— Нужно иметь в виду, что изменения электромагнитной интерференции возрастают экспоненциально с приближением к…

— Меня не интересуют детали, — раздраженно перебил его Эландер. — Мне надо знать, каково минимальное расстояние между кораблями, обеспечивающее безопасность.

— Пятьдесят метров — однопроцентный шанс минимального повреждения.

Такой риск показался Питеру приемлемым. Во всяком случае, к нему не будет претензий, что он не принял ответных мер. А если все пройдет удачно…

— Хорошо. Тогда по моей команде мы должны приблизиться к «Типлеру» на это расстояние. Кроме этого, необходимо пришвартоваться вне зоны видимости главного сенсорного блока на корпусе «Типлера»; иначе говоря, там, где нас будет труднее всего заметить. Понятно?

— Да.

— Вот и хорошо. И будь готов, дружок, открыть канал связи сразу же по прибытии на место. После этого я дам дополнительные инструкции. Код доступа находится в архивном файле «Силверстрим», пароль — «драйв».

Информацию Эландер довольно легко извлек из памяти своего оригинала.

— Этого достаточно?

— Все полученные инструкции сохранены и их исполнение реально.

— Хорошо. Тогда вперед.

Питер уселся в кресло. Прорезатель покинул орбиту газового гиганта и начал маневрировать, двигаясь к «Типлеру».

Эландер очень волновался за успех операции — тем более что играл в происходящем совершенно пассивную роль.

Он закрыл глаза, пытаясь сконцентрироваться.

Если не для нас, то для кого?.. — стучало его сердце.

Наконец на экране появилась новая картинка: вид на «Типлер» со стороны его «брюха» с многочисленными стойками и антеннами-тарелками. По обе стороны от него просматривались комбинированные солнечные батареи и световой парус — источники дополнительной энергии и навигационные приборы.

Серебристые крылья батарей всегда казались Питеру самым волшебным элементом во внешней конструкции корабля; все другое внешне представляло собой не более чем плотно увязанные стопки блоков и опорных стоек, предназначенных для того, чтобы выдерживать невзгоды длительных перелетов.

— Канал связи открыт, — бесстрастно доложил автопилот.

— Отлично. Теперь мне понадобится свободный микрофон. И еще: игнорируй все попытки навязать контакт на любой другой частоте. Что бы ни происходило, оставляй мой канал открытым.

Питер заговорил, полагая, что кто-нибудь на «Типлере» услышит его:

— Здесь Питер Эландер, идентификационный номер Ай-Ди-27-Эль-Эй-Ю, код авторизированного доступа Ти-Си-Дабл-Ю-10, мне необходим доступ во внешний командный узел корабля…

Ответ электронного мозга с «Типлера» поступил незамедлительно:

— К сожалению, доктор Эландер, выполнение вашей инструкции блокировано. Внешний доступ невозможен из-за ошибки идентификации.

Питер грубо выругался вслух.

Или Сэмсон предугадала такой ход своих противников, или же переусердствовала Кэрил, так опасавшаяся подвоха со стороны «подарков». Теперь у Эландера остался только один, запасной вариант, самый сложный, без которого ему так хотелось обойтись.

— Мне необходимо подойти поближе. Есть ли у пилотской кабины возможность самостоятельного перемещения в космосе?

— Да, небольшой запас мобильности имеется.

— Он сможет доставить меня туда?

Эландер указал на изображение «Типлера» на экране. — Да.

— Тогда сделай это.

Питер внимательно всматривался в экран, пытаясь разглядеть интересовавшие его детали.

— Теперь мне надо выйти в открытый космос. — Изображение «Типлера» вдруг качнулось. — Содержимое кокпита надо очистить, а потом открыть герметический люк.

Питер ожидал сентенций со стороны автопилота по поводу всех опасностей такого шага и предупреждений о том, что Халат Бессмертия не в состоянии защитить его от глубокого вакуума и космической радиации, но его страхи оказались напрасными. Либо прорезатель был обязан подчиняться всем приказам, вплоть до ведущих к самоубийству, либо все шло нормально и ничто ему не угрожало.

И все же до чувства полного оптимизма Питеру было еще очень далеко.

Эландеру удалось наконец зафиксировать «Типлер» на экране своего монитора. Это означало, что расстояние между ним и кабиной прорезателя стало минимальным. Когда Питер обернулся, то оказалось, что герметичный люк уже открыт.

Очередное испытание требовало от Питера напряжения всех сил. Ему предстоял выход в открытый космос.

— Теперь я должен выбраться наружу. Строго удерживай данное положение кабины вплоть до моего возвращения. И я запрещаю отвечать на какие-либо речевые сигналы, кроме моих.

— Повторять нет необходимости, — ответил электронный мозг прорезателя. — Все инструкции уже получены.

— Могли бы вы хоть разок пошутить со мной, милые «подарки»? — пробормотал Питер, пробираясь через люк.

— Это не входит в наши функции.

Снаружи местное солнце просто ослепляло, и у Питера сразу начала кружиться голова. Пребывание в вакууме в одном лишь защитном костюме вызвало у него ощущение полной беспомощности. Самовнушение совершенно не помогало: только человеку свойствен страх, не поддающийся логическому контролю. Около минуты Эландер просто глубоко дышал, пытаясь успокоиться. Дело, на которое он решился, больше не терпело отлагательств.

«Брюхо» «Типлера» находилось в каких-нибудь полутора метрах от Питера. Он немного привык к невесомости, крепко обхватил поручень на внешней стороне люка и стал готовиться к прыжку в сторону ближайшего к нему отрезка опорной рамы. Расстояние было пустяковым, но вдруг Питер все же промахнется, или удар оттолкнет его в сторону? Вряд ли у чудо-халата есть еще и реактивные двигатели для перемещения пациента. Поэтому, когда Эландер увидел цель прямо перед собой, он изо всех сил вцепился в раму, пытаясь избежать рикошета.

Зацепившись, Питер огляделся и стал немного спокойнее рассчитывать свои дальнейшие действия. Теперь ему предстояло по элементам опорной рамы перебраться на противоположную сторону корпуса «Типлера». Осложняющим обстоятельством стал тот момент, что корабль строился отнюдь не в расчете на то, что кто-нибудь будет, подобно шимпанзе, лазать по элементам его внешней конструкции. Пару раз Питер едва не промахнулся, пытаясь зацепиться за поручни, и ему пришлось отдыхать, плотно зажмурив глаза.

Окружающее пространство продолжало слепить Эландера; адаптации зрения так и не наступило. Яркой была поверхность самой Адрастеи: серебристый корпус «Типлера» сверкал за его спиной, а справа сияла звезда Эпсилон Водолея. Только слева тускло маячил темный диск пилотской кабины «Арахны».

Питер не мог знать, догадалась ли Клео о его планах. Ему оставалось только одно: идти вперед, несмотря ни на что, и надеяться, что Сэмсон сейчас слишком поглощена своими виртуальными мирами и вряд ли подумает о возможности столь примитивного прорыва к сердцу «Типлера» — глобальной конфигурации его системы. Во всяком случае, быстро догадаться Клео не должна.