– Не напрягайся. Это всё из-за топлива. В этих машинах специальное топливо используется. То, которым ты заправляешь машины и мотоциклы, не подходит, – наставительно ответил Нгусу.

– Я и сам об этом подумал, – кивнул в ответ Ли. – А откуда ты узнал, что это именно учёные. И как они смогли сохранить науки? Ведь столько лет прошло?!

– Я и сам этому удивился. Но солдат из зоны сказал, что это дети тех, кто успел спрятаться во время войны. Оказывается, до войны были построены специальные убежища, в которые радиация проникнуть не может. И когда началась война, лучших учёных спрятали именно там. У них были такие интересные штуки, с кнопками. Нажимаешь кнопку, а перед тобой буква появляется. Компьютеры, кажется, так они назывались, – сказал Нгусу, по складам произнеся сложное слово.

– Я слышал про эти машины. Точнее, читал, – кивнул в ответ Ли. – В них каким-то образом хранили информацию. Но как они смогли прожить в этих убежищах столько лет?

– Не знаю. Это никто не знал. Солдат сказал, что за эти годы в убежищах сложилась определённая иерархия. Кажется, так это называется. То есть дети учёных стали учёными, а дети солдат солдатами.

– А рабы там были? – мрачно спросил Ли.

– Нет. Солдаты, учёные, работники, рабов не было, – твёрдо ответил Нгусу.

– Значит, иногда они прилетают сюда?

– Однажды были, – кивнул в ответ гигант, – но с тех пор я ни разу не слышал, чтобы о них говорили. Думаю, это был их последний полёт.

– Почему?

– Топливо, – пожал плечами Нгусу. – Какие-то запасы у них были, но бочка бездонной не бывает.

– Это точно, – усмехнулся в ответ Ли, вспомнив про огромные резервуары и длинные ряды железных бочек, спрятанных под скалой обители. – Странная история, – продолжил он, немного помолчав.

– Странная, – тяжело вздохнув, согласился Нгусу. – Только всё, что я тебе рассказал, правда, от первого до последнего слова. Да и какой мне смысл врать? Жизни моей ты не угрожаешь, даже наоборот, дело предложил. А то, что спрашиваешь, верно. Не зная человека, не будешь ему доверять. Так что я сказал правду.

– Так ведь я и не спорю, – вздохнул в ответ Ли. – Но согласись, что в такое сложно поверить. Учёные, которых спрятали ещё во время войны! – Ли удивлённо покачал головой. – Хотел бы я на это посмотреть.

– Не советую, – мрачно ответил Нгусу.

– Почему? – удивился Ли.

– Мутов они сразу сажали в клетки и начинали изучать. Так они называли то, что делали с ними. Не скажу, что это были простые и приятные вещи. Понимаешь, я не знаю, как правильно это объяснить, но крики этих мутов мне долго снились. Да и с теми, кто стоит ниже учёных, они обращались не очень-то вежливо. Соответственно, и солдаты, стоявшие после учёных, особой добротой не отличались. В общем, не самая приятная компания.

– Странно. Я всегда думал, что знания и жестокость не очень-то сочетаются.

– Это потому, что тебе попадались люди, имевшие знания, но вынужденные быть жестокими по необходимости. А на самом деле все люди разные. Я вот пиратом стал, а на самом деле в пытках удовольствие никогда не находил. В этом мире ты или охотник, или дичь. Я и убивать всегда старался сразу. А то, что получалось это не очень красиво, так всё дело в моей малышке. От неё только такие раны и получаются.

– От пули раны тоже не очень красивые, – махнул рукой Ли. – Главное не в этом.

– А в чём? – удивился Нгусу.

– В том, что ты сейчас сказал. Что ты не получаешь удовольствия, причиняя боль другому. А убивать?! Убивать нам всем приходилось. Ты верно сказал. В нашем мире ты либо дичь, либо охотник.

– Слушай, хранитель, а это правда, что ты кулаком можешь человека одним ударом убить? – неожиданно спросил Нгусу.

– Могу, – коротко ответил Ли.

– Научишь? А то в обычной драке я больше на свою силу рассчитываю, – неожиданно попросил Нгусу.

– Можно, конечно. Но всё дело в том, что такими вещами с детства заниматься нужно. Так что на особо большие результаты надеяться сложно.

– Ну, это понятно, – смущённо усмехнулся гигант. – Это я так, чтобы не сразу в лоб бить, а правильно, чтобы человек потом очухаться мог. А то я сдуру как садану, так сразу труп.

– А вот в это я верю безоговорочно, – усмехнулся в ответ Ли, бросив на бывшего пирата оценивающий взгляд. – Силы у тебя на троих хватит.

– Ещё и на четвёртого останется, – кивнул в ответ гигант.

– Ладно. Тогда последняя проверка. Ты в борделе часто бывал?

– Так считай, всё, что добывал, там и оставлял. За исключением того, что в лавку относил. За патроны, – удивлённо ответил Нгусу.

– Хорошо. Тогда послушаем, что про тебя тамошние рабыни скажут, – усмехнулся Ли.

Недоумённо пожав огромными плечами, Нгусу сложил руки на груди и приготовился ждать, что будет дальше. Подозвав к себе старшину, Ли приказал собрать на палубе всех девушек из борделя. Вскоре стайка из тридцати с лишним женщин стояла посреди палубы, настороженно рассматривая двух могучих мужчин.

Шагнув вперёд, Ли обвёл их взглядом и, мысленно усмехнувшись, сказал:

– Я позвал вас, чтобы задать только один вопрос. Вы все работали в борделе и имели дело с этим человеком. Я хочу знать, как он себя вёл? Не в подробностях, конечно, – быстро добавил Ли, – а так, в общих чертах. Бил кого-то, обижал или просто получал своё и уходил. Но только про него. Все остальные меня не интересуют, – закончил Ли, понимая, что если дать им волю, они припомнят всех своих клиентов.

Удивлённо переглянувшись, девушки принялись смущённо пожимать плечами и перетаптываться с ноги на ногу. Их заводила, что уговорила Ли взять их всех с собой, быстро оглянулась на своих подруг и, убедившись, что говорить никто из них не собирается, решилась:

– Да все мы его знаем. Здоровенный, конечно, бугай, но не злой. Не помню, чтобы он кого-то ударил или заставлял что-то особо противное делать. Всё как у всех. Иногда даже маленькие подарки девочкам оставлял. Леденцы там или сахар. Нет, ничего плохого сказать не могу, – решительно закончила она.

Стоявшие за её спиной девушки дружно закивали головами. Кивнув в ответ, Ли велел им возвращаться на свои места и, развернувшись, снова встал рядом с Нгусу.

– Ну, и зачем это было нужно? – удивлённо спросил тот.

– Чтобы получше тебя узнать. Понимаешь, когда человек расслабляется и чувствует себя в безопасности, то начинает вести себя так, как требует его натура. Если бы они сказали, что причинял им боль или требовал чего-то отвратительного, я сразу бы понял, что всё, что ты мне рассказал, было враньём.

– Так ведь вкусы-то у всех разные, – развёл руками Нгусу. – Вот у нас в экипаже один стукач был, так он с удовольствием сам в женщину играл. А нравились ему только маленькие мальчики. Пришлось ему шею свернуть, когда он попытался к твоему пареньку сунуться. Повезло, что я в тот момент в трюме был. Когда его увидел, сразу понял, зачем он пришёл.