«Он избавляется от своих «подопытных кроликов». Он сжигает свои корабли», — уверенно заявляла Патриция Меланктон.

Но чего добился Боз, «сжигая свои корабли»? Его поступок не дал никакого результата: средства массовой информации ничего о нем не сообщили, созданная им мини-тюрьма тоже осталась тайной, а тут еще такой настырный тип, как Шеридан, взялся распутать это дело. Чуть позже Шеридан втянул в свое расследование и одного горемычного преподавателя литературы. Об этом последнем событии Боз — каким бы ловким и проницательным он ни был — вряд ли мог догадаться. Ну и что теперь? Удастся ли ему, Фрэнку, когда-нибудь выпутаться из всей этой истории?

Франклину явно не нравилось чувствовать себя маленьким камешком, с помощью которого кто-то пытается разладить механизм, созданный Бозом, — механизм, о котором никто толком ничего не знает. Фрэнк вдруг осознал, что над ним нависла серьезная опасность и что ему будет очень трудно себя защитить.

По мере того как Фрэнк узнавал личность Боза, характеристика которого в мельчайших подробностях была представлена в заведенном на писателя досье, он все больше запутывался в своих выводах. Наконец он аккуратно положил картонные папки с досье в ящики своего стола, закрыл эти ящики на два оборота ключа, а ключ снова засунул между деталями своей пишущей машинки.

Фрэнк неторопливо размышлял о том, что же дало ему чтение материалов, описывающих зверства, совершенные писателем-романистом… Ответ пришел ему в голову, когда он спускался по лестнице к Мэри: в нем вдруг во весь голос заговорило чувство самосохранения.

«Оружие! — подумал Фрэнк. — Мне нужно оружие. Я и на шаг не подойду к дому Боза без пистолета и патронов». Эта мысль настолько завладела им, что он весь вечер не мог думать ни о чем другом. Фрэнк почти не слушал оживленную болтовню Мэри. Его сейчас волновало только одно: как ему раздобыть оружие, если до встречи с Бозом осталось так мало времени?

«Если Боз начнет вести себя угрожающе, если он вздумает со мной играться, если его действия покажутся мне неадекватными, если я почувствую, что он готовит мне какую-то ловушку, — я его пристрелю! Да, именно так. Даже раздумывать не стану. Я сам установлю границы дозволенного. А фэбээровцы потом уж как-нибудь отмажут меня…»

Однако эти самые фэбээровцы не далее как вчера сказали ему, что он не возьмет с собой даже скрытый микрофон. Они не хотели ничем рисковать во время его первой встречи с Бозом. Убийца не должен ни о чем догадаться…

Ну что ж, пусть будет так.

«Я возьму с собой оружие втайне от них», — решил Франклин.

Вчера Патриция Меланктон и Айк Грэнвуд поговорили с ним с глазу на глаз.

— Малыш, по правде говоря, мы отправляем тебя к Бозу лишь с одной-единственной целью, — сказал Грэнвуд. — Да, только с одной… Помни об этом. Особенно если почувствуешь дискомфорт.

— И что это за цель?

— Выяснить, что Бен Боз пишет в настоящий момент. Что собой представляет его следующая — после «Клуба самоубийц» — книга. Постарайся разузнать о сюжете его будущего романа, поговори о главном герое… Именно его Боз и собирается убить. Причем очень скоро…

— Эй! Ты меня слушаешь? — Мэри была явно раздосадована. — Ты ведешь себя так, как будто меня здесь нет. Похоже, ты не услышал ничего из того, что я тебе рассказывала в течение последних пяти минут!

Да, все было именно так.

Фрэнк, не произнося ни слова, посмотрел на Мэри долгим-долгим взглядом.

Она начала беспокоиться.

— Что с тобой происходит?

Затем она сама пристально посмотрела на Фрэнка. На ее лице появилось разочарование. И вдруг ей в голову пришла какая-то мысль.

— A-а, мне понятно, — заявила девушка. — Я знаю эти мужские штучки. Ты собираешься провернуть со мной одну из них. Наверное, решил высвободить себе побольше времени на написание своей новой книги. Скажи прямо: ты хочешь, чтобы я ушла?

