Ночью холл показался Ноэми пустым и мрачным. Ну да, тогда она захлебывалась от страха и почти ничего не видела. Теперь разглядела и узоры на стенах, и затейливые перила с природным орнаментом, и портрет хозяина дома на площадке между первым и вторым этажами. Лукаш де Сард велел изобразить себя по пояс в пол-оборота. В руках – карнавальная маска. Вышло необычно, но Ноэми понравилось. В маскарадном ярком костюме де Сард не казался таким важным, а изображение выгодно отличалось от прочих парадных портретов.

Дворецкий молчаливой тенью шел впереди, прокладывая дорогу.

Сердце девушки екало при каждом шаге. Она сжимала и разжимала пальцы, надеясь, что никто не заметит.

О чем говорить с Лукашем и, главное, как говорить? Видимо, придется ограничиться формальными вопросами, а дальше, как захочет де Сард.

Приемная полнилась людьми. Нашлась пара знакомых лиц. Всем хотелось знать, ждать ли назначения нового первого министра. Девушка поздоровалась и огляделась в поисках свободного места. Увы, такового не нашлось, но слухи распространялись быстро, и если госпоже Вард никто бы не предложил стул, то леди Вард вскоре села у окна. От нечего делать, она принялась рассматривать рисунок портьер. Хм, опять цветочные орнаменты. Многого же Ноэми не знала о Лукаше де Сарде!

В приемной было душно и шумно. Девушка радовалась, что устроилась у окна, а то упала бы в обморок. Она не вслушивалась в гул голосов, на обращенные к ней вопросы отвечала односложно и осторожно. Теперь Ноэми понимала, как дорого могут обойтись слова.

Помимо секретарей и мелких дворцовых сошек в комнате маялись аристократы. Их отличали брезгливо поджатые губы и нарочитые взгляды на каминные часы каждые пять минут. Недовольны, что их заставляют ждать, как простых смертных. А Ноэми – ни то, ни се. Уже не просто секретарь, но еще не полноправная леди. Да и кто, собственно, ее отец? Так, обычный мелкий дворянин.

– Прошу, миледи!

Дверь отворилась, и на пороге приемной возник все тот же дворецкий.

Аристократы заволновались. Один из них шагнул к слуге и потребовал пропустить к де Сарду.

– Я жду целый час, – бесновался он, – трачу драгоценное время, а эта девица, – кивок на Ноэми, – только явилась.

– Его сиятельство приносит глубочайшие извинения, – с каменным выражением лица ответствовал дворецкий, – но ему требуется отдых. Сожалею, милорд никого больше не примет, но с радостью побеседует с вами позже. Можете оставить записки его сиятельству, я передам. Как только графу станет лучше, он обязательно ответит.

– Повторяю вопрос, – дворянин навис над «злым вестником», надеясь подавить авторитетом, – отчего граф примет ее, – кивок на Ноэми, – а не меня?

– Леди Вард здесь как доверенное лицо двух высочайших особ. У нее письмо к его сиятельству.

Одарив дворецкого уничижительным взглядом, дворянин ретировался к товарищам. На Ноэми не взглянул, чему она несказанно порадовалась.

Толпа в приемной заволновалась, зашумела. Возмущаясь, визитеры один за другим вышли. Последними удалились обиженные аристократы.

Ноэми стушевалась. Прежде ее не выделяли – всего лишь дочь, всего лишь женщина, но пора привыкать.

– Прямо и направо, миледи, – подсказал дворецкий. – Милорд примет вас в спальне.

В спальне? Разве так можно? Матушка не пускала туда даже детей. Если требовалось поговорить, леди Вард-старшая принимала в гардеробной, где обустроила небольшой будуар, или в крохотной личной гостиной, а тут опочивальня мужчины! Страшно неприлично и безумно хотелось там очутиться.

– Разве вы не проводите меня?

– Я должен проследить за отваром, миледи.

Показалось, или мужчина не считал девушку леди? Иначе почему грубо, пусть и под благовидным предлогом нарушил правила этикета? Гостя полагалось проводить до комнаты, Ноэми же бросили одну. Если надеялся заставить таким образом уйти, то просчитался. Девушка фыркнула и смело шагнула в неизвестность.

Двери за спиной захлопнулись, Ноэми осталась одна в личных графских покоях. Они состояли из гостиной, гардеробной и спальни. С другой стороны к ним примыкал рабочий кабинет, попасть в который можно было как из спальни, так и из анфилады, куда выходила приемная.

Прямо и направо, но сначала девушка оглядится, оттянет волнующий момент разговора.

Гостиная разочаровала, до банально скучно: штофные обои спокойного зеленого оттенка, мебель теплых тонов, книжные шкафы, уголок с письменным прибором и секретером. Диваны, кресла, наборный стол, камин, гравюры со сценами птичьей охоты на стенах. Такая комната могла принадлежать любому аристократу, а Ноэми отчего-то представлялось, у Лукаша все особенное. Юным особам свойственно ошибаться, витая в облаках фантазии.

Ноэми поправила верх платья – показалось, будто загнулось кружево, и зашагала к приоткрытой двери. За ней оказалась небольшая служебная комната с глухими шкафами. В таких обычно хранили постельное белье, полотенца и одеяла. Девушку интересовали не они, а дверь справа, которая, по словам дворецкого, вела в спальню. Преодолев стеснение, Ноэми постучала.

– Входи! – отозвался бодрый недовольный голос.

Ноэми нахмурилась. Похоже, Лукаш де Сард и не думал умирать.

– Да входи же! – явно теряя терпение, поторопил Лукаш. – Тебя только за смертью посылать!

Губы Ноэми поджались. Вот, значит, как! Уже не «вы», а «ты». Много возомнил о себе Сумеречный граф! Ничего, она не останется в долгу, сыграет секретаря герцога де Вена, а сочувствие прибережет для благодарных слушателей.

Девушка повернула ручку и толкнула дверь. В нос ударил специфический запах лаванды, больше подходивший для девичьей опочивальни или бельевого шкафа, а не спальни больного.

Первой в глаза бросилась кровать. Она занимала значительную часть комнаты, выполненная в лучших традициях богатых домов, только полога не хватало. Очевидно, хозяин приказал его убрать – столбики имелись.

Бледный де Сард возлежал на подушках и лениво жевал виноград. Без привычного жилета и сюртука – да что там, в расстегнутой белой рубашке навыпуск и кальсонах в тон.

Девушка стыдливо отвернулась.

Полуобнаженный мужчина нарушал все мыслимые и немыслимые правила приличия – принимать даму в ночном одеянии, с босыми ногами!

– Миледи?

Лукаш ошарашенно уставился на Ноэми, будто ожидал увидеть кого-то другого, и подтянул сползшее одеяло. Тарелка с виноградом чудом осталась цела, замерев в опасной близости от края кровати. Часть ягод рассыпалась по одеялу.

– Присаживайтесь! – Де Сард указал на стул у прикроватного столика и завязал ворот рубашки. – Простите, ради двенадцати Вседержителей, простите, – Лукаш пригладил растрепавшиеся волосы и метнул гневный взгляд на дверь, – все олух дворецкий! Я ждал слугу, а не вас.

– Тогда, может, мне уйти? – логично предположила Ноэми.