Раздалось урчание, и на колени Васину упали двенадцать листочков с портретами разных людей. Он перетасовал их и без труда выбрал портрет Глинского – такого же улыбающегося и жизнерадостного, как и в жизни. Подсознание не подвело, да и аппаратура была хороша. Васин даже позавидовал.

– Это он, – сказал Васин и протянул карточку милиционеру.

– Ага, – ответил тот и потянулся к клавиатуре. – Посмотрите, все правильно?

На экранчике появился текст:

«Глинкин Петр Николаевич...» – далее шли малопонятные цифры и значки.

– Глинкин? – удивился Васин.

Собственно, удивляться было нечему. Только идиот в такой ситуации не изменил бы фамилию. Правда, изменения были чисто символическими, но глупую электрическую машину этим обмануть можно.

– Отчество какое редкое, – удивился милиционер Глеб.

– Скажи, а легко у вас здесь сделать фальшивые документы? – спросил Васин.

– В каком смысле?

– Ну, скажем, если я захочу втайне от всех изменить имя, фамилию, данные о месте жительства?

– Какому идиоту может прийти в голову сделать такое?

– Допустим, преступнику, который хочет скрыться.

– Нет, так делать никто не станет. Даже преступник. Когда человек рождается на свет, на него заводится начальный счет в банке, каждый год начисляются проценты, ему полагается бесплатное образование, медпомощь, права на собственность и еще много чего. Так зачем менять документы и лишаться всего этого?

– Ну... Возьмем, к примеру, меня. Я, человек из прошлого, никто меня не знает, ничего у меня нет. А я хочу стать полноправным членом общества, чтобы никто не догадался, откуда я. Легко это сделать?

– Удостоверение личности достать можно, но... Зачем? Если нет денег, нет государственного наследства, вы сами придете и сдадитесь в социзолятор. Ведь все права человека определяются задолго до его рождения, и ничего получить вы не сможете.

– Ясно, – сказал Васин, чувствуя близость тайны. – А если я отправляюсь в прошлое и там как-то определю свои права?

– Вообще-то я про это не думал. Наверно, можно. А вы для себя спрашиваете, или у вас сомнения насчет этого человека.

– Очень большие сомнения.

– Если хотите, проверю... Хотя это не мое дело. Этим ликвидаторы должны заниматься.

Но проверить они ничего не успели. Потому что возле машины появился бледный, перепуганный Климов и выпалил:

– На Дмитровском «тоннель» открылся! Поехали скорее, нужно эвакуировать людей и ставить блокираторы. Вызовите подмогу. Поедем по резервным трассам – я уже договорился, нас пропустят.

Он бросился в машину Подольского, который все это время скучал один, и обе машины рванули с места.

– Что там открылось? – переспросил Васин.

– Это их штучки, я не разбираюсь.

К своему удивлению, Васин заметил, что Глеб бросил управление и вновь занялся своими приборами. Машина ехала как бы сама по пустым эстакадам над домами.

– Сейчас проверим все, что по нашей части, – сказал милиционер. – И имущественные счета, и государственное завещание, и биографию. Сейчас узнаем.

Он активизировал сразу несколько экранов и занялся своими кнопками. Васин некоторое время следил, пытаясь что-нибудь понять, но ничего не понял и отвернулся к окну. Автомобиль мчался с огромной скоростью, разглядеть что-либо было трудно. Сзади, не отставая, неслась машина Подольского.

– Есть что-нибудь? – поинтересовался Васин через несколько минут.

– У него все в порядке. Лицензия на жительство в Москве, аккордная собственность по государственному завещанию, гражданский духовный сан с правом возглавлять тайные общества. Если вы думаете, что все это фальшивое, могу сейчас составить файл-команду, чтобы его начали проверять негласные службы.

– Я не просто думаю, я уверен, что этот человек – жулик. Он такой же нелегал, как и я. И ничего своего, никаких счетов и завещаний у него быть не может. Какая у него там собственность?

– Вот, смотрите: коммерческая община «В путь», сервис-цитадель «Транс-Турбо». Но это не в Москве...

– А где, где?

– Смотрите сами...

Васин взглянул на экран и увидел название своего родного города. В этот момент все тайное стало явным. Последний кирпичик его предположений лег на свое место.

По одному из экранов вдруг пошли помехи, а затем на нем появилось лицо улыбающейся девицы.

– Если вы переведете полтора минимальных кредита на счет восемь-два-а-шестнадцать-дробь-семнадцать, я прочитаю вам стихотворение на любую тему, – сообщила она.

– Это служебный канал, – спокойно сказал ей Глеб.

– Извините...

Девица исчезла, вновь освободив экран для невразумительных знаков и таблиц.

– Мы почти приехали, – сообщил милиционер.

– Ты собирался составлять какую-то команду, – напомнил Васин.

– Уже составил и передал диспетчеру. Думаю, там как раз начали этим заниматься. Минут через пятнадцать узнаем результат.

– Весело у вас, – заметил Васин. – Раскрываете преступления, не выходя из машины...

Он посмотрел по сторонам. Автомобиль мчался теперь по широкой оживленной улице, с несколькими рядами движения. Однако с каждой сотней метров число встречных и попутных машин заметно убывало. Они сворачивали в боковые улицы, подчиняясь командам дорожных сигнализаторов и милиционеров-регулировщиков, которых здесь было очень много.

– Так куда мы все-таки едем?

– Мы на Дмитровском. Где-то здесь открылся тоннель.

– Какой еще тоннель? Новая линия метро, что ли?

– Да нет... Я не очень в этом понимаю. Это связано с вашими экспериментами по сворачиванию времени.

«Вашими...» – обиженно подумал Васин.

Скоро шоссе стало практически пустым. Васин увидел, что впереди путь перегорожен забором, собранным из оранжевых щитов. В нем был один узкий проход, но и его закрывала патрульная машина.

Навстречу им вышел человек в синей униформе.

– Мы по вызову, – сказал ему Глеб.

– Я понял. Придется минуту подождать. Сейчас будут выезжать автобусы-эвакуаторы с людьми.

– Много людей вывезли? – поинтересовался Климов из окна своей машины.

– Почти всех. Остались два детских клуба и еще несколько квартир в жилых домах.

Васин увидел, как из разрыва в ограждении выползают четыре округлых автобуса, напоминающие дирижабли на колесах.

– Проезжайте, – разрешил постовой.

За ограждением людей не было вообще. Только несколько патрульных машин стояло по периметру. Было немного жутковато видеть вымершим целый участок большой и оживленной улицы.