Затем Джейк заметил кое-что поразительное. Подписи выглядели не просто каракулями неграмотного человека — каждая из них была написана и читалась по-разному. И если Шекспир поставил на своем свидетельстве о браке «крестик», это делало бессмысленным вопрос о его латыни — третий класс, шестой или даже восьмой, как предполагалось в некоторых источниках. Прочитать весь текст не представлялось возможным, но Джейк решил, что наверняка сможет сделать копию современного варианта.

Джейк продолжал изучать завещание с возрастающим удивлением. Документ производил удручающее впечатление — если считать Шекспира поэтом и драматургом. Как отмечал Марк Твен, не было ни малейших оснований сомневаться, что Уилл Шикспир (один из трех вариантов подписи) был необразованным, но успешным фермером и коммерсантом, который не особенно заботился о своей жене. Джейк не верил своим глазам. Однако Твен уже давно написал об этом — почему же Льюис включил «Завещание» в свой список? Джейк заставил себя еще раз просмотреть завещание, и ему в глаза бросился небольшой отрывок — описание коллекции «одежи», которую он оставил своей дочери Джудит.

«Зачем фермеру коллекционировать одежду?» — подумал Джейк с растущим возбуждением.

И тут он понял. Роберт Грин обвинял своего Потрясателя Сцены в том, что он лишь торговец «игровой одежей», иными словами, костюмами. Вначале 1592 года он хвастался нарядами стоимостью более 200 фунтов. Его коллекция должна была стать значительной и достаточно ценной через двадцать шесть лет. Несомненно, она принесла ему немалый доход.

Джейк направился к полкам, чтобы отыскать документы о суде над Марло. В библиотеке имелась значительная коллекция материалов по биографии Марло, в нескольких томах содержалось описание копии заключений коронера. Отчет о суде он обнаружил в двух видах: фотокопии потрепанного желто-коричневого пергамента, на котором коронер воспроизводил все события, и текст «перевода» на английском и латыни, что удивило Джейка. Почему латынь, на которой написан оригинал? Или таким образом содержание документов пытались скрыть от широкой публики?

Он отправился на поиски копировальной машины, на ходу читая описание суда, и ему стало очевидным, что суд был еще более изобличающим — официальная версия смерти Марло, — чем завещание Шекспира. У Джейка появился зародыш новой идеи. Биограф Лесли Хотсон сумел первым установить, что королеву представлял только один коронер, что было противозаконным. Имелось трое свидетелей, в том числе и предполагаемый убийца, который не сбежал, а добровольно сдался. Почему нет? Его помиловали уже через месяц. Возможно, он знал, что так и будет.

Все это подтверждал другой документ, находившийся рядом с первым, — помилование Ингрэма Фризера, подписанное королевой. Предполагаемого убийцы Марло. Слово «самооборона» использовалось дважды. Но помилование убийцы популярного драматурга? Да еще королевой? Без всякого суда? Это показалось Джейку неслыханным. Очевидно, кому-то хотелось побыстрее закрыть дело, чтобы не привлекать внимания широкой публики. Во многом помилование повторяло суд, а заканчивалось следующим образом:

«…Таким образом, вышеупомянутый Ингрэм убил Кристофера Морли (Марло), как выше сказано, в графстве Кент, в комнате, как выше сказано, в результате, как выше сказано, обороны и необходимости спасти свою жизнь. Что следует из расследования, подробности коего имеются в отчете Инквизиции, представленном по нашему требованию суду лорда-канцлера. Мы, движимые набожностью, даруем вышеназванному Ингрэму прощение за нарушение нашего покоя выдвинутыми против него обвинениями в смерти вышеназванного и объявляем ему, что он полностью свободен от всех обвинений. Однако за судом остается право рассмотреть протест, если таковой будет выдвинут, касательно вышеназванной смерти. Подписано Королевой в Кью, в 28 день июня».

Насколько Джейк понял, никто не стал протестовать. Похоже, никто ничего и не знал в течение последующих 350 лет.

Джейк решил узнать побольше о Фризере и двух других свидетелях. Он нашел несколько упоминаний о них в исторических хрониках елизаветинских времен. У всех троих была вполне определенная репутация. Они были мошенниками, возможно, шпионами, наемниками и ветеранами нескольких войн, как в Англии, так и за границей. Для них любой обман и мошенничество были привычным делом.

Потом Джейк захотел выяснить, что «знали» о смерти Марло обычные люди. Сначала он нашел упоминания о том, что Марло умер от чумы. Через три месяца после событий в Дептфорде Габриэль Гарвей — который, мягко говоря, не слишком жаловал Марло — обрушился со злобной бранью на знаменитого поэта. Сердце Джейка забилось быстрее. Быть может, это был заговор? Он собрал свои фотокопии, аккуратно сложил их и засунул вместе с другими бумагами в блокнот, который невероятно распух, так что Джейк купил в магазине библиотеки несколько новых толстых блокнотов и две небольшие сумки для себя и Мелиссы, чтобы все это сложить.

Джейк нашел телефон-автомат и позвонил Суниру. Ему удалось застать профессора, который собирался выйти поесть.

— Вы были правы насчет завещания, — сказал Джейк, после чего поведал Суниру о коллекции нарядов. — И я согласен с вами, складывается впечатление, что Марло не умер в Дептфорде.

Джейк рассказал ему о суде.

Сунир выслушал его, а потом сказал:

— Вам следует почитать сонеты. Сонет семьдесят четвертый. А сейчас мне нужно уходить. Я тоже занимаюсь расследованием. — И Сунир повесил трубку.

Когда Мелисса нашла его в полдень, она с улыбкой протянула ему бумажный пакет.

— Это тебе, — сказала она. — Свой я уже съела.

Внутри оказался стаканчик с йогуртом. Джейк состроил гримасу, но охотно поел, на что его желудок отреагировал с благодарностью. Вообще в последнее время он стал беспокоить его значительно реже.

Мелисса рассказала, что не смогла найти книгу Гоффмана.

— Возможно, дело в том, что он не британец, — предположила она.

Слегка разочарованный Джейк рассказал дочери, что ему удалось сделать копии с завещания Шекспира и документов суда над убийцей Марло. Однако Мелисса совсем не удивилась. Она взяла сумку с бумагами, но не стала их просматривать, а сразу спросила:

— Значит, ты прочитал ту часть завещания, где говорилось о второй по качеству кровати?

— Да. Но мне удалось отыскать кое-что поинтереснее.

— Что? Что такое? Пойдем скорее, я в нетерпении.

Он рассказал ей о нарядах, а потом напомнил, что Роберт Грин обвинил Шекспира в том, что он был торговцем нарядами.

— Ты обратила на это внимание?

Мелисса нахмурилась и покачала головой, но Джейк видел, что она заинтригована.

— Ты думаешь, он хранил их все эти годы?

— Почему бы и нет? Они наверняка приносили ему хороший доход. Он мог снова и снова сдавать их в аренду актерам. Или труппе. А белошвейка из театра приводила их в порядок. Или его дочери, если уж на то пошло. Если он не позаботился о том, чтобы дать им образование, он мог использовать их в качестве портних.