Он отрицательно покачал головой.

— Нет?

Фрэнк снова покачал головой, а затем окинул взглядом все, что их окружало: стены, лампы, телефон, — как будто он опасался, что повсюду спрятаны подслушивающие устройства.

— Может, проедемся? — спросил он.

— Что? Прямо сейчас? А куда?

Расплывшись в широкой улыбке, Фрэнк поднялся на ноги и сказал:

— Мы поедем на твоей машине.

Бену Бозу было пятьдесят девять лет. Он появился на свет — тогда еще под своим настоящим именем Кларк Джон Дурник — тридцатого сентября 1947 года в городе Де-Мойн, штат Айова. Его мать работала корректором в издательстве, специализировавшемся на переводах русских и французских романов. Его отец выдавал себя за сценариста, работающего для Голливуда, но в действительности был неудачником, жившим за счет далеко не престижных контрактов и еще не разоблаченного плагиата. Он бил и жену, и ребенка. В 1958 году он погиб в какой-то странной автомобильной катастрофе. После его гибели мать Боза очень долго допрашивали, однако полиции так и не удалось установить ее причастность к тому, что их семейный «форд» на полной скорости вдруг съехал с дороги и перевернулся. А вот их соседи в Де-Мойне были абсолютно убеждены, что именно она подстроила аварию. Чувствуя к себе все более враждебное отношение, женщина уехала вместе со своим одиннадцатилетним сыном в Канаду, где, зная французский язык, осела в Квебеке. Маленький Дурник стал ходить в обычную приходскую школу в пригороде Монреаля. Будучи ребенком довольно спокойным и усидчивым, он рано почувствовал в себе тягу к литературному творчеству и начал писать статейки для школьной газеты. В девятнадцать лет молодой человек поступил в университет Торонто, чтобы изучать там психологию. Однако, как и в школе, он тратил больше времени на подготовку выходившей два раза в месяц университетской газеты, нежели на изучение предусмотренных учебной программой предметов. По правде говоря, Дурник выделялся среди сокурсников лишь тем, что являлся единственным студентом, сочинявшим статьи в эту газету. Он писал все: рассказы, краткие сводки о днях открытых дверей, критические статьи, посвященные художественным фильмам, сообщения о спортивных достижениях студентов, стихи, юморески, тексты интервью и даже письма читателей. Взяв себе псевдоним Фаргал, он принялся сочинять короткие рассказы для американских литературных журналов. В апреле 1968 года один из них был опубликован в издании «Азимов Мэгэзин». Как только журнал с его рассказом поступил в продажу в киоски, Боз немедленно бросил университет, решив, что уже пробился в мир литературы. В его жизни это была эпоха великих творческих порывов и таких же великих разочарований. Все последующие рукописи, которые он отправлял в различные издательства, неизменно отсылались ему обратно.

Биографические данные Боза, относящиеся к его юности, были записаны в ходе проведенного ФБР в 1995 году допроса некоего Саймона Абелберга — нью-йоркского еврея, которому довелось стать первым издателем начинающего писателя Боза и который знал об этом человеке больше, чем кто-либо другой. Абелберг принял Боза в свое издательство сначала корректором (по сути тот пошел по стопам матери), а затем — рядовым членом литературно-художественного совета. Абелберг относился к этому юноше очень хорошо. Боз жил в Нью-Джерси один. Через год работы, в качестве «повышения по службе», ему было предложено сочинять или переделывать короткие детективы, под которыми подписывались какие-нибудь недавние знаменитости или промышленные магнаты, желавшие «обессмертить» свое имя. Подобной неблагодарной работой Бозу пришлось заниматься целых семь лет. Абелберг на допросе в ФБР рассказал, что Боз в те годы постепенно становился все более злым и раздражительным из-за того, что ему никак не удавалось обрести самостоятельность и что написанные им произведения не пользовались спросом. Однако его повести и романы и в самом деле были никудышными. Поворотным пунктом в жизни молодого Боза стала смерть его матери. Она умерла от рака. Боз почти неотлучно просидел у изголовья ее кровати две недели, предшествовавшие смерти.