Нетерпение, желание взять на руки маленький живой комочек, конечно, снедали старшего лейтенанта, но он хорошо умел бороться с нетерпением и легко себя сдерживал. Крушинин прошел мимо родильного дома и скоро оказался в старом квартале города, где старые дома делили территорию с современными многоэтажками. В одном из новых зданий в маленькой двухкомнатной квартире проживал отставной подполковник Владимир Васильевич Крушинин.

Когда-то он жил в Москве, но после смерти жены перебрался в этот областной центр. Все только ради того, чтобы быть поближе к приемному сыну, чтобы сам Крушинин-младший приезжал к нему на выходные, когда был свободен от занятий с солдатами.

Бывший комбат Крушинин хорошо понимал, что у командира роты забот несравненно меньше, чем у командира взвода, каковым раньше Ибрагим Владимирович являлся. Тогда он приходил в казарму до общего подъема и покидал ее уже после отбоя. Так почти всю неделю, даже в выходные. Тогда он, естественно, мог видеться с приемными родителями только во время отпуска, когда обязательно приезжал к ним хотя бы на неделю.

Но Владимиру Васильевичу с годами этого стало мало, и он почти без раздумий переехал из Москвы, которая его к тому же сильно утомляла. Так и получилось. Теперь Ибрагим Владимирович на выходные почти всегда приезжал в город.

Да еще у него завелась Полина, которая, конечно, отнимала время сына, но отец считал это естественным явлением. По годам пора было уже Крушинину-младшему и жениться. Пусть даже последним из офицеров своей роты.

Подполковник, видимо, заметил сына в окно и открыл дверь заранее. Сам он гремел на кухне чашками и чайником. В комнате Ибрагим Владимирович увидел человека среднего роста. Тот сидел за столом, был в гражданской одежде, но отличался выправкой военного, которую другой такой же человек, как правило, сразу определяет, если, конечно, имеет определенную долю наблюдательности.

— Вот и старший лейтенант пожаловал. — Через раскрытую дверь в кухню отец увидел командира роты. — А тебя тут гость дожидается. Он хотел в госпиталь к тебе наведываться, но я сказал, что ты скоро прибудешь. Вот и ждем вдвоем. Уже чайник чая прикончили.

— Майор Феофилактов, областное управление ФСБ, следственный отдел, — представился гость, встав. — Присаживайтесь напротив, поговорим.

— О чем? — по-простецки спросил старший лейтенант и улыбнулся.

Хорошее настроение ему не мог испортить даже визит офицера ФСБ.

— Тут некоторое время назад вас в городе, а потом и в бригаде разыскивал некий гость из Сирии, господин Юнус Талгатов.

— Да, я в курсе этого события, хотя и не знаком с его фамилией. Я слышал о нем только как о Юнусе. Впрочем, насколько я помню, вы его тогда задержали.

— Сначала задержали, потом и арестовали. Все согласно закону. Идет следствие. Юнус родом из Дагестана, был наемником, воевал в Сирии на стороне ИГИЛ. По званию — старший прапорщик ВДВ. Наемничество в России преследуется по закону. Вот и все. Но нас интересовало кое-что другое. Вы, кстати, в курсе, по какой причине Юнус вас разыскивал?

— Почти в курсе. Я думаю, что работал он по поручению моего родного старшего брата Темирхана. Думаю, Юнус был его доверенным помощником.

— А где в настоящий момент ваш старший брат находится, вы не в курсе?

— Никак нет, товарищ майор. В подземных галереях под горным хребтом его по пятам преследовали бойцы моей роты, а он передвигался одним из последних в своей банде. После боя я лично осматривал все тела убитых боевиков. Темирхана среди них не было. Не исключаю, что он спрятался в одном из потайных убежищ, оборудованных заранее. Я был ранен и контужен, находился без сознания, когда личный состав роты вместе с подразделением Росгвардии заново обыскивали подземелья. Их послал туда подполковник юстиции Нурсултанов. Поиск результата не принес. Но этот эмир считался очень опасным человеком. Поэтому в ту же ночь, когда из ущелья вышли все войска и была выведена следственная бригада вместе с охраной, бомбардировщик сбросил на хребет две тяжелые бомбы. Они, как говорил мне начальник штаба сводного отряда, прошили весь хребет насквозь, сверху донизу, наверняка завалили все галереи, по которым можно было бы выбраться в другое ущелье. Скорее всего, Темирхан погиб там, под слоем земли и камней. Найти его могилу уже не представится возможным. Слишком глубоко.

— Да, — согласился майор. — После предварительных показаний Юнуса Талгатова мы запрашивали в сводном отряде и в республиканском управлении ФСБ все результаты по поиску Темирхана Аслановича Ниязова. То, что вы рассказали, я уже знаю. Но вот вам еще один интересный факт. Только вчера вечером, буквально перед окончанием рабочего дня, якобы от моего имени кто-то позвонил в администрацию СИЗО. Этот тип был в курсе, что за телефоном будет молодой сотрудник, который не знает меня по голосу, и потребовал немедленно доставить на допрос арестованного Юнуса Талгатова. Хотя мы с Талгатовым беседовали только утром. Тогда его отвозили к нам в здание ФСБ после письменного оформления всех документов. А в этот раз затребовали без этих процедур, якобы для уточнения утренних показаний. Голос был без кавказского акцента. Этот человек говорил по-русски чисто. По дороге автозак был обстрелян из автоматического оружия с глушителем. Погибли трое конвоиров и водитель. Первая пуля попала в переднее колесо. Вот она. — Майор выложил на стол пулю.

С кухни в комнату с подносом, на котором стояли заварочный чайник и три чистые чашки, вошел отставной подполковник Крушинин. Он поставил поднос на стол, взял в руки пулю, повертел ее между пальцами и протянул приемному сыну.

Старший лейтенант отнесся к ней куда внимательнее.

— Калибр, похоже, наш, пять сорок пять сотых миллиметра, но пуля другой конфигурации, — заявил он.

— Нет, калибр пять пятьдесят шесть. Стандарт НАТО. На глаз эту разницу определить трудно, я понимаю. Вы, товарищ старший лейтенант, с таким оружием не встречались?

— Встречался. Банда Темирхана имела на вооружении штурмовые автоматические карабины «Норинко QBZ-97B» с глушителем. По данным пленника, которого я сам допрашивал, в Сирии боевики захватили иранский транспорт с грузом этих автоматов, как они их называют. Это китайские поставки. Такой карабин стоит на вооружении корпуса стражей исламской революции и других подразделений иранского спецназа. Стреляли бандиты как раз такими патронами.

— Вот я и хотел услышать, — откровенно сказал майор Феофилактов. — Значит, мы имеем возможность предположить, что в городе присутствует сам ваш брат или кто-то из его банды.

— Сколько было бандитов? — спросил Ибрагим Владимирович.

— Свидетелей нападения нет. Но, судя по трассологической и баллистической экспертизам, все пули выпущены из одного ствола. Стреляли быстро, профессионально и предельно точно.

— Если бы там было несколько человек, то они стреляли бы из разных стволов, — сделал вывод Владимир Васильевич. — Я так считаю.

— Я тоже, — согласился Ибрагим Владимирович.