– Капитан настаивает на нашем возвращении? – догадавшись, о чем шла речь, поинтересовался Гуров.

– Да, сэр, он считает, что нам может не хватить горючего для того, чтобы мы могли вернуться. Не понимаю, что могло случиться со связью? Сначала появилось какое-то эхо, а потом его голос превратился в какой-то жуткий, почти предсмертный хрип.

Гуров задумался. Резон в требовании капитана имелся – если у них и в самом деле вдруг закончится горючее, то не на веслах же идти назад? Но, с другой стороны, почти догнав преследуемых, как отказаться от возможности задержать опасных преступников? По-видимому, об этом же подумал и Крячко. Почесав затылок, он категорично объявил:

– Не знаю, как ты, а я бы этих зараз догнал обязательно! Не хрена тогда вообще было гнаться за ними!

– О чем сказал мистер Крятшко? – обернувшись ко Льву, спросил рулевой.

– Он за продолжение погони, – перевел Гуров.

– О’кей, сэр! Я тоже – за! – кивнул Тэд. – Смотрите! Смотрите! На экране радара прямо по курсу – земля! Значит, мы уже почти у цели. Видимо, помкап решил скрыться там. Черт! Как бы нам не разбиться о камни!

Он несколько сбавил ход, но ровно настолько, чтобы не потерять из виду топовые огни катера преследуемых. Неожиданно Гуров почувствовал, что они на всем ходу влетели в стену сырого, холодного воздуха. Топовые огни беглецов неожиданно растворились в темноте. Трудновато стало дышать, словно они оказались в остывшей бане.

– Черт побери! – неожиданно воскликнул рулевой. – Что за дьявольщина?! Компас закрутился как полоумный. Радар вообще показывает не поймешь чего… Куда это мы заплыли? Это же не Бермуды! До них отсюда как бы не тысяча миль! Что происходит?..

– По-моему, мы влетели в облако тумана, – пожал плечами Лев. – Похоже, теперь мы и назад вернуться не сможем, пока он не рассеется и пока не рассветет.

– Е-п-р-с-т! – всплеснул руками Крячко. – На этой гребаной Атлантике не понос, так золотуха!

Словно отреагировав на его слова, одна из встречных волн, почему-то оказавшаяся выше всех прочих, резко подкинула нос катера, и он едва не встал на дыбы.

– Ты полегче с выражениями! – строго заметил Гуров. – Не забыл, как в Сибири мы ехали по Шаман-горе? То-то же! А здесь, думаешь, ситуация другая?

Присмиревший Станислав сердито насупился. Рулевой, догадавшись, о чем его пассажиры ведут речь, закивал, указывая на Льва.

– Вы правы, сэр, здесь что-то нечисто… – озабоченно сказал он, запуская руку в карман джинсов, и, что-то из него достав, бросил за борт в кромешную тьму.

Наблюдая за ним в отсветах мониторов, Гуров догадался – тот бросил деньги. Он нашарил в кармане несколько долларовых монет и тоже бросил за борт. Это же самое следом за ним проделал и Станислав. Наблюдавшие за ними охранники, переглянувшись, немного погодя с явной неохотой расстались с частью своих карманных финансов.

Как видно, эти парни уже не единожды пожалели о том, что именно им выпало участвовать в погоне. В самом деле, что хорошего гнаться ночью по океану на предельной скорости за шайкой опасных гангстеров?! А ведь как сейчас было бы здорово не болтаться в этой ненадежной металлической скорлупке, а находиться на надежной ярко освещенной палубе лайнера, как здорово было бы после смены поразвлечься со сговорчивыми «крю» из числа молодых малайзиек и таиландок… А что теперь их ждет здесь? Ночлег в открытом океане и дрейф в никуда по воле волн?

Как бы подтверждая их наихудшие опасения, в работе двигателя внезапно появились сбои. Еще минуту поработав с чиханьем и хлопками, он заглох. И тут же наступила противная глухая тишина. Ее даже звенящей назвать было невозможно из-за неприятного ощущения, словно в уши набили ваты, в которой глохли любые звуки.

– Все! Теперь будем ждать утра… – деловито, без тени боязни, сообщил рулевой. – Джентльмены, есть предложение установить очередность вахты. Мы в трудной, неопределенной ситуации, и кто-то обязательно должен не спать.

– Хорошая мысль! – одобрительно кивнул Гуров. – Я могу отдежурить ближайшие два часа.

Узнав, о чем идет речь, Стас также изъявил желание отстоять вахту. Охранники, совсем раскисшие и деморализованные происходящим, вяловато уведомили, что готовы дежурить столько, сколько решат другие. Несмотря на уверения, что в такой обстановке уснуть едва ли кто из них сможет, уснули они чуть ли не самыми первыми, привалившись друг к другу.

Сидя на «банке» – скамейке катера, обтянутой искусственной кожей, под которой был положен пласт поролона, Лев размышлял о причудах оперской судьбы. Хоть хвали ее, хоть хули, а она таковой оставалась в любой ситуации, при любых обстоятельствах. Вот и здесь – как ни надейся на сонливо-безмятежное ничегонеделание, судьба все равно что-нибудь да подкинет на засыпку. С какого, спрашивается, бодуна им со Стасом подфартило ввязаться в круговерть всех этих вовсе не самых радостных событий? А оно взяло и повернуло по-своему…

Его размышления прервал внезапно донесшийся откуда-то издалека чуть слышный хриплый рев, в котором звучала плотоядная алчность и нестерпимая жажда чьей-то крови. Оглядевшись в кромешной темени, Гуров немедленно достал пистолет и снял с предохранителя. Заранее было понятно, что этот пугач, вынырни из недр океана какой-нибудь реликтовый монстр, едва ли сможет его остановить. Но уж если убить чудовище было бы невозможно, так хотя бы напоследок следовало испортить ему аппетит. Не в добровольном же порядке прыгать ему в пасть, подобно кролику, загипнотизированному удавом?! Впрочем, ничего подобного больше не повторилось. Ватная тишина по-прежнему давила в уши.

Когда фосфоресцирующая минутная стрелка на часах Гурова описала второй круг, он разбудил Станислава. Коротко обрисовав обстановку, Лев ссутулился в позе извозчика, опершись локтями о колени, и вскоре погрузился в беспокойный, поверхностный сон.

Когда он вышел из сонного забытья, то с удивлением обнаружил, что уже рассвело, туман почти рассеялся, а в километре от катера над океаном чернеет острыми клыками скал каменная громадина, скорее всего, вулканического острова. Над серединой острова лениво клубилось черное облако, космы которого тянулись в разные стороны, окутывая основания пиков.

Дежуривший в этот час Тэд, ткнув рукой в сторону скал, лаконично отметил:

– Земля!

…Они шли на веслах, поскольку запустить двигатель им так и не удалось. Где-то далеко впереди сквозь сизовато-серую дымку все еще не до конца развеявшегося тумана чернел катер преследуемых. Даже с нескольких кабельтовых можно было разглядеть, что те тоже усиленно налегают на весла, стремясь первыми достичь суши. Работая в паре со Стасом, Гуров отсчитывал такт движения своих весел:

– И – раз! И – два!..

Повинуясь мощным рывкам лопастей этих первобытных движителей плавсредств, катер шел хоть и не слишком ходко, но куда резвее, нежели в тот момент, когда за весла садились охранники. Те гребли, то и дело взметая фонтаны брызг из-под кое-как заглубленных весел. Учитывая, что в катере было нечетное число людей, пришлось выстраивать довольно сложную систему замен. Когда в паре со Львом оказался один из секьюрити, он понял, что с таким напарником можно выписывать только зигзаги.