– Правда? – Мириам села, чувствуя косые взгляды посетителей на своих обнаженных плечах и шее.

– Правда. Подождем.

Ждать пришлось недолго. Мириам, рассматривающая заведение, едва успела пересчитать цветные фонарики, висящие на обшитых деревом стенах веранды, – их оказалось двенадцать, и раскраска ни разу не повторялась, – как к их столику почти подбежал немолодой уже мужчина с серебристой сединой на висках, одетый, как и большинство присутствующих, в черное и белое. В руках у него была тоненькая черная дощечка со следами записей.

– Простите, – сказал он быстро, глядя куда-то в стену между Би и Мириам. – Но этот столик…

– Вы не официант, – прервала его Би.

– Собственно, я не…

– Мы хотели мороженое и кофе.

– Но я… этот столик…

– Мы его займем. А какое мороженое у вас есть?

– Но вы…

– Мы сами решим вопрос насчет столика. Мириам, ты будешь кофе?

– Я не знаю.

– Тогда два кофе, двойной и с молоком. Так что насчет мороженого?

– Есть ванильное, виноградное, клубничное и с яблоком. – Человек с дощечкой, видимо, смирился с упрямством Би. – К нему хороши джемы…

– Не нужно. Для начала клубничное и ванильное.

Человек черкнул несколько строчек на своей дощечке и отошел.

– А что такое «клубничное»? – спросила Мириам.

– Ты попробуешь. Это такая ягода, она, кажется, не растет нигде, кроме как в крепостях.

– Правда? Но оно, наверное, ужасно дорогое. И кофе… Я только слышала об этом. Мы иногда пили чай, по праздникам, а кофе… про него мне рассказывала мама, и все. Я даже не знаю, что с ним делать.

– Пить. – Би осматривала зал, ее пальцы рассеянно поглаживали рукоять игольника на бедре. – Интересно, чей столик мы заняли?

– Мы… сели за чужой столик?

– Да, иначе к нам не подбежал бы хозяин заведения.

– Хозяин? – Мириам задумалась. – Но это нормально, что он выходит к гостям.

– Не везде. – Би кивнула на девушку с маленьким металлическим подносом, приближающуюся к их столику.

На подносе дымились две небольшие керамические чашечки и блестела пара стеклянных вазочек покрупнее, с чем-то цветным. На веранде играла негромкая музыка, и Мириам показалось, что девушка двигается в ее ритме, словно танцуя между столиками.

– Это мороженое? – спросила Мириам, когда девушка, сноровисто расставив перед ними чашки и вазочки, удалилась такой же танцующей походкой.

– Да. – Би взяла чашку с кофе и вдохнула запах. – Надо же, пахнет почти как настоящий.

– Оно холодное? – Мириам осторожно потрогала мороженое ложечкой.

– Наверняка.

Мороженое оказалось кисло-сладким, с незнакомым привкусом, заставившим Мириам одну за другой проглотить несколько ложек и обнаружить, что ее язык больше ничего не чувствует.

Она бросила быстрый взгляд на Би, пьющую кофе маленькими глоточками, и потянулась к своей чашке. Незнакомый напиток оказался сладким и очень горячим. Мириам так и не поняла, есть ли там молоко, но вкус был довольно приятным, и она принялась пить, заедая кофе мороженым и стараясь подражать аккуратным движениям Би.

Она не заметила момента, когда в зале вдруг установилась тишина, оборвались разговоры за соседними столиками, притих шум в зале, и даже шаги танцующих как-то заглохли. Девушка подняла голову от вазочки с мороженым и увидела, как Би все так же аккуратно положила ложечку в чашку и опустила руку на пояс.

У входа на веранду стояли четверо мужчин. Самый старший из них – высокий, седой, с узким ястребиным лицом, – смотрел, казалось, прямо на Мириам. От этого взгляда, тяжелого, оценивающего, по ее коже мгновенно побежали мурашки. Мужчина медленно кивнул кому-то в глубине заведения и не спеша пошел к их столику. Остальные трое следовали за ним в некотором отдалении. У самого молодого, одетого в длинный пиджак, расшитый серебром, Мириам заметила кобуру с большим пистолетом, двое других были вооружены игольниками.

Мужчина остановился рядом с их столиком. Теперь он смотрел на Би, которая пила кофе, все так же не снимая руку с кобуры.

– Разрешите? – спросил он тоном, в котором Мириам услышала скорее приказ, чем вопрос.

– Сочту за честь, – ответила Би так же резко и поставила чашку.

Мужчина уселся на свободный стул, трое других расположились за соседним столиком, у стены, и оглядели весь зал. Музыка, стихшая было при их появлении, зазвучала громче. Мириам смотрела в лицо седого мужчины и видела, как двигались уголки его губ под серебристыми усами. Он словно сдерживал слова, готовые сорваться с языка.

– Хорошее у вас мороженое, – сказала Би, положив ложку рядом с опустевшей вазочкой. – Свежее молоко! Наверное, дело в нем. Откуда вы завозите ваниль?

– Из Атланты, – ответил седой мужчина.

– И клубнику?

– Да. Кофе тоже.

– Он, кстати, весьма неплох.

– Я Иосиф Картель, глава купеческого совета.

– Да? Я польщена. И как ваши торговые дела?

– Вы не представитесь? – Картель наклонился вперед.

– Нет. – Би смотрела на него в упор. – Вы и так знаете, кто я.

Молодой человек за соседним столиком привстал было, но Картель остановил его коротким небрежным жестом.

– Неразумно мне грубить.

– Вы деловой человек, Иосиф. Вам принадлежит половина этого города – торговые точки, рестораны, мастерские, наверное, даже бордели. Правильно?

– В общем верно.

– О том, кто я, вам уже донесли. Самое позднее – сегодня утром. Стоит ли нам терять время на формальности?

– Ты похожа на него. – Картель откинулся назад на стуле, еще одним небрежным жестом подозвал телохранителя и распорядился: – Закажи ужин.

Би отпустила кобуру. Теперь ее руки в перчатках лежали на столе, среди вазочек и чашек.

– Кого я вам напоминаю?

– Да нашего блистательного барона. Вы очень любите упрощать ситуацию. Праймы все такие?

– Возможно. Нас создают для того, чтобы решать проблемы самым простым образом.

– Иногда даже слишком уж элементарным… Би. Выпьешь с нами?

– Я не пью.

– А твоя подруга?

– Она тоже.

– Тогда, возможно, девушка танцует? – Он слегка наклонил голову. – Мой сын Дэвид хотел бы пригласить ее на танец. Правда, Дэвид?

– Да, отец. – Молодой человек с револьвером на поясе встал, обошел столик и поклонился Мириам.

– Отказываться невежливо, – тихо сказал Картель.

Мириам бросила взгляд на Би, и та едва заметно пожала плечами. Тогда она поднялась и протянула руку Дэвиду.