Помню, как, открыв дверь, выронила из руки пакет с вещами. Передо мной стояла Морозова, ее муж-бандюган Боря и еще два бритоголовых Халка.

– Ну, привет, Стрельникова, – нагло сказала Морозова. – Добегалась?

– Марин, я ж вчера приезжала на Невский, – испуганно затараторила я и дрожащими руками вытащила из сумки конверт с ее деньгами. – Вот, держи. Я ж честно хотела отдать долг, но ты сама не пришла на встречу.

Морозова взяла конверт, заглянула внутрь, быстро перебрала купюры пальцами и убрала конверт в сумочку.

– Ну что, я пойду тогда, да? – наивно спросила я, решив, что мы наконец-то в расчете.

– Куда ж ты пойдешь? – хмыкнул ее Боря. Его сопровождающие переглянулись, посмеялись.

– Что, думаешь, сотку отдала и все, свободна? – чавкая жвачкой, спросила Морозова. – Нет, милая, ошибаешься. Проценты накапали такие, что тебе еще пару лет придется драить унитазы в нашем ресторане.

Это был удар по самому больному. Драить унитазы? Я? Это что, шутка такая?

Но когда они посадили меня в машину и увезли в Москву, я поняла: они не шутили.

Мне выделили место в подсобке, так сказать, теперь это моя новая жилплощадь в целых пять квадратных метров, а моими соседями стали ведра, швабры и чистящие средства. Выдали форму, вручили ершик и отправили чистить унитазы.

Сопротивляться было бесполезно. Бандюган Боря ясно дал понять: из-под земли достанет, если сбегу.

Я долго приходила в себя от шока и недоумевала: неужели они, такие обеспеченные люди, так разозлились из-за какой-то сотни? У них денег куры не клюют. Встал им этот стольник, как кость в горле.

А в один прекрасный день до меня дошло, в чем дело…

Как-то раз в ресторан заявилась Полина со своим Владом, и я чуть не сгорела от стыда, когда столкнулась с ней в женском туалете. Как назло в этот момент я мыла там пол.

– О-о, какие люди! – оглядев меня с головы до ног, протянула Полина и с ироничной улыбкой скрестила на груди руки. – Ну, как тебе новая работа? Это не в офисе сидеть и не с женатыми мужчинами флиртовать, правда?

– Полина Евгеньевна, – я приложила руку к груди и уставилась на нее во все глаза, – Герман Андреевич сам со мной флиртовал, клянусь. Я не знала, как от него отделаться. А грубо отказать побоялась, уволил бы.

– Вот как?.. – Она приложила руку к губам, помотала головой. – И супчик он заставил тебя приготовить, и пирожки… – поцокала она языком и просюсюкала мне в лицо: – Бедняжка… А кто тебя вынудил соврать о беременности?

Я поняла: врать бесполезно, она все знает.

– Очень хитрый ход, – похлопала она в ладоши. – Привязать его к себе несуществующим ребенком, потом выдвинуть ультиматум: «Или я, или жена» и тем самым подтолкнуть его избавиться от меня. Так все было задумано?

Полина прищурила красиво-накрашенные глаза, вытащила из лаковой сумочки какой-то листок и прочитала вслух:

– «Милый, ты пообещал мне решить с ней вопрос сегодня же. Хочу напомнить, что мы очень любим тебя и безумно скучаем по нашему папочке», – на последнем слове она впилась в меня взглядом и сжала губы. – Узнаешь, чьи слова?

Я стыдливо опустила взгляд, вжала голову в плечи.

Полина была на высоченных каблуках и выше меня на полголовы. Она сделала шаг, наклонилась к моему лицу и заговорила шепотом, но так доходчиво, что каждое ее слово впивалось под кожу иголкой.

– Когда я узнала, что ты спишь с моим мужем, хотела тебя придушить. А потом подумала: придушить – это слишком просто. Ты даже не успеешь как следует помучиться. Тогда решила попросить твоих друзей найти тебе работенку по душе. Ты же любишь дорогие рестораны, не так ли? – Она отодвинулась от меня и обвела взглядом туалет. – Я знала, что тебе здесь понравится, можешь не благодарить. И форма тебе к лицу. И… швабра, – усмехнулась она.

«Так это благодаря ей я здесь?» – от удивления сам собой раскрылся рот и даже задергался левый глаз.

Полина ткнула в меня длинным красным ногтем, просверлила презренным взглядом.

– Может, ершик и вантус отобьют у тебя желание спать с женатыми мужчинами и зариться на деньги их жен.

Она гордо подняла голову и добавила:

– Там в кабинке волосы на полу, убери! – И вышла из туалета, оставив меня сгорать от стыда.

Я ее явно недооценивала. Полина поняла, что меня не посадят в тюрьму, как соучастницу, и ведь все равно нашла за какой бок меня ущипнуть. Змея.

– Ну, ничего, ничего-о-о, я еще всем утру нос, вот увидите! – прошипела я, заливая в унитаз чистящее средство.

– Кому это ты собралась нос утирать? – раздался в дверях голос управляющей. – Ты лучше полы с унитазами как следует обтирай, халтурщица! Давай побыстрее здесь заканчивай и марш на кухню, там мешки с отходами нужно вынести.

Только надела резиновые перчатки, как в кармане халата пиликнул телефон.

Сняла перчатки, достала мобильник, прочитала СМС:

«Уважаемый клиент, в связи с неоплатой просроченной задолженности банк передает дело в суд».

Я поджала губы, сползла по стене и разрыдалась.

Как же все это достало, а… Обложили со всех сторон. Тут заплати, там заплати. Где я вам столько денег возьму?

От безысходности я готова была завыть на весь туалет.

– Соберись, Люба, ты сильная, ты все сможешь, – пропищала я и вытерла слезы.

Поднялась на ноги, взглянула на себя в зеркало, отлепила от мокрого лица волосы, застегнула пуговицу на синем рабочем халате, выпрямилась и мысленно пообещала себе:

«Найду мужика, влюблю его в себя, и он оплатит все мои долги!»

* * *

Закончив уборку, почти без задних ног вышла на улицу и вдохнула свежего сентябрьского воздуха. Огни ресторана мигали, я бродила по территории, разглядывала дорогие машины, припаркованные на стоянке, смотрела через окно на парочки, которые отдыхали в ресторане, и сердце обливалось кровью.

«Везет им. Едят лобстеров, пьют вино», – вздохнула я и откусила от булочки с маком, которая осталась с ужина.

– О, смотри какая цыпа, – послышалось со стороны крыльца. – Девушка, а девушка?

Обернувшись, увидела двух подвыпивших мужчин. Они курили, разглядывали мои ноги, один улыбнулся улыбкой Джокера и подмигнул. На лицо далеко не красавцы, зато одеты прилично. Заметила у одного из них перстень на пальце, у второго – толстенную золотую цепь на шее.

Ну