательные значения диаметра линзы или все же линза – это реальный объект, не магический и размеры ее имеют положительные величины.

Получились ли отрицательные массы или разум возобладал, и студенты догадались, что объекты с отрицательной массой наукой еще не открыты. А они на кандидатов в способных совершить этот прорыв ученых еще долго не потянут.

Оказалось ли, что вода вскипает при температуре ниже нуля или учащиеся внезапно поняли, что кипящего льда пока еще никто не видел.

В общем и целом, день прошел продуктивно.

Если не считать того, что время от времени я снова и снова слышала эти странные хлопки. Причем, казалось, что раздавались они именно из коридора и только в одной аудитории.

Однако ничего подозрительного я не увидела. В том числе и внутри ближайших зеввов. Поэтому списала все на необъяснимые метеорологические катаклизмы, связанные с психофизическими аномалиями в умах учащихся.

Вдруг зевв, не выдержав очередной порции антинаучных суждений, попытался заткнуть уши, и получился вот такой звук?

И вот когда я уже отпустила студентов и собирала свои бумаги, чтобы затем отправиться искать Стеллу, послышался хлопок двери. Уже вполне реальный и гораздо более громкий. И то ли мне почудилось, то ли нет – но вслед за ним раздались еще несколько хлопков в зеввах. Едва различимых. Но уже не однократных, а несколько подряд, подобно каскаду.

Я суматошно оглянулась и пораженно уставилась на визитера.

Рельгор тель Ррах, собственной персоной, застыл возле двери и смотрел так, словно искал меня тысячи лет. Искал среди сотен женщин и вот – наконец-то нашел.

Я скользнула взглядом по фигуре адельтаха и сразу же отметила, что он в человеческом обличье. Темные брюки и рубашка, расстегнутая так, что каждому открывался шикарный вид на мощную грудь оборотня, очень ему шли.

Рельгор вдруг крутанулся на пятках, и я услышала, как щелкнул в двери замок.

Он нас запер! Вдвоем! Одних!

Проклятье! Я ждала этого! Еще вчера вечером об этом размышляла. А теперь… теперь накатила паника и одновременно какое-то странное, глупое удовольствие.

Я смотрела на нага и не могла отделаться от мысли, как же я рада его видеть